— Поспеши, — сказал он.
— Я не могу заставить собак оправляться быстрее.
Николас не смотрел на меня, зато резко обернулся, когда что-то зашуршало в кустах.
— Ты выглядишь как секретный агент, — заявила я, — Тебе нужны только черный костюм и блестящие ботинки.
— Я просто осторожен.
— Бруно где-то неподалеку, да и мы едва ли в трех футах от двери. Кроме того, никто ведь не охотится на меня.
— Это говорит девушка, у которой на груди висят в ряд деревянные колья, — Николас немного помолчал. — Это что, розовый горный хрусталь?
— Именно он, — горделиво подтвердила я. — Кто сказал, что нельзя соблюдать стиль? А это видишь? — Я показала на кол рядом с тем, который украсила розовым хрусталем. На нем были черным маркером нарисованы череп и скрещенные кости. — Пиратская тема.
В ответ Николас только покачал головой. Я пожала плечами и потянула за поводок миссис Браун, когда та почти целиком забралась под розовый куст. Собака яростно завертела задом.
— Эй, выбирайся оттуда! — сказала я ей. — Пока тебе в нос колючки не воткнулись.
Мне пришлось потянуть за поводок еще раз, прежде чем миссис Браун поверила в серьезность моих слов. Она попятилась, и на ее спину просыпался дождь розовых лепестков. У моих ног на траве лежал квадрат желтого света, падавшего сверху, из окна Хоуп. Он сделал заметным нечто повисшее в верхней части шпалеры. Мне пришлось приподняться на цыпочки, чтобы дотянуться до непонятного предмета. Это оказалось большое бронзовое солнце с изломанными лучами, висевшее на кожаном ремешке. Я дернула его, гадая, не Хоуп ли потеряла свой знак, выглядывая в окно и пытаясь убедить меня оставить жизнь презренной рабыни вампиров.
— Идем! — окликнул меня Николас, открывая дверь, чтобы впустить внутрь больших псов.
Миссис Браун погналась за ними, кусая их за лапы и по-собачьи ухмыляясь, когда те подпрыгивали и старались удрать от нее. Николас положил руку мне на талию и подтолкнул к безопасной оранжерее. Даже сквозь рубаху я ощутила прохладу его прикосновения. В оранжерее тоже было темно, вокруг красовались лилии, апельсиновые деревца и редкие красные орхидеи. Под стеклянным потолком роились какие-то мошки, как будто луна была свечой, горевшей над их головами.
Николас ничего не сказал, но и не отошел от меня. Вместо этого он наклонил голову, его губы вдруг коснулись кожи за моим ухом, а потом заскользили ниже, вдоль шеи. Моя голова сама собой откинулась назад. Часть моего сознания ожидала немедленного прикосновения его зубов, но я ощущала только губы Николаса и его язык. Я сама чуть повернулась и осторожно прикусила мочку его уха. Руки Николаса тотчас же крепче прижали меня к себе. Мне теперь было очень трудно припомнить, почему же мы не жили мирно бок о бок все прошедшие годы. Я вообще не могла сообразить, из-за чего мы вечно ссорились.
Собственно говоря, я просто ни о чем не могла думать, вся пылала и содрогалась.
Ночной жасмин испускал сладкий пьянящий аромат. Если бы я закрыла глаза, то могла бы решить, что мы находимся в какой-то экзотической стране, в тайном саду, скрытом в джунглях Индии… Я закинула руки на шею Николаса. Неожиданно вспыхнули и сразу погасли огни. Мы застыли на месте.
— Тревога, — прошептал Николас. — Кто-то открыл дверь туннеля в подвале.
Мы помчались к холлу, и как раз в этот момент вниз по лестнице бегом спустился Логан. Волосы у него были влажными, рубашка застегнута лишь наполовину. В дверях, за которыми скрывалась уходящая вниз лестница, кто-то появился и шагнул вперед. Оказалось, что это Лондон, привычно выставившая наружу клыки. Ее волосы, всегда аккуратно прилизанные, теперь торчали во все стороны беспорядочными клочьями.
— Ты!
Я, разъярившись, бросилась к ней. Я горела и дымилась, как пирог, забытый в духовке. Рука Николаса перехватила меня поперек туловища и остановила. Я дергала руками и ногами, как картонная марионетка, вися в воздухе и отчаянно ругаясь. Лондон просто стояла на месте, бледная, молчаливая. Это утихомирило меня куда эффективнее, чем усилия Николаса. Я никогда не видела Лондон такой. Она ведь вечно скалилась на меня или язвила всем без разбору. Ей несвойственно было кроткое раскаяние. Это напугало меня так же, если не сильнее, чем все то, что случилось до этого момента.
— Да отпусти ты меня, — пробормотала я Николасу и смахнула волосы, упавшие на лоб.
— Какого черта, где ты была? — резко спросил Логан, подходя к Лондон с таким бешеным выражением, какого я никогда не видела на его смазливом лице. — Мы думали, ты погибла или отдала нас прямо в руки той сучке.
— Я не знала, — тихо, жалобно произнесла Лондон. — Клянусь вам. — Она подняла голову, ее лицо слегка изменилось, и родственница Дрейков стала чуть больше похожа на саму себя. — Где все?
— Ищут Соланж, — ответил Логан, — Она сдалась тем уродам, чтобы спасти всех нас. Включая и тебя.
— Я не знала, что Наташа назначила вознаграждение. Я служила ей столько лет, любила ее, как родную мать. Откуда мне было знать? Или вы не помните, что обо мне всегда заботилась именно она, а не ваша семья?
Я и не слыхала об этом пятне на родовом древе Дрейков. Меня просто уверяли, что Лондон такая раздражительная по природе, а Дрейки тут ни при чем.
— Наташа попросила меня привести к ней Соланж, чтобы положить конец слухам, которые могли бы привести к гражданской войне. Она ведь думает, что Монмартр вернется к ней, если исчезнет угроза ее короне.
— Черт бы тебя побрал, Лондон, — пробормотал Николас.
— Я думала, это пойдет всем на пользу. Я ведь поклялась служить ей, королевскому двору, — вызверилась на него Лондон. — Что мне было делать?
— Для начала не отдавать свою двоюродную сестру в руки этой сучки, — огрызнулся в ответ Николас.
Лондон прищурила глаза. Я уже решила, что она намерена разразиться злобной тирадой, но вместо того она сделала три быстрых шага в моем направлении. Я даже ударилась спиной о стену, пытаясь уйти от нее. Лондон просто исходила яростью. Если бы я не имела иммунитета на ее феромоны, то, наверное, просто потеряла бы сознание от ее бешеного натиска. Но все равно у меня слегка закружилась голова.
Николас встал передо мной и заявил:
— Прекрати, Лондон!
— Где ты взяла это? — выкрикнула она, схватив бронзовое солнце, висевшее на перевязи с кольями на моей груди, и так вцепилась в него, что бронзовые лучи погнулись.
Я оказалась зажатой между ней, Николасом и стеной.
— Просто нашла! Отстань от меня!
— Ты вообще знаешь, что это такое?
— Нет. Я нашла эту вещицу под окном Хоуп.
Бледные глаза Лондон порозовели в уголках.
