— Я должен это делать руками?!
Возмущению Рудольфа не было предела. Они стояли перед огромной горой грязной посуды, позади них высилась не уступающая ей по габаритам Георгина, начальник столовой и главный повар в одном лице.
— Именно, — пророкотала она глубоким басом. На ее широком лице, похожем на жабье, появилась улыбка.
— Но позвольте, — вмешивается Ивор. — С помощью магии мы сделаем это быстрее и чище.
— Именно это мы и сделаем, после того, как вы закончите, — парировала Георгина, — вы же здесь не ради работы, а ради воспитательного эффекта. А эффект выше когда вы будете делать это руками без помощи магии.
Она ушла, вращая кусками сала на огромных бедрах. Рудольф зло поглядел ей вслед, перевел взгляд на гору грязной посуды, которую нужно было помыть и еще большую гору картошки, которую следовало почистить.
— Ужас!
Ивор попытался вытащить ближайшую тарелку, посуда угрожающе пошатнулась и захрустела. Воображение тут же нарисовало страшный тарелкопад, который погребает его под грудой битой тянучки.
— Стоп, — сказал Рудольф. — Бабища ушла, кто нам запретит пользоваться магией?
На цыпочках он подбежал к дверям и выглянул в общий зал столовой.
— Пусто.
Он вернулся назад и встал перед горой.
— Сейчас мы ее в пару секунд оформим. Чистка!
Бусины на его пиджаке замерцали, вода из чана взвилась столбом и… ударила мощной струей прямо рыжепрядому в лицо. Тот закрылся руками, отплевываясь. Прядка на его голове выглядела облезлой мочалкой.
— Я воздержусь, — сказал Ивор и поднял грязную тарелку. — Руками оно безопаснее…
Из зала донеслись шаги, проход закрыла гигантская туша Георгины.
— Вот, помощника вам привела, — сказала она. Увидав мокрого с головы до ног Рудольфа, добавила: — О, вы решили помыться сами? Весьма похвально. Продолжайте, утром приду — проверю.
Громко топая тапками по гладкому полу, она величаво удалилась. Вместо нее в проходе появился…
— Мефодий!!! — в два голоса воскликнули Ивор и Рудольф.
— Ты как здесь, дружище? — добавил рыжепрядый.
Мефодий смущенно опустил глазки.
— Подрался, — ответил он.
— Подрался?! — друзья поразились до глубины души. — Мефодий подрался?! Воистину в мире происходит что-то странное!
— Дай угадаю с кем, — сказал Ивор. — С Раздвачетом!
Дородный юноша подавлено кивнул.
— А чего он такие вещи глупые говорит с таким видом умным. Он совершенно не слышит моих аргументов!
Казалось, Мефодий сейчас расплачется.
— И о чем же вы спорили? — с хохотом спросил Рудольф.
— Наверное, о сущности бытия? — предположил Ивор.
— Нет, они размышляли над главными вопросами: «Как быть?» и «Кто виноват?»
— А может быть, они изобретали вечный двигатель.
— Нет, — еще тише признался Мефодий. — Мы спорили, кто где будет спать.
После этих слов Ивор с Рудольфом рухнули на пол и долго не могли прийти в себя, задыхаясь от смеха.
Они так и заснули прямо в столовой около чанов с картошкой. Утром их растолкала суровая Георгина и заставила помогать с завтраком. Сама бабища орудовала сферой волшебства, друзья же опять были вынуждены все делать вручную.
— Я больше не могу, — пропыхтел Рудольф, таща по столовой очередной необъятный чан с кашей, — с помощью субстанции я бы передвинул его за одно мгновение. Делать работу руками — это маразм. Это тупой неблагодарный никому не нужный…
— Разговорчики! — раздался гулкий, словно удар в колокол, голос Георгины. — Поспешайте, не то наколдую вам по раку в каждые штаны и еще пять пиявок за шиворот.
Друзья прибавили шагу, чего доброго Георгина осуществит угрозы. К началу завтрака они едва передвигали ноги и были сырыми, словно только что искупались в реке.
— Перекусите, мальчики, а потом снова за работу. Вы должны будете прибрать зал, вымыть полы, составить стулья на столы, и это все за час, который дается кандидатам между завтраком и первым занятием. Потом вы идете на занятия.
Рудольф простонал сквозь зубы.
— Вы хотите сказать, что нас не отпустят к себе и не дадут поспать?
— Вы уже поспали, — ответила Георгина. — Наказанные мальчики не могут спать дольше.
Не удивительно, что когда Ивор наконец попал в зал лекций и опустился за письменный стол, он ощутил непередаваемое блаженство. Тело расслабилось, веки медленно поползли вниз. И только сидящая совсем близко Алина сумела на несколько минут отсрочить сползание в сон.
— Привет, — жизнерадостно сказала девушка. — Вы чего такие сонные? Учились всю ночь?
— Учились, — страдальчески протянул Ивор. — Учились…
Сладко зевнув, он опустил голову на кулаки и мгновенно заснул.
Свободное время появилось у Ивора только после ужина. Боб и Бик по обыкновению отправились работать в ночную смену, Рудольф вышел, по его словам, налаживать контакты с Бондарем. Ивор наслаждался тишиной. Никто не кричал на него, никто не шуршал и не тараторил под ухо — он наконец-то мог спокойно посидеть и подумать.
Ивор вспомнил о ночном происшествии. Морок представил им убедительные доказательства. Но все равно его поведение никак не вязалось с тем, как должен вести себя гость фабрики.
— Скверно то, что у него есть звезда! — сказал юноша. — Как такое может быть, если ее нельзя ни украсть, ни позаимствовать? Загадка!
Ивор бы совсем успокоился, но из головы не шел мусорный монстр, напавший на него на свалке.
— Теперь ясно, почему Ветер бросил расследование. Он узнал о звезде Морока и решил, что я фантазер.
Так и не придя ни к какому решению, решил навести порядок в своем углу. Расположившись на постели, он открыл шкафчик и принялся выкладывать личные вещи на подушку. Изида объявила, что в субботу их впервые отпустят домой, поэтому нужно заранее решить, чего ему не хватает, а что лишнее. На выходных можно будет заглянуть на рынок и докупить все необходимое.
Но Ивор недолго думал о вещах. Мысли очень быстро перешли на недавний урок, а с него на Алину. Сегодня девушка была очень хороша. Как и всегда впрочем. Простая юбка до колен, полосатая кофточка из-под которой то и дело мелькала полоска белой кожи. Волосы девушка попыталась уложить в прическу, но они непокорно игнорировали заколку, выплескиваясь из-под нее, словно родник из-под камня. Ивор мог часами любоваться ее золотистыми кудряшками.
Юноша замер, держа в руках свернутые носки, и представил, как было бы здорово погулять с Алиной при свете звезд. Они бы держались за руки и говорили о всякой всячине.
Может быть, я был с ней груб сегодня? Вот неотесанный болван — спать он, видите ли, захотел. А ведь девушка так приветливо с ним поздоровалась.
