— Есть лишь одна проблема, — продолжила она. — Я только совсем недавно достигла третьего уровня. Как я уже упоминала, маэстро из прошлого обычно достигали этого уровня ещё до того, как им исполнялось десять. Если Аскир действительно нуждается в услугах Совы, то, скорее всего, мне это будет не под силу. По сравнению с маэстро из прошлого, я полный новичок, чьи навыки не идут дальше того, чтобы разжечь в печи огонь.
— Понимаю. Что ж, инквизитор исполняет свои обязанности и без магических способностей. Так что это возможно.
Она кивнула.
— Конечно, возможно. Только у инквизитора Пертока есть многолетний опыт, которого мне не хватает. А теперь давайте поговорим об основной проблеме.
— И какой же?
Она снова вздохнула.
— Моей мантии. Знаке моего ранга, легендарной мантии Сов. Она лежала в сундуке, который открылся, когда я сдала экзамен третьего уровня. Она из времён Старой империи, каждое её волокно переплетено с магией и, как кажется, подогнано прямо под меня. Она усиливает мои способности… и в то же время именно эти способности делают меня уязвимой. Прежде чем я научусь контролировать их, мне нужен кто-то, кто будет защищать меня. И это вы, Сантер.
— Я так и думал, — сказал Сантер. — Посмотрим, что я смогу сделать.
Она улыбнулась.
— Это не совсем то, что я имела в виду, Сантер. Когда я ношу мантию, я ощущаю эмоции тех, кто ко мне прикасается. Это может ошарашить, и пока у меня ещё нет практики свободно защитить себя от этого. Так что, пожалуйста, позаботьтесь так же о том, чтобы меня никто не трогал.
Она сделала глоток.
— Впрочем, сейчас я переоденусь, и мы пойдём.
— Появилась новая зацепка? — удивлённо спросил Сантер.
— Нет. Но пропавшая женщина, о которой мне нужно позаботиться. Кое-что, что не имеет ничего общего с проклятым. За что я чрезвычайно благодарна.
26. Старые друзья
— Боги, как же вы ловко отшили беднягу, — вырвал Тариду жизнерадостный голос Ласки из мрачных мыслей. Она посмотрела на худощавого мужчину, который появился из неоткуда и теперь шёл рядом с ней. Возможно, он был на ладонь ниже неё, и по мнению Тариды бременем, которое боги послали в этот мир, чтобы испытать души верующих. Она вздохнула.
— Опять ты.
— Не смотри на меня так, Тарида, — укоризненно заметил Ласка. — Я же тебе нравлюсь, даже если ты не хочешь этого признавать!
— Верно, — немного дерзко ответила она. — Мне бы не хотелось в этом признаваться! — Она проницательно посмотрела на него. — Ты нас подслушивал? — наконец спросила она. — Интересно, как тебе это удаётся. Никогда бы не подумала, что не замечу шпика!
— Я сидел в ящике, к которому прислонился наш дружок, — ухмыльнулся Ласка. — Там было удобно слушать твоё пение, без постоянных подозрительных взглядов на затылке от Морских Змей. — Он посмотрел на неё, и его улыбка была искренней, когда он продолжил. — Твой голос, Тарида… он действительно дар богов, и слушать его одно удовольствие.
— Спасибо, — ответила она. — Тогда тебе стоило положить мне что-нибудь в шляпу!
— Я и положил, — ухмыльнулся Ласка. — Просто ты меня не узнала! Только я прятался не от тебя, а от нашего друга из не столь далёких стран!
— Тогда я задам тебе тот же вопрос, что и ему. Чего ты от меня хочешь, Ласка?
— Боюсь, то же самое, что и он. Дженкс кое-что поручил мне… и я думаю, ты знаешь об этом. В конце концов, это же ты послала его ко мне, верно?
Тарида шла несколько шагов молча, возможно, даже ускорила шаг, но худощавому мужчине не составило труда поспевать за её длинными ногами. Она вздохнула.
— Он был так осторожен, Ласка. Как такое могло случиться?
— Как говорит Зина, это был некромант. Мы, смертные, совершенно беспомощны с такими, как они… Дженксу тоже не повезло. Я видел, как он умер, Тарида. Я уже многое повидал, но от этого зрелища даже меня бросило в дрожь.
— Мне его жаль, — тихо сказала Тарида и пошла медленнее. — Думаю, он любил меня, хоть я сама и не могла ответить на его чувства… но мне больно слышать о его смерти. Прежде всего, потому что я боюсь, что его душа теперь потеряна.
— Зина отберёт её у проклятого, — заметил Ласка. — В этом можешь быть уверена!
— Надеюсь, что так, — грустно улыбнулась девушка-бард. — Хотя теперь мне также придётся бояться за Зину.
— Все её недооценивают, — промолвил Ласка тоном глубочайшего убеждения. — Когда время придёт, она сможет его победить. Но Дженкс… слуга… он тебе рассказывал, в чём заключалась сделка?
Она покачала головой.
— Он не хотел рассказывать, чтобы защитить меня. Я лишь знаю, что речь шла о какой-то вещи, украденной много лет назад, которая имела огромное значение для империи.
— Ты же имеешь в виду имперский город, так? — настороженно спросил Ласка. — Империи давно нет.
— И очень жаль, что нет, — сказала она и мимолётно улыбнулась. — Я бард, мы живём прошлым, для меня империя жива… и я никогда не считала, что Вечный Правитель принял верное решение, вернув принцам их короны! — Она остановилась. — Как будто его могла напугать угроза со стороны армии принцев! Скажи, Ласка, тебе известно значение слов «над большими воротами города»?
Все в империи знали историю о том, как семь принцев сбежали из башни, собрали армию и осадили Аскир. Если кто не видел Аскира, то, возможно, мог поверить в эту историю, но однажды взглянув на могучие стены, мог лишь покачать головой.
Кто решится пойти на такой риск? Один лишь вид внешней городской стены разочаровал бы любого вражеского генерала и заставил уйти. Вечный Правитель построил город таким образом, что казалось немыслимым завоевать его. Над большими воротами города золотыми буквами были написаны слова. «Власть обязана миру.»
Вероятно, это именно то, что имела в виду Тарида.
— Да. Говорят, что это те же слова, которые произнёс Асканнон, когда обезглавил короля и принцев Алдана, — ответил Ласка. — Мне уже всегда казалось, что в них есть некоторая ирония. Корона Алдана была первой, которой он завладел. И она была не последней.
— Он оставил в живых младшего принца, — объяснила девушка-бард, испытующе глядя на него. — Пятьсот лет спустя потомок того самого принца осадил город с шестью другими королевскими детьми и армией из почти сорока тысяч человек. После недели осады Вечный Правитель встретился с принцами из башни, чтобы в ходе мирных переговоров, составить с ними Аскирский договор, который до сегодняшнего дня определяет судьбу империи. В этом договоре было также предусмотрено, чтобы каждые семь лет здесь, в имперском городе, состоялся королевский совет семи королевств, который определит судьбу имперского города и королевств на следующие семь лет.
Она стояла перед ним в своём драгоценном платье, упёршись кулаками в бёдра, и смотрела на него своими кошачьими глазами, будто ожидала, что он разделит её энтузиазм по поводу древней истории.
— Я знаю историю, — лаконично ответил Ласка. Ему не хотелось углубляться в эти старые придания.
— Правда знаешь? — спросила девушка-бард, глядя ему в глаза. — И у тебя сложилось своё мнение по этому поводу или ты просто повторяешь то, что слышал в тавернах?
Ласка удивлённо посмотрел на неё. Казалось, она сердится на него, хотя он никогда не давал ей для этого повода. Должно быть, смерть слуги затронуло её больше, чем она хотела признать.
Тем не менее, это не давало ей права быть такой надменной. Он был не просто обычным вором, как многие считали. И даже если никогда не посещал храмовую школу, это не означало, что он был необразованным. В конце концов, в храмовых школах тоже были стены или окна, под которыми можно было сидеть и подслушивать. Кроме того, он часто заглядывал в учебники Зины, особенно вначале. В отличие от других, он хотя бы пытался получить какое-то образование.
