class="p1">Новый заход пошёл за ужином. Когда мы, все вместе сидели под навесом. Все, это бабушка с дедушкой, Степан со своей женой, Ниной, и я с мамой. Когда перемыли косточки по поводу прошедшей свадьбы, дядя перевёл стрелки на меня:
— Сеструха, ладно я, вон твой Валька, поглядел на это дело, да видать понравилось ему. Пошёл и невесту себе нашёл. Мы ещё за столом празднуем, а он её уже в дом привёл.
Ну дядька, натура у него такая, любит подшутить, вот и сейчас решил подколоть мою маму.
— Да ладно, Степан. Вечно ты со своими шуточками.
— Да какие шутки. Я сегодня на автобазу в Курган смотался, так у меня спрашивают там, когда на следующую свадьбу приезжать.
Хитро так подмигивает мне и улыбается.
— Так что мне им отвечать?
— Дядька Степан. А ты любопытных ко мне посылай. Свадьба то моя, вот пусть у меня и спрашивают.
Тут все обернулись ко мне. Мама с тётей Ниной смотрели с недоумением, Степан — улыбался, бабушка просто ждала, что я скажу дальше, один дед оставался абсолютно невозмутим. Нет, а чего они хотели? Я просто так буду слушать все эти разговоры. Оглядев всю эту пантомиму, до меня дошло, они просто хотят ясности. Мало ли, кто и чего говорит. Им действительно интересно, что происходит на самом деле. А что говорить? Мне бы кто объяснил, что происходит. Как «проснулся», так всё в кучу сваливается. Но с моими родственниками юлить бесполезно. И так врать никогда не умел, а с ними, только хуже себе делать.
— Я, кто? Маленький мальчик, который собирается в школу. Так?
В ответ тишина. Блин. Да что же такое. На словесную эквилибристику они сейчас не поддадутся.
Тут я почувствовал, как из района солнечного сплетения начала подниматься какая-то волна. Дойдя до горла, она чуть не перехватила дыхание. По всему телу пробежала волна мурашек. Сделав глубокий вдох и сосредоточившись на пространстве, охватывающем всех сидящих за столом, стал говорить, чеканя каждое слово. С каждым словом я ударял сложенными пальцами по краю стола.
— Хватит. Повторять. Небылицы.
Я почувствовал, как по голове пробежала волна онемения и кажется даже волосы зашевелились. Заглянув каждому в глаза и уже успокаиваясь, спросил:
— Довольны?
Первым отозвался дедушка:
— Правильно внучок. Так их всех. Нечего сплетни разводить.
И как ни в чём не бывало продолжил есть. Остальные тоже стали отмирать и заниматься своими делами. Только тётя Нина продолжала смотреть на меня удивлёнными глазами. А чего она ожидала? В нашей семье не только взрослые могут быть такими.
Бабушка накрыла мою руку своей и легонько похлопав её проговорила.
— Всё хорошо, никто ничего не говорит. Охолони немного. Иди вон водой лицо ополосни.
Да, лицо у меня продолжало пылать. Наверное, сейчас красное, как у рака. Ополоснув лицо, я не стал возвращаться за стол, а пошёл в сад. Там, забравшись на нижнюю ветку Шпанки, оседлал её прислонившись спиной к стволу.
Почему так всё изменилось? В той жизни, я был обычным ребёнком и в семье относились ко мне как к ребёнку. Сейчас я осознаю, что веду себя не как ребёнок, а родственники это воспринимают, как само собой разумеющееся. Они что? Всегда чего-то знали? Всегда были готовы к такому повороту? Только молчали. Всегда молчали и пресекали все мои попытки узнать про родственников. Только про родню по отцовской линии говорили, а по материнской, как будто пустота. Но ведь это неправильно. Человек не знающий своих корней — мёртвый человек.
Тут к дереву кто-то подошёл. Раздался голос бабушки.
— Ну что? Проснулся? В силу входишь? Я сразу поняла, когда мать свою увидела.
— Она тут не причём. Я раньше её приезда проснулся.
— Да это понятно. Если бы ты не проснулся, её бы здесь и не было. Рано это произошло. Мал ты ещё для этого. А лучше бы вообще не просыпался.
Ага, лучше. Я уже прожил эту жизнь не проснувшимся. Вернее, проснулся тогда, когда мне уже никто ничего не мог объяснить. Так и промаялся до конца, ощущая себя калекой. Вижу, понимаю, а сделать ничего не могу.
— Сила эта есть в каждом. Мы все спим. Уснули очень давно. После того, как чуть не разрушили этот мир, оставшиеся в живых закрыли эту силу. Незачем разрушать то, что создавалось с таким трудом. Когда люди впервые попали сюда, здесь нельзя было нормально жить. Очень много было сделано, чтобы мир стал живым.
— А как было? Бабушка расскажешь?
— Нет. Я и сама всего не знаю. Знаю только, что нельзя давать человеку проснуться. Много бед может от этого быть.
— А зачем тогда это всё? Зачем эта жизнь, если все спят.
— Затем, чтобы мир оставался живым. Мы лишние здесь. Человеку не место на Земле.
Ничего себе заявки. А что же тогда делать? Значит, то моё предположение, что человек использует возможности своего мозга и организма максимум на 10 процентов, верное. И это не случайно. Бабушка говорит, что мы спим. Спим, чтобы выжил этот мир, который мы уже чуть не уничтожили.
— Так что мне делать, если я проснулся? Я теперь опасен для этого мира?
— Таких как ты много. А мир пока ещё жив. До полного просыпания тебе ой как далеко. Может статься, что и жизни не хватит, чтобы вновь обрести всё, что в тебе есть. Кто закрывал доступ к силе, не были дурнями. Не всё так просто. Главное знай про это и будь осторожен.
— Бабуль, скажи правду. Ты ведь хотела, чтобы я никогда не проснулся.
— Да. И будь моя воля, так бы и было. Но теперь уж чего.
— Ну раз так случилось, может подскажешь, что дальше делать?
— Есть два пути. Один долгий и правильный, а другой быстрый, но разрушительный. Именно из-за тех, кто пошёл по второму пути и случилась та битва.
— Какая битва?
— Да её, как только не называли. Главное, что проиграли все. Не было в ней правых и виноватых. Все думали, что поступают единственно верно. Ну да это уже не важно.
— А что тогда важно?
— Важно, какой путь выберешь ты.
— Так чтобы выбрать, надо знать из чего выбирать.
— Расскажу тебе сказку.
«Жил один крестьянин и решил он отдать своего старшего сына в обучение волхву. Оплатил обучение, сын стал ходить к этому учителю. Проходит год. Крестьянин спрашивает сына:
— Чему ты смог научиться за этот год.
— Ничему. — отвечает сын.
— Как это? — возмутился отец — Что ты там вообще делаешь?
— Ничего. Я прихожу, и встаю столбом. Волхв зажигает свечу,
