Не знаю, что уж мой малыш туда вложил, какую вплел магию и какую силу, но эффект оказался выше всяких похвал — опозоренный призрак настолько оторопел от подобного неуважения к своей персоне, что просто не рискнул становиться материальным. А спустя долгую минуту ошеломленного молчания, в течение которого я все так же спокойно продолжала на него смотреть, издал весьма странный звук, весьма смахивающий на нервный смешок, и как-то растеряно опустил крылья. Даже сдулся немного. А потом еще долго стоял и смотрел мне в глаза, будучи не в силах ни ответить, ни пошевелиться, ни, тем более, прибить за наглость.
Еще бы: такие экзорцизмы ни для кого даром не проходят.
Я удовлетворенно отметила, что анафема отлично работает даже против демонов, но этим не удовлетворилась. А, неприязненно покосившись на недопитое вино и мысленно поклявшись, что больше ни капли в рот не возьму, запустила бутылью в пришибленного моим веским словом призрака. Закономерно не попала — он оказался на диво вертким и даже в расстроенном состоянии чувств проворно увернулся. Однако жалобный звон разбившего о дерево стекла вполне меня устроил: так его, зеленого змия!
Завершив таким запутанным способом свои сложные отношения с не на шутку разыгравшимся воображением, выразив ему свое искреннее возмущение и красиво отомстив за испорченную ночь, я со знанием дела отряхнула ладони и так же спокойно отвернулась. После чего бесстрашно улеглась обратно и, укутавшись плащом до ушей, закрыла глаза, нимало не озаботившись своими видениями и тем, что одно из них некоторое время будет точно не в себе. Правда, через пару минут все же решила проверить результаты столь радикального способа борьбы с потусторонним, незаметно приоткрыло одно веко, злорадно поискала щедро «обласканное» мною чудовище. Но никого поблизости не нашла, почувствовала от этого несказанное облегчение (а все-таки призрак! — мелькнула сумасшедшая мысль) и лишь после этого уснула. Удивительно мирная, приведшая чувства в порядок, спокойная и совсем не злая. Ничуть не испуганная даже этой утомительной ночью, хотя она была гораздо сложнее и тяжелее всех предыдущих. Потому что я сумела преодолеть и страхи, и сомнения, и равнодушие, и разрушительную тоску, что так быстро умеет разъедать душу. Снова вернула уверенность в себе, в заданной цели, завтрашнем дне и в том, что впредь ни за что не поддамся и не буду необоснованно доверчивой. А еще вдруг поверила в то, что мой сон, ставший только теперь по-настоящему глубоким и целительным, как всегда бывало в полнолуние, больше никто не потревожит. Ни зверь, ни человек, ни даже призрак. Ведь луна — моя вечная подруга и коварная соперница — будет беречь меня до самого утра и никому не позволит разрушить свои мягкие чары.
Кстати сказать, больше меня действительно никто не тревожил.
Зато на утро так дико болела голова…
Королевство Симпал, надо заметить, является одним из самых крупных государств в этой части света и простирает свои границы широко вокруг, на многие-многие месяцы пути, заслуженно гордясь заслуженным званием богатейшего северного края, своими роскошными лесами, несметными горными богатствами и тем разномастным людом, который охотно населял эти благодатные земли. Оно вольготно раскинулось среди бескрайних просторов средиземноморья, на юге почти достигая Соленого Моря и при этом лишь чуть-чуть не доходя до Беарского халифата; немного дальше почти вплотную подбирается к Большой Пустыне, оставляя кочевым варварам сравнительно небольшой клочок пригодной для выпаса скота земли. Еще южнее граничит с древним королевством Зигга — родиной знаменитого зиггского шелка и колыбелью поразительно умелых, ценимых по всему миру воинов, обожающих сражаться спаренными двойками. На севере делит спорные территории с суровой Ларуссией, где, как говорят, даже летом на улицах лежит рыхлый снег. Там же частично касается воинственной Заггнии, но мудро держит многовековой нейтралитет в отношении обоих соседей. Ближе к западу охватывает просторное русло могучего Ниила, вместе с ним продолжаясь вдоль Серых гор и Залесского княжества вплоть до Великого Океана. А вот на востоке заметно умеряет свои аппетиты, опасливо отгораживаясь от здешних проклятых территорий полосой ничейных земель, смиренно отдавая в пользование немногочисленных эльфов обширные лесные массивы и охотно позволяя гномам копаться в исконно своих недрах… короче, делая все, чтобы подножия Мглистых Гор и ужасы Мертвых Пустошей никоим образом не касались его границ. По крайней мере, впрямую. Но, чтобы не прослыть трусливым соседом и не оставить источник вечных неприятностей, кишащий нежитью и другими прелестями древних катаклизмов без присмотра, пару тысячелетий назад король все же повелел выделить вдоль этих неуютных земель немаленькую территорию Приграничья. В которой появился свой наместник, внушительная бригада опытных магов, превосходные гарнизоны, боевые заставы, башни и крепости. А также мощные, постоянные и отлично вооруженные патрули, способные при необходимости задержать даже армию нечисти, если той вдруг придет в голову расширить свои владения.
Мертвые Пустоши всегда были для людей источником беспокойства. Да и есть отчего тревожиться: свирепые оборотни, кровожадные упыри, появившиеся в последние несколько сотен лет вампиры, мавки… кого там только не было. И все жадно рвались сюда, манимые жаждой крови и запахом близкой добычи. Как они уживались вместе — один Двуединый ведает, потому что Пустоши в большинстве своем представляли собой нескончаемую череду гнилых болот, куда не было ходу ни зверю, ни птице, ни человеку. Деревьев мало, дичи почти нет, снизу идут зловонные испарения, поверху дует гибельный ветер, способный за пару часов насмерть выстудить живое нутро. Там нет ни дорог, ни тропок — только бесконечная сырость и голая ряска, из-под которой с наступление ночи начинают светиться множество голодных глаз.
На плечи Приграничья ложилась трудная задача сдерживать наплыв местных тварей, вылавливать пробравшихся под покровом ночи одиночек, хранить границы королевства от чужих посягательств и чутко следить за тем, чтобы ни одна тварь, ни один кровожадный монстр не пробрался на запад — к людям. Трудная, признаться, задача. Почти невыполнимая, но наличие мощных укрепленных фортов, расположенных один от другого не более, чем на расстоянии одного дневного перехода, каменных крепостей, законно носящих статус важных торговых городов, превосходно обученная армия, соседство эльфов и гномов, отчего-то не пожелавших покинуть эти темные земли, позволяли надеяться на лучшее и крепко держаться за отвоеванные у нежити территории. Да еще и патрули там оказались организованы так удачно, что риск пропустить какую-нибудь заразу в обитаемые земли сводился к довольно небольшому проценту несчастных случаев среди мирного населения этой части нашего славного королевства. Но и скромное количество удачливых одиночек довольно быстро сводили на нет, так что крупные тракты даже в такой близости к Пустошам и их опасным обитателям вот уже много веков оставались весьма оживленными. Тем более что Приграничье постоянно нуждалось в обученных бойцах, хорошем оружии, пропитании, да и само по себе могло немало предложить на продажу. Те же когти оборотня, зубы вампира, кости мавок, слизь упырей… столичные маги с руками отрывали редкие ингредиенты для своих зелий. Бешеные деньги платили, потому что большинство сильных заклятий (в том числе и охранных) творились исключительно с их помощью. Да и соседние страны охотно перекупали редкие артефакты за немалые деньги. Так что сомнительное соседство Пустошей даже в виду нежити приносило Симпалу приличные доходы. Поэтому король не скупился на оплату наемникам, охотно обещал земляные наделы, щедро платил за каждый добытый коготь или тушку, что и создало со временем проклятым землям их специфическую репутацию.
