Винни не знала, что ей делать, когда все пошли встречать вновь прибывших.
Потом все вернулись. Она увидела Кристу, сказочно прекрасную женщину. Рикард уже рассказал ей о редкой красоте Кристы — и он не преувеличивал. Но теперь она была заметно взволнована, словно ей не терпелось что-то рассказать всем. Вместе с ней приехал ее муж, который был гораздо старше ее, Абель Гард. И…
Винни не могла оторвать глаз от четырехлетнего мальчика, который был с ними.
«О, Господи, — подумала она. — Господи, что же это такое? Откуда взялось это существо?»
Внешность Натаниэля напоминала шедевр великого живописца: темные вьющиеся волосы, подстриженные «под пажа», мечтательное, нежное лицо… Он был очень похож на свою мать, изысканно-прекрасную Кристу. Кожа у него была бледно-смуглой, глаза большие и ясные, нос изящнейшей формы, изредка встречающейся лишь у англичанок и ирландок, рот просто изумительный.
Но Винни поразила не его потрясающая красота, а цвет глаз. Глаза его отливали золотом, были потрясающего цвета и светились. Когда он посмотрел на нее, глаза его засветились еще сильнее. Во всем облике этого мальчика чувствовалось не только величие, но нечто большее. Она читала в его глазах скорбь, знание о человечестве, которое явно мучило его, и налет смирения.
Первая мысль, пришедшая ей в голову, была абсурдной. Она подумала, что он тролль. Он явно не принадлежал к этому миру, он явился из той страны, в существование которой никто больше не верил.
Но очень скоро она поняла, что слово тролль здесь не подходит. Натаниэль был существом, живым существом. Но было невозможно определить, что это за существо.
Очевидно, что это не злое божество. Но откуда же он все-таки взялся?
Окружающие заметили его интерес к Винни. Внезапно улыбнувшись, он подошел прямо к ней, взял за руку и повел за собой. Без всяких объяснений он привел ее прямо к Кристофферу.
— Я боюсь за тебя, Винни, — сказал он своим ясным голосом. — Ты будешь находиться при смерти, но Кристоффер поможет тебе. Ведь ты это сделаешь, Кристоффер?
Переведя взгляд с мальчика на Винни и обратно, Кристоффер сказал:
— Конечно, можешь быть уверен! Насколько я понимаю, ты собираешься выйти замуж за Рикарда, Винни. Так что добро пожаловать к нам!
— Но я… — начала она и тут же запнулась. Она ведь еще не дала согласие Рикарду. И вообще откуда они об этом узнали? Ведь ни она, ни Рикард не сказали никому ни слова!
— Раз Натаниэль так говорит, значит, так оно и будет, — с улыбкой заметил Рикард, хотя в глазах его была растерянность. — Но мне очень жаль, если все будет так, как он говорит.
— Тебе предстоит много плакать, — сказал ей маленький мальчик. — Но ты будешь также и радоваться. И все будет хорошо.
И тут она заметила, что остальных тоже беспокоит ее судьба.
— Я не понимаю о чем идет речь, — сказала она.
— Мы потом расскажем тебе об этом, — сказал Андре. — Моя мать знает об этом все. Она объяснит тебе, в чем дело.
Его мать? Бенедикте? Винни еще не видела ее.
Старик с добрыми глазами, которого звали Хеннинг, положил руку на ее плечо и сказал:
— Нам давно известно, что в будущих поколениях ожидаются некоторые отклонения от нормы, и это связано с повышением нашей боеспособности в великой, заключительной схватке со злом. И теперь это предсказание как раз сбывается. Я понимаю, что тебе трудно во всем этом разобраться, но моя дочь Бенедикте наилучшим образом объяснит тебе все. Ты можешь набраться терпения и подождать, когда у нее появится на это время?
— Да, конечно, — сказала она. Она ощущала клубок в горле, ей казалось просто ужасным все, что она услышала, и уж лучше бы Натаниэль ничего не говорил ей. Но ведь он был еще таким маленьким мальчиком!
В комнату вошла пожилая женщина, рослая, неуклюжая, некрасивая, но излучающая такую властность и доброту, что Винни была невольно тронута.
Глаза ее были обведены темными кругами из-за бессонницы. И Винни обратила внимание на то, что они тоже были желтого цвета.
Бенедикте приветливо поздоровалась с Рикардом и с ней и попросила их немедленно пройти к Сандеру.
— Но мне, наверное, не следует… — смущенно начала Винни.
— Как раз таки и следует, — уверили ее все. — Это очень важно!
Рикард взял ее за руку. Они пошли следом за Бенедикте в полутемную комнату.
— Сандер, пришел Рикард, — сказала Бенедикте, обращаясь к лежащему в постели человеку. — И с ним пришла его будущая невеста.
«Но откуда они знают? — снова мысленно запротестовала Винни. — Да, я хочу выйти замуж за Рикарда больше всего на свете, но ведь об этом пока не заявлено официально. И Рикард пока ничего не говорил им, потому что он ждет моего ответа!»
Самым удивительным было то, что они не просто предполагали это. Они знали! Они знали, каким будет ее ответ, едва услышав слова, сказанные Рикардом: «Это Винни. Лавиния Дален. Мы с ней очень хорошие друзья».
Прежде всего об этом знали маленький Натаниэль и Бенедикте. Те, у кого были желтые глаза.
Сандер Бринк протянул Рикарду дрожащую руку, и рослый полицейский наклонился и горячо обнял своего деда.
Потом Рикард представил ее.
Профессор Сандер, дедушка Рикарда, долго беседовал с ними. Голова у него была совершенно ясной, но тело больше не выдерживало. Он сказал, что очень рад тому, что Рикард наконец нашел себе спутницу жизни, и попросил Винни заботиться о его внуке, потому что тот такой милый и добрый, но в то же время такой ранимый и на редкость рассеянный.
— Рассеянность — это единственная черта, которую он унаследовал от моей профессорской семьи, — улыбнулся Сандер. — Во всем же остальном он до обидного прозаичен.
Винни не считала Рикарда ранимым, для нее он был надежной, прочной скалой. Но, подумав, она поняла, что старик прав.
Рикарду пришлось рассказать, как они встретились, потому что Сандер слышал об эпидемии оспы, и это очень интересовало старого профессора Заметив, что беседа очень утомила старика, они пожелали ему спокойной ночи, обняли на прощание и ушли. Оба понимали, что в эту ночь он заснет вечным сном.
— Я рада, что приехала, — сказала Винни, тайком пожимая руку Рикарда.
— Я тоже, — прошептал он в ответ. — Ты понравилась дедушке, Винни. Ты останешься со мной?
Она поняла, что он имеет в виду не один только этот день.
— Да, Рикард, я останусь.
— Спасибо, — сказал он. — Но, мне кажется, тебе лучше сначала все-таки послушать, что скажет бабушка. Ты должна понять, что все это очень серьезно.
— Потому что Натаниэль сказал об этом?
— Да. И потому что наш род имеет удивительную историю.
— Ты уже говорил об этом. И я охотно послушаю, что она скажет.
