Черные глаза Водоворота мрачно разглядывали Рейстлина с самого его появления в таверне. После крика Мэри он медленно поклонился и прошептал что-то на ухо Сутулому, который чуть пошевелился и подставил две кружки под струю нижней, меньшей бочки. Водоворот самолично взял кружки и двинулся через толпу, раздвигая ряды драконидов, расталкивая гоблинов и расшвыривая овражных гномов. При этом он не спускал глаз с Рейстлина.
Он присел на другой конец скамьи — та застонала под огромным весом, а Рейстлин едва не оказался в воздухе. Одну кружку Водоворот поставил перед магом, другую — перед собой.
— Это мой друг Рейст, — сказала Мэри, — я тебе говорила о нем. Рейст, это Водоворот.
— Рейст, — снова поклонился Водоворот.
— Меня зовут Рейстлин.
— Рейст, — нахмурился Водоворот, — выпей.
Рейстлин узнал острый землистый запах «гномьей водки» и немедленно вспомнил брата, чрезмерно уважающего крепкие напитки. Маг отодвинул кружку:
— Спасибо, не надо.
Водоворот выпил свою порцию единым духом, запрокинув голову, — казалось, он просто забросил жидкость в горло. И все это время он продолжал сверлить Рейстлина взглядом. Потом он с громким стуком водрузил кружку на стол.
— Я сказал, выпей, Рейст. — Темные брови угрожающе съехались к переносице. Водоворот выпятил челюсть. — Или такой могучий маг-шмаг считает нас недостойной компанией?
— Нет, Рейст так не думает! — крикнула Мэри, поставив локти на бочонок, служивший столом. — Верно, Рейст?
Она подтолкнула кружку с «гномьей водкой» к магу.
Рейстлин взял посудину, поднес ко рту, фыркнул и выпил. Огненная жидкость прокатилась по горлу, так что на секунду он забыл, как дышать. Слезы покатились из глаз, маг глухо закашлялся. Мэри задумчиво сунула ему в руку платок, который пожертвовала из личных запасов. Рейстлин кашлял и давился, помня о взгляде Водоворота, а Мэри услужливо колотила его по спине.
Водоворот пнул пробегавшего мимо овражного гнома и заказал то же самое еще раз.
— Допивай, Рейст, сейчас еще принесут.
Рейстлин поднял кружку, но пальцы не слушались, кружка выскользнула и разбилась об пол. Двое овражных гномов немедленно убрали осколки, а затем рухнули на колени и вылизали остатки водки.
Маг навалился на бочку, его глаза слипались, тело одеревенело.
Водоворот фыркнул.
— Слабый и тощий, — прокомментировал он. — Я же говорил, не стоит связываться.
— Эй, с Рейстом все будет путем, он просто был не с той компанией, — возразила Мэри.
Тем временем Водоворот приподнял голову Рейстлина за волосы:
— А он не притворяется?
— Не думаю, — сказала Мэри, изо всех сил ущипнув мага за руку. Маг не отреагировал, даже веки не дрогнули. — В полной отключке.
Водоворот приподнял тело Рейстлина со скамьи и закинул себе на плечо с такой легкостью, словно это был овражный гном.
— Береги его, Вод, — произнесла Мэри, — это я его нашла. Он мой.
— Вы, кендеры, всегда что-нибудь «найдете», — пробормотал Водоворот. — Всегда притащите домой какой-нибудь хлам…
Он пониже нахлобучил капюшон на голову Рейстлина и потащил того прочь из «Волоса тролля» под общий смех и шутки о тупых людях, которые не умеют нормально пить.
11
«Добыча Люта». Предложение работы
14-й день месяца Мишамонт, 352 год ПК
Ночь была прекрасной, если можно так назвать ночь в Нераке, городе, который казался постоянно скрытым облаками дыма и пыли.
Талент Оррен находился в великолепном расположении духа; насвистывая веселый мотив, он шел через Красные Врата. Стража на дежурстве радостно приветствовала его, не сводя глаз с бурдюка, который он им принес. Вино немедленно «конфисковали». Талент с улыбкой отдал бурдюк, пожелав воинам хорошо провести время.
Этой ночью в небесах не было лун, Талент нес фонарь, освещая себе путь. На первой улице он свернул налево и добрался до Т-образного здания, стоящего в самом конце. Оррен не был один, улицы Красного Квартала патрулировали усиленные отряды людей и драконидов. Они действовали с достаточной эффективностью, особенно на контрасте с дикой вольницей Зеленого Квартала. Все объяснялось тем фактом, что командующий Красной Армией Драконов в данный момент находился в своей резиденции.
Дракониды не обращали внимания на Оррена, они вообще имели тенденцию не замечать большинство людей. А людские патрули его хорошо знали и уважали, осыпая, едва завидев, добродушными шутками. Оррен не оставался в долгу, отвечая им тем же. Скоро они вновь увидятся в таверне, где Талент будет счастлив освободить воинов от излишней наличности.
Оррен направлялся в ломбард, известный под названием «Добыча Люта». Добравшись до места, он открыл дверь и вошел. На пороге Таленту пришлось задержаться и подождать, пока глаза привыкнут к яркому свету — одному из показателей процветания заведения. Семь кристаллических ламп удивительной красоты свисало с потолочных балок.
Сам Лют утверждал, что купил их у одного эльфийского лорда, который сбежал из Квалинести перед нападением Армии Драконов, а потом заплатил императорской ведьме Иоланте кругленькую сумму, чтобы восстановить их магические свойства. Теперь лампы сияли мягким белым светом, и хотя некоторым посетителям это не нравилось и они утверждали, что свет жжет им глаза, сам Оррен находил освещение магазина успокаивающим и умиротворяющим.
Когда глаза Талента привыкли и он перестал опасаться налететь на что-нибудь и сломать себе шею, пришло время поприветствовать стражей Люта, двух огромных мастифов. Шинара и Хиддукель, как назвал их Лют, весело завиляли хвостами и обслюнявили Оррена. Хиддукель поставил лапы ему на плечи, чтобы дотянуться до лица и облизать щеки. Голова собаки возвышалась над человеческой на несколько дюймов.
Талент немного поиграл с псами, ожидая возможности поговорить с Лютом, который сидел на высоком табурете у дальней стены и заключал сделку с одним из солдат Ариакаса. Увидев Талента, Лют прервался и проворчал другу:
— Эй, Талент, что такое жидкое ты прислал мне на обед?
Лют, низкорослый человек с большой головой и еще большим животом, не без оснований почитался многими самым ленивым на Ансалоне. Каждое утро он вставал с кровати, расположенной в комнате прямо позади прилавка, и добирался до своего табурета, на котором и проводил день, отлучаясь лишь к ночному горшку. А когда приходило время закрываться, Лют сползал с табурета и ковылял обратно в кровать. Грива вьющихся темных волос свисала на его глаза и встречалась с густой темной бородой где-то в районе носа. Сложно было решить, где заканчивается борода и начинаются волосы. Из глубин этих зарослей поблескивали маленькие острые глазки.
