— Я прошу, чтобы Совет испытал меня со всей строгостью. Я отдам жизнь, чтобы защитить Светгор и Долину Снегов. Это для меня все! — продолжал пылкую речь Май.
Я облегченно вздохнул — мальчишка сделал всю работу за меня. Игра повернула совсем в иное русло. И это мне было только на руку. Я оторвался от пристального взгляда Мая.
Валемир оперся на посох и заговорил хриплым голосом:
— Храбрецы!.. Вы играете во взрослые игры и ничего не знаете о борьбе и сражениях. Вы не знаете силу заклятия. Глупые мальчишки! И ваша глупость погубит вас! Вы ищете дорогу к гибели души. В ваших сердцах полыхает Сила, а вы спешите погасить ее, не успев ей насладиться.
На этом Валемир закончил причитать.
Вестар хмурился и посмотрел на меня так, что мурашки прошлись по мокрой спине. Он никогда не простит мне этого и еще больше возненавидит меня. Придется бороться в одиночку. Один — значит один!
— Я принимаю твою просьбу, Май, — наконец перешел к делу Валемир. — Я дам тебе возможность вылезти из самолюбия и единоличности. Похоже, это единственный шанс спасти тебя.
Валемир перевел туманные глаза на меня. Он какое-то время молчал, что-то обдумывая, потом заговорил:
— Я вижу в тебе преграды. Хочешь победить самого себя? Не одному из нас это не удалось. Тебе никогда не удастся обрести покой. Правда, которая сейчас пролилась, пусть послужит новому испытанию. Так как вы оба виноваты, я дам вам еще одну попытку. Последнюю в ваших жизнях. Завтра мы отправимся в Светгор. Прошедший его, получит посох. Посмотрим, насколько вы способны изменить себя.
Заклинатели молчали.
— На сегодня довольно. Вы показали свою незрелость. Завтра на рассвете, будьте готовы. Май, Аким, Лияна, Марта, Ману, вы можете идти.
Слуга закрыл за мной дверь, когда я покидал зал последним. Я прильнул к двери спиной, ощущая живительную прохладу.
— Ну и что это было? — я открыл глаза и увидел перед собой Ману. Теперь он выглядел как обычно. Я отпрянул от двери, оттолкну его и направился к лестнице.
— Зачем ты наврал? Не знаю, что ты задумал, но ты точно приговорил себя к смерти! И Царимир тебя не спасет! — крикнул он мне вслед.
Я остановился и вернулся к нему.
— Ты рассказал Царимиру о Северине?
— Я еще в своем уме. Хотя соблазн был, — ответил Дух, скрестив руки. — Так ты скажешь, зачем выдал себя? Этот недоумок Май молчал бы до конца.
— Неужели ты ослеп? — всполошился я, удивляясь его тупости. — Ты видел, как Вестар распинался, как он хочет побыстрее избавиться от моего отца? А Арзу…? Царимиру грозит опасность. Они уберут Змога, потом Царимира и меня.
Ману выругался:
— Ты свихнулся! — он вцепился в меня взглядом. — Просто скажи, что ты хочешь отомстить Вестару. Зачем из этого делать целую драму? И вообще у тебя паранойя!
Я хмыкнул — бесполезно с ним спорить.
— Знаешь, почему Вестар так ненавидит тебя и Змога?! Да потому что его жену убили по вине твоего папаши. Он предан Царимиру, поверь мне. Он доказывал это не раз.
Я сделал шаг вперед и опять облокотился о дверь. Почему-то после всего услышанного эта новость меня ни сколько не удивила.
— Чего еще я не знаю?
— Перестань паясничать! Послушай, Ким, тебе сейчас нужно успокоиться и прийти в себя. Не делай больше глупостей. Это все, чего хочет от тебя Царимир. Ты и так слишком засветился и наделал много шумихи. Теперь Царимиру придется расхлебывать это до конца жизни.
Я раскрыл рот, чтобы высказать все, что думаю о Ману, но меня перебил неожиданно раздавшийся голос за спиной Духа.
— Ну и компания! Вы когда-нибудь разлучаетесь?
Ману резко обернулся. Май выглядел бодро, словно тяжелого разговора и не было.
— Что тебе нужно? — зло спросил я и выпрямился.
— Как видишь, твоя ошибка сыграла мне на пользу. Я хотел поблагодарить твоего дружка Духа.
Я вопросительно глянул на Ману.
— Ты был прав, мохнатый, они купились!
Ману принял безмятежный вид и ответил:
— По-моему, для полного образа тебе не хватает еще одного синяка под глазом.
Мальчишка фыркнул.
***
Мы уже были час в пути, когда утреннее небо залилось розовым холодом, словно замороженным соком клюквы. Выглянувшее солнце неторопливо растапливало небо.
Наш отряд двигался длинной вереницей. Заклинатели ехали в закрытых повозках. Я предпочел верховую езду и не спеша двигался за повозками.
Переход через Долину к Холодному морю занимал два дня. Предстояло переплыть море на судне и еще день добираться до Светгора. В дорогу я снарядился основательно. Помимо теплой одежды, собрал легкие вещи и обувь. Сложил все в походную кожаную сумку. Взял с собой лук. Прицепил к поясу кинжал. Предстояло как-то выдержать жару, поэтому я прихватил флягу с водой и сушеные травы, которые собрал мне в дорогу Арий для удержания влаги в теле.
Царимир и Арий предпочли ехать в повозке в компании Вестара. Май, конечно, был с ними.
Мы шли медленно, пробираясь через снежные заносы. Пробираться приходилось через горные дорожки. Настолько узким, что в ширину умещались только один всадник или повозка. Наш отряд растянулся на целый километр.
В горах погода стояла тихая — заклинатели постарались на славу, направляя ветры вперед расчищать дорогу.
Я ждал своего отца, когда он снова придет ко мне, и вздрагивал, когда ветки неожиданно дрожали, в надежде увидеть волка. Он не появлялся. К вечеру отряд вышел из соснового бора и пересек границу Долины. Я тут же заметил изменения. Воздух стал спертым и влажным от таявшего снега. Дул холодный ветер. Это означало, что мы приближались к морю. К завтрашнему вечеру мы уже должны были попасть в портовый город.
Мы остановились поздней ночью в лоне скал. Укрытием от ветра послужила одинокая сосна. Разбив лагерь, солнцевеи и хладовеи разделились на группы. Одни, укутавшись теплее, грелись у костров с горячим супом в руках. Другие оставались в повозках. Ману постоянно мельтешил рядом. Приближаться ближе, чем на пару метров, он не решался.
Ранним утром мы собрались в дорогу и снова двинулись через горы. Ордон остался позади. Никогда я не заходил так далеко от дома. И странное чувство грусти просачивалось из глубины. Меня тянуло назад. Быть может, потому что Ордон в моей крови. Я ехал, поникнув головой, и думал о Медвежьей горе. Обещания себе забыть о людях рассыпались. Мне не верилось, что Царимир закроет Радужные Врата.
Вечером, как я и предполагал, мы добрались до порта. Место было серым и враждебным. Голые скалы обдувал южный ветер, разметая снега. Хвойный лес сменился колючим кустарником. Пахло сырой древесиной. Снега не было совсем. Кое-где пробивалась молодая зеленая травка.
