— Юная мисс, Вы к кому?
Как же так⁈ Неужели и это заклятье было разрушено?
Чародей повернулся и увидел нависшего над Ингрид чиновника, весьма крепкого и крупного телосложением. Девушка в страхе стягивала с головы пиджак.
— И почему на Вас форма чародея? — не унимался бюрократ.
— Мистер Коуэлл! — приветствуя, окликнул его Киан, — Простите, это я имел дерзость одолжить даме свой предмет одежды. — чародей, скорее всего, спрятав собственный пиджак за вазу с пальмой, и впрямь, теперь стоял в ослепительно-белой рубашке. — Как видите, на улице ужасно холодно, а миледи одета не по погоде.
— К кому же Вы направляетесь, юная мисс? — продолжил допрашивать мистер Коуэлл.
— Я пришла к мистеру Симонсу. — нашлось так вовремя всплывшее в памяти имя.
— Вы записаны?
— Мистер Бишоп записал её имя при мне. — заявил сквайр.
— Мистер Симонс Вас ожидает? — уточнил чиновник.
— Меня зовут мисс Ингрид Кук. Если мистер Симонс помнит нашу встречу на рынке, то обязательно.
— Что ж, пройдёмте за мной, я отведу Вас. Мистер Грин, Вы что-то хотели?
— Простите, мистер Коуэлл, но на плечах миледи до сих пор мой пиджак, я хотел бы его дождаться.
Высокомерный стальной взгляд прошёлся вначале по чародею, а затем по обычной девчонке из рабочего квартала, после чего чиновник повторил:
— Следуйте за мной.
Втроём они направились к коридору, расположенному прямо напротив выхода. Высокий свод холла был украшен резным деревом и горящими даже в дневное время светильниками, а с потолка свисала огромная люстра из цветного стекла. По обе стороны на второй этаж вели широкие лестницы с балконом, подобно тем, что строили в богатых домах.
Пройдя через арку и узкий коридор, похожий на вагон поезда, разве что, с окнами, выходящими в малую оранжерею, троица свернула в правое крыло, к залу, украшенному мозаикой и витражом. А далее, будто по лабиринту бессчётного количества кабинетов, к тому, на котором висела табличка: «Канцелярия магических дел».
— Мистер Симонс, — входя, постучал мистер Коуэлл, — к Вам пришла, некая, мисс Кук.
— Кто это? — послышалось из кабинета.
Киан зашептал:
— Вы уверены в том, что делаете?
— Не беспокойтесь, — заверила Ингрид.
—…мисс утверждает, что Вы позволили ей на Вас ссылаться. — расплывчато ответил Коуэлл.
— В таком случае, пусть войдёт.
— Прошу, — широко открыл для неё дверь мистер Коуэлл.
— Ах, мисс Кук! — вспомнил мистер Симонс. — Действительно. Присаживайтесь. Что же Вас привело?
— Здравствуйте, мистер Симонс, — девушка поприветствовала его лёгким реверансом, после чего заняла предложенный ей стул, стоявший у широкого стола чиновника, полностью утопающего в ровных рядах бумаг. — Вы разрешили обратиться к Вам, если я узнаю что-либо о явлении в городе тёмной магии.
— Вы вспомнили тех дам? — наморщил лоб чопорный джентльмен.
— К сожалению, нет.
— Очень жаль. После дня нашего разговора, я принимаю сравнительно немало жалоб разных горожан. Не все они правдивы, потому, для справедливого судейства, необходимы свидетели.
— Я хотела бы рассказать Вам о том, что видела сама. Сегодня ночью в окно нашего дома клювом била чёрная ворона…
Киан никуда не ушёл. На его лице читалось неподдельное переживание, потому Ингрид передала другу всё сказанное в кабинете.
А на обратном пути, в холле, ей даже улыбнулась удача, ведь, пусть всего на пару мгновений, но она увидела широко шагавших по балкону, как представил их Киан, доктора Паркинсона и профессора Джеро́ма.
Первый был невероятно высок, темноволос и коротко пострижен, в костюме с жилетом и карманными часами в руке. Второй же — брюнет, немногим ниже в росте, облачённый в чёрную мантию магистра, с орденом королевского учёного на груди, что-то с живостью доказывающий доктору. По словам ученика класса алхимиков, в академии схожая картина наблюдается часто. Сегодня же среди них отсутствовал низкорослый и сгорбленный профессор Эттвуд, страдающий залысинами и семенящей походкой, в противовес двум коллегам, отстаивающий духовную составляющую алхимической науки. С ним бы спор вышел куда более громкий.
Дождь закончился, но от холода Ингрид по-прежнему куталась в зелёный пиджак Эндрю Уильямса, благо, более подходящий ей по размеру, нежели одежда Киана.
— Простите. — извинился маг, накидывая на плечи возвращённую форму, — Я не думал, что заклятье разрушится так скоро, должно быть, сэр Вильгельм запретил в ратуше всякую магию.
— Это Вы простите меня, Киан, здесь полностью моя вина. Полагаю, дух библиотеки узнал моё намерение найти запретное, — вспомнила она слова мистера Уайта. — Всё же, лишь он решает кому давать знания, а кому нет. Надеюсь, когда-нибудь и он меня простит.
— В любом случае, я был поражён Вашей находчивости! — искренне восхищался юноша.
— Благодарю, — с облегчением улыбнулась Ингрид. — Признаюсь, я очень боялась.
— Я тоже, — тихо засмеялся чародей и вновь оставил в её ладошках маленький огонёк.
— Спасибо, что были со мной, — глядя Киану в глаза, поблагодарила девушка.
— Спасибо, что позволили, — с улыбкой отозвался тот.
Поскольку в эти дни магазин шляпок был закрыт, Ингрид снова возвращалась домой через кухню. Вероятнее всего, мама, узнав о её опоздании станет ругаться. Но, кажется, София была занята серьёзной беседой с мистером Уайтом, и, судя по голосу, чем-то расстроена.
На цыпочках Ин подошла к дверному проёму:
—… сами островитяне, — послышался сочувствующий бас, — хранят его глубоко в пещерах.
После его слов мама только заплакала.
Ингрид не знала, что делать. Сердце любящей дочери очень просило выйти и пожалеть дорогую маму, но страх наказания за опоздание и подслушивание всё же брал верх. Сейчас она осторожно поднимется в комнату, умоет лицо и сменит одежду, и сделает вид, что ничего не слышала и не опаздывала, но обязательно подойдёт и крепко обнимет Софию.
Так Ин и поступила. Разувшись для верности, она медленно поднялась по ступеням. Интересно, услышал ли их тихий скрип обладающий кошачьим слухом фамильяр? Даже если так, Ингрид надеялась и даже знала, что он её любопытства никому не раскроет.
Как и было условлено, Киан стоял внизу, ожидая знака. И ушёл только после того, как девушка появилась в окне и помахала в ответ рукой.
В комнате Лили играла с мистером Флафом, и, кажется, совсем забыла о вчерашнем происшествии. В груди же Ингрид нарастала тоска.
А на улице ветер трепал приклеенный к столбу плакат о розыске чёрно-белого кота с янтарными глазами.
Глава 27. Я знаю, что вам поможет
Мелкий дождь нарушал ровную гладь образовавшихся на мощёной дорожке луж, ветер бил по окнам. В такое ненастье на улице людей почти не было, только преданные своему делу и голодной семье работяги.
Мистер Уайт, сидевший на подоконнике в зале, наблюдал, как к магазину спешит парнишка, всего лет девяти от рождения.
Забежавши на крыльцо, тот принялся барабанить в дверь, тревожа печальную тишину дома.
— Боги! Кто это может быть? — взволновано произнесла София, спускаясь из своей мастерской.
— Миссис Кук, — обратился к ней кот, — пожалуйста, откройте этому юному джентльмену, он, должно быть, принёс важные для нас известия.
— Миссис Кук? — торопливо уточнил мальчишка.
— Верно.
— Это Вам, — вручил он письмо и протянул ладошку: — с Вас филлинг, миледи, — галантно склонился он.
Как только София вложила в его руку монетку, посыльный, наспех поблагодарив, побежал прочь, придерживая кепку. Женщина же, недоумевая, закрыла за ним дверь.
— Небольшая цена за содержимое. — спрыгнул с окна фамильяр. — Прошу, прочтите.
София прошла к прилавку и ножом для конвертов вскрыла письмо. Внутри не оказалось ничего, кроме списка:
'Запаренный голоцвет весенний, горький,
Цветы ромашки,
