ГЛАВА 18
Могвид прятался под карнизом и высовываться не собирался. Похоже, Фардейл повредил голову о камень во время схватки с нюхачом, если пытается вступить в контакт с не-си'лурой! Могвид отказывался подойти поближе и заглянуть в глаза огра, на чем настаивал брат, он боялся оказаться на расстоянии вытянутой руки от чудовища. Лучше умереть от голода, чем закончить жизнь, как разорванный пополам нюхач.
Однако следующие слова огра заставили его задуматься.
— Почему мысли волка в моей голове? — пророкотал огр таким голосом, словно в его горле родилась каменная лавина. — Что это за фокус?
Огр услышал Фардейла? Могвид немного высунулся из своего убежища. Дождь прекратился, в тучах появились просветы, и стало заметно светлее. Могвид посмотрел на огра, который стоял всего в нескольких шагах. В грубых чертах лица великана улавливалась тревога. На нем была лишь кожаная набедренная повязка, на боку висел мешок, болтавшийся рядом с останками нюхача. Он был похож на огров, которых Могвид видел на рисунках, только в жизни оказался не таким бесформенным и отвратительным. Возможно, художник преувеличил их недостатки. Так или иначе, но прежде Могвид никогда не встречал огров — если, конечно, перед ними стоял огр!
Он увидел зрачки с разрезом. Фардейл был прав. Возможно, си'лура… но существо было огромным. Си'луры не способны увеличивать свою массу, когда изменяют форму. Плоть есть плоть. Вес си'луры оставался неизменным, какое бы обличье он ни выбрал: олень, волк, медведь, человек, горный орел.
Фардейл посмотрел на Могвида. Глаза волка сияли от любопытства, и мысли брата ворвались в сознание Могвида:
«Волк узнает клич своей стаи».
Значит, огр почувствовал прикосновение брата! Могвид немного прополз вперед. Как такое возможно? Вес огра был почти в три раза больше, чем у Могвида. Ни один си'лура не мог иметь такие размеры.
— Выходи, маленький человечек. Не бойся. Я не буду тебя есть.
Могвид увидел, что огр смотрит на него. Наверное, у него острое зрение — ведь он жил в темных пещерах.
— Выходи, — прогремел голос.
Однако Могвид остался на месте, за спиной Фардейла. И все же слова огра немного рассеяли его ужас.
— Чего ты от нас хочешь? — спросил он, и собственный голос показался ему слабым и визгливым.
— Выходи. Тогда я буду лучше тебя видеть.
Могвид напрягся. Фардейл обратил взгляд к брату.
«Сокол со сломанным крылом не может летать. Лесные кошки крадутся в кустах».
Это означало, что им потребуется помощь, если они намерены пересечь земли огров.
Волк, прыгая на трех лапах, приблизился к огру, чтобы Могвид мог выбраться из-под карниза. И все же тот колебался. Он понимал, что выбора нет, но ноги отказывались ему подчиняться.
— Я не причиню тебе вреда, маленький человечек. Мое слово от сердца! — Великан ткнул окровавленным когтем себе в грудь.
В словах огра Могвид уловил печаль и усталость. Именно тон голоса, а не слова успокоили Могвида, он выбрался наружу и встал перед огром. Плоское лицо с огромными ноздрями и толстыми губами вызывало у Могвида отвращение. Настоящая гора мышц и костей. Могвид не мог вымолвить ни слова.
Фардейл ткнул брата носом, но тот отмахнулся. О чем говорить с огром?
Волк громко фыркнул, уселся на влажный песок и поднял взгляд на огра. Могвид понял, что брат хочет войти в контакт, но не с ним. Огр поднял руку и почесал когтем лоб, потом тряхнул головой.
— Фардейл? — пробормотал огр. — Что такое?
Могвид заговорил, сообразив, что пытается сделать брат.
— Это его имя: Далекая Долина, Фардейл. Он общается образами.
— Волки умеют так делать?
— Нет, он не волк. Он мой брат. — Могвид почувствовал, как к нему возвращается уверенность. Огр явно не собирался на него нападать. — А меня зовут Могвид.
— Я буду Тол'чак. — Огр приветственно опустил подбородок. — Но как может волк быть твоим братом?
— Мы си'луры — меняющие форму. Мы можем говорить друг с другом при помощи языка духа.
Тол'чак отступил на шаг. Его голос громом раскатился по склону.
— Вы тутура! Обманщики. Похитители детей!
Могвид съежился. Почему их народ так ненавидят? Гнев помог ему преодолеть страх.
— Это ложь! Мы лесной народ, нас не любят, но мы никому не причиняем вреда и живем мирно.
Слова Могвида произвели впечатление на огра. Он прищурился, и, когда заговорил снова, его голос заметно смягчился.
— Я слышу правду в твоих словах. Прости. Я слышал плохие истории.
— Не все истории бывают правдивыми.
Огр вздохнул, и его плечи опустились:
— Сегодня я много раз понял это.
— Мы лишь хотели здесь пройти. Зверь, которого ты убил, загнал нас сюда. Пожалуйста, пропусти нас.
— Я не буду вас останавливать. Но вы погибнете здесь. Огры вас поймают, вы не успеете пройти.
Могвид поморщился.
— Крики зверя дали эхо для моих братьев, — продолжил великан, показав на тело нюхача. — Скоро его кровь приведет сюда много, много огров. И тогда они вас съедят.
При последних словах огра Фардейл поднялся на ноги и встал поближе к брату.
В горле Могвида застрял комок. Скоро сюда придут огры!
Казалось, Тол'чак почувствовал, что Могвид охвачен паникой, и мягко сказал:
— Ночью я должен покинуть эти земли. Если хотите, я могу пойти с вами. Буду защищать и проведу через земли огров.
Путешествовать вместе с огром? От этой мысли во рту у Могвида пересохло. Фардейл посмотрел на него. Могвид открылся для брата.
«Стая становится сильнее, когда растет числом».
Могвид согласно кивнул, но не мог оторвать глаз от длинных клыков огра. Оставалось только надеяться, что стаю не сожрет один из ее новых членов.
Тол'чак посмотрел через огонь на двух братьев. Они довольно долго шли ночью, пока за несколько часов до рассвета не остановились, чтобы немного передохнуть. Брат-волк уже улегся, накрыв нос грязным хвостом. Его сломанная передняя лапа лежала вытянутой к огню. Тол'чак смотрел, как ровно и спокойно дышит волк, он заснул мгновенно.
Внимание Тол'чака привлекло движение. Второй брат лежал, завернувшись в одеяло, по другую сторону костра, и в его открытых глазах отражалось пламя — он не спал. Брат по имени Могвид все еще опасался Тол'чака.
— Тебе нужно спать, — тихо сказал Тол'чак, который по-прежнему с трудом говорил на общем языке. — Я сторожу. Мне не нужно много сна.
— Мне не хочется спать, — ответил Могвид, но его голос дрожал от усталости, глаза покраснели, вокруг них залегли глубокие морщины.
Тол'чак рассматривал Могвида. Какие они хрупкие — люди. Тонкие руки, словно веточки молодого деревца, а грудь такая маленькая, что непонятно, как они дышат. Он снова заговорил, стараясь убедить Могвида поспать:
