Тиф откровенно наслаждалась историями, ржала как лошадь, хваталась за живот и в итоге сочинила свою собственную байку, от которой у крестьян мурашки по коже побежали.
Шен, в отличие от Убийцы Сориты, слушал враки с кислой миной. Он не мог понять, откуда у людей появляется столько глупости в головах. И как можно не знать очевидных вещей, когда Долина под боком. А по мне, так удивляться было нечему. Иногда сосед про соседа такого нарасскажет, что диву даешься. Тракты пустые, никто не ездит, боятся мародеров и разбойников. И любой слух обрастает таким количеством подробностей, что превращается в полную бессмыслицу.
– И все-таки я не верю в то, что рассказал Шен. – Рона отвлекла меня от мыслей.
Я посмотрел на Целителя и Проклятую, сейчас ехавших впереди на лошадях, и негромко ответил:
– Нам незачем тебе лгать. У Башни множество тайн. Тебе это должно быть хорошо известно.
– Но не таких! Ненавижу ее!
Она пронзила Тиф яростным взглядом.
– Больше, чем Киру?
– Кира всего лишь дрянь, продавшаяся за власть. Она не стоит даже того, чтобы вспоминать о ней.
– Но ты помнишь, – мягко укорил я.
– Предательство всегда помнишь, – не стала препираться девушка. – Она была моей подругой. Самой близкой. И зачеркнула нашу дружбу в одно мгновение, как только ей представился такой шанс. Думаю, когда бы я надоела Проказе, Кира бы убила меня. И сделала это с большим удовольствием. А Тиф – она само зло. Я вижу это в ее глазах. Не думай, что новое тело хоть как-то изменило Убийцу Сориты. Суть ее «искры», ее души, осталась прежней.
– Вот так, собака, – согласился Юми.
Он лежал между нами, свернувшись клубком. Гбабак топал где-то сзади.
– Спасибо, – поблагодарила Ходящая вейю за поддержку. – Она отравляет Шена…
– Он уже был «отравлен», как ты это называешь. Хотя по мне, так ему это пошло на пользу. Не будь у малыша темной «искры», вы бы вряд ли снова встретились. Но мы вновь возвращаемся к разговору, кто плохой – магия или ее носитель.
– Она учит его! Неужели ты не понимаешь, чем все может закончиться?!
– Ты доверяешь Шену? – напрямик спросил я.
– Да, – не колеблясь, ответила она. – Доверяю.
– Выходит, что с того момента, как ты пыталась напасть на него, что-то изменилось, – улыбнулся я.
– Куда ты клонишь, Нэсс? – нахмурилась девушка.
– Я вижу, как вы друг на друга смотрите последние дни, когда считаете, что другие этого не видят.
На скулах Ходящей появились красные пятна, но взгляда она не отвела.
– Вот так, собака! – подтвердил Юми.
– Я это к тому говорю, что теперь сплю спокойно, не опасаясь, что вы устроите дуэль.
– Ты должен понимать, почему я переживаю за него, – ровным тоном произнесла она.
– Не собираюсь тебя учить, но просто помни, что доверие – гораздо крепче сомнений. Первое способно выдержать многое. Вторые разлетаются от малейшего дуновения ветерка. Пока веришь человеку и поддерживаешь его, шансов на то, что случится плохое, гораздо меньше. Сомнения – первый шаг в могилу. Или во тьму, которой ты так страшишься и не желаешь для него. Я Шена знаю не так долго. Местами он ведет себя как упрямый мальчишка. Но он не глуп. И его учила Лаэн.
– Все это неважно, когда твой наставник – сама Проклятая.
– Да. Ты права. – Я начал злиться, но все еще держал себя в руках. – Но между вами очень большая разница. Ты – Ходящая. А он – Целитель.
Последний аргумент ее не слишком впечатлил, но моя уверенность заставила задуматься. И минок двадцать мы не разговаривали.
Потом Рона обернулась ко мне и сухо сказала:
– Долина за этим холмом.
– Не слишком здесь оживленно.
– Дорога старая. По ней редко кто ездит.
– Да уж, вижу.
– Тут обычно бывают только пастухи, которым мы позволяем пасти стада на наших лугах. Все остальные предпочитают южный тракт.
– Тогда зачем этот?
– Для гонцов. Отсюда – напрямик к горам. Дальше начинаются тропы. По ним путь в Лоска намного короче, чем через города и деревни.
Тиа развернула лошадь и подъехала к нам:
– Рона, не хочешь прокатиться?
– Нет.
Проклятая на ходу прыгнула с седла на козлы.
– Тогда я посижу с вами.
– Мне и вправду захотелось прокатиться, – сквозь зубы произнесла Ходящая.
Я приостановил лошадей, чтобы Рона могла забраться в седло.
– Есть разговор, – сказала Тиф, откинувшись назад и покосившись на Юми, когда девушка подъехала к Шену.
– Я понял.
– Через несколько минок мы увидим долину. Что будем делать с Целителем?
Я огорченно щелкнул языком.
– И что это значит? – недовольно нахмурилась она.
– Значит, что ничего, – соврал я, хотя мне уже несколько раз приходила мысль стукнуть Шена по голове и связать. – С чего это в тебе проснулась такая забота о малыше?
– Он как-никак мой ученик.
– Попробуй еще раз, – зевнул я. – Не верю.
– А я не верю, что тебя не волнует его судьба! – вспылила она. – Что будет, если он попадет в руки Ходящих?!
– Он уже в них попал. – Я кивнул на удалявшуюся Рону. – Как-то поздно ты начала дергаться. К тому же парень и сам Ходящий. И не считай его за большего дурака, чем он есть. Шен не будет пользоваться темной «искрой». Он сможет устоять.
– Вы – идиоты, – безапелляционно и нервно заявила Убийца Сориты. – Лезете в осиный улей! Ну и Бездна с вами! Останусь здесь и дождусь вашего возвращения.
– Не пойдет, – не согласился я.
– А я не спрашиваю твоего разрешения.
– И все же – нет.
– Да? И как, хотела бы я знать, ты меня заставишь?!
– Очень просто. – Я достал из кармана четки и потряс ими перед ее лицом.
– Не понимаю.
– Давай повторю то, что ты и без меня прекрасно знаешь. Мертвые Ходящие недалеко от трупа Проказы. Знакомые тебе четки. Следы от Радужной долины. Кто-то там знает, что случилось. И я намереваюсь тоже узнать истину уже сегодня. Помнится, ты предлагала мне свою помощь. Именно поэтому ты с нами.
– Все это здорово, но ты забываешь, что Ходящих там не двое и даже не трое. Как мы найдем ту, что располагает информацией?!
– Вполне логично допросить самую старшую из них.
– Если она пожелает говорить!
– Но ты ведь Проклятая, правда?
В глазах у нее появилось сомнение. Моя дурацкая идея ей совсем не нравилась, и, в принципе, я ее понимал.
– Послушай, есть еще вариант, – попыталась зайти с другого бока Проклятая. – О Звезда Хары!!!
Холм остался позади, и прямо перед нами открылся вид на Радужную долину.
В отличие от других мест, где деревья стояли уже почти голыми, листья здесь опадать не спешили, и местность, казалось, пылала из-за ярких, броских красок. Рыже-алые кленовые и золотистые каштановые рощи покрывали пологие холмы, скрывая под своей сенью восемь знаменитых водопадов и дорогу, ныряющую в лес ярдах в пятидесяти от нас.
