Коготь вернулся к гостинице, махнул из-за угла Медвежонку и, когда брат подтянулся, зашептал:
— Куница слиняла. Окошко я срисовал. Берем Белку и делаем ноги.
— Шухер поднимут… — на всякий случай посомневался Медвежонок.
— Плевать! Плывуны до полуночи ждут. Ищи нас у пшеков…
Мальчишки скользнули к окну.
— Подсади! — шепнул Коготь.
— Только свет не зажигай, — предупредил Медвежонок, перекидываясь. — Я в Облике.
— Рехнулся? — зашипел Коготь, но сильные руки уже подняли его к окну.
Поддетые ножом ставни послушно разошлись, и мальчишка нырнул в комнату. В скудном луче лунного света угадывались очертания предметов. Шкаф. Стол. Пара стульев. Кровать. На кровати кто-то спит. И больше никого… Коготь тронул спящего за плечо:
— Белка!..
Ответом было невнятное бормотание. Коготь потряс посильнее.
— Белка, проснись!
— Отто, меня сожгут, — проговорила девочка, не открывая глаз. — Я боюсь, Отто! Я не ларг, — она резко села на постели. — Отто? Коготь?
— Тихо! — прошептал парень, прикладывая ладонь к ее рту. — Я это, я. Никто тебя не сожжет. Мы сейчас уйдем отсюда.
— Они всё равно догонят, — зашептала Белка. — Эта, в плаще, такая сильная! Коготь, она мне волосы отрезала! Совсем! Я теперь лысая! — в голосе послышались слезы.
— Эльза, ты самая красивая! — зашептал парень, чувствуя, как убегают дорогие мгновения. — А волосы новые отрастут! Еще лучше. Пошли, Белка! Никто нас не догонит! Мы к пшекам уйдем. Плывуны уже ждут.
Девочка слезла с кровати.
— Коготь, — говорила она, торопливо натягивая штаны и рубаху, — там, на столе, хавка была. Забрать надо.
— Нету уже. В лазейках убирают, кто не доел. Да и плевать, у нас есть хавка! И ойро есть! Ты готова?
— Да! А как?
— В окно! Я тебя на руках вывешу, а Медвежонок примет. Он очень сильный!
— Медвежонок?
— Мой брат. Наш брат, Белка! Он хороший. На площади отбить тебя собирался.
— Как отбить?
— Потом расскажу! Пошли!
Девочка забралась на подоконник, ухватилась за Когтя, спустила вниз ноги.
— Ты только не пугайся, — шепнул парень. — Медвежонок — ларг! Очень добрый!
— Кто? — испуганно пискнула Белка, но мохнатые руки уже подхватили и поставили на землю. — Ой!
Рядом приземлился Коготь.
— Линяем!
Троица бросилась в темноту.
— Гоним к Вонючке! — скомандовал Коготь. — И за город!
— Я не могу так быстро, — тяжело дыша, прошептала Белка. — Ноги не бегут…
— Пойдем потише, — не стал возражать Коготь, пытаясь, прикинуть, сколько осталось времени.
— Не надо! — буркнул Медвежонок. — Садись мне на спину!
— Нет!.. — пискнула девочка. — Я тяжелая!.. Еще медленней будет.
— Я ларг! — сообщил мальчишка. — И взрослого утащу!
Белка вздохнула и вспрыгнула мальчику на спину. Невольно вздрогнула, когда руки обхватили мохнатую шею. Нельзя показывать страх! Он же ее спасает! И Коготь за него вписался!
— Коготь, платок дай! — попросила она. — Или шапку!
— Нету, — сокрушенно откликнулся тот. — На хазе всё!
— Тогда на хазу зайдем!
— Не успеем!
— Я лысой не пойду! — заупрямилась Белка.
— Успеем, — поддержал ее Медвежонок. — Заодно перья твои прихватим. Держись крепче, сестренка!
Примечания
Рыночник — вор, ворующий на рынке
Сазана пасти — наблюдать за жертвой
Шмира — охрана
Скачок — кража без подготовки
Растрата — грабеж, растрата с криком — разбой.
Мокряк — убийство
Снова условный стук, приоткрытая дверь, «Спаси и благослови». И бокалы с дорогим вином на столе.
— Ты приходишь второй раз за ночь, святая сестра. Что случилось? Брат Освальд отказался от твоего предложения?
— Костровик принял его без возражений, — отмахнулась Ридица. — Девчонка сбежала!
— Как? Ты не помогла ей уснуть?
— Побоялась. Она слишком истощена, настой мог ее убить. Пигалица и так спала, как убитая. Ее украли!
— Как?
— Через окно! След затерялся в северо-восточных трущобах.
Старик восхищенно поцокал языком:
— Ну, парень! Ай, молодца! Обвел сильную и непобедимую вокруг пальца! Ни воровское прошлое не помогло, ни кунья подготовка! Расслабься, дочка, ничего девочке не грозит. Дружок ее расстарался! Умыкнул любимую и хвосты отрубил.
— Маловата она для любимой!
— Так и Коготь, чай, до владетельской дружины не дорос!
— Погоди, погоди, — девушка изумленно уставилась на хозяина. — Коготь? Белобрысый мальчишка лет одиннадцати? С ножом ходит? И младший братец с ним, точно такой же.
— Он самый, — довольно ухмыльнулся старик. — Очень шустрый мальчик. Далеко пойдет, если стража не остановит. Пересекалась, как погляжу?
Ридица кивнула:
— Вчера на площади. «Свидетели» Освальда заявили, что видели, как мальчишки оборачивались. Очень кстати пришлось. Между прочим, кто-то из них эту парочку и зарезал.
— Свидетелей? — старик в задумчивости пошевелил губами. — А, Скелет, то есть, Свин с Гундосым… Туда им и дорога. Это Коготь сработал. Я же говорю, шустрый мальчик! А Белку твою любит чистой и незамутненной глупыми желаниями детской любовью. Так что, до рассвета можешь спокойно спать, а утром двинешься по следам своей неуловимой мстительницы. С Белкой Коготь за тебя поработает.
Ридица сокрушенно развела руками.
— Похоже, теряю хватку. Но дело не в этом, — она резко подобралась. — Я прошла по следам. Там была внучка Теодора!
— Где?
— Убегали не то два, не то три человека. Из них один — вильдвер. Шел в Облике. В паре мест четкие отпечатки, — поймав вопросительный взгляд старика, девушка кивнула. — Конечно, затерла! След маленький, такой же, как в Лукау! Да не только размер! Это тот же след! Твоему шустрому мальчику помогал не брат, а внучка старого «медведя».
— Откуда она взялась?
— Пряталась где-то. А мальчишки ее кормили.
— Странно… — старик поднес к губам бокал. — Очень странно… Дней пять назад Коготь привел из деревни брата. До этого у него никаких родственников не наблюдалось. Кроме Белки, естественно. По-твоему получается, что парень приволок еще и сестру. Братика он не прячет, а сестренку прикопал в какой-то ухоронке и извлекает только для проведения «спецопераций», так вы, кажется, именуете свои действия по организации самоубийств и умыканию ценных пленников…
— Именно так, — Ридица задумчиво разглядывала свой бокал.
— Говоришь, на площади ближе всех стояли?
— Точно, — подтвердила девушка. — И еще вперед полезли, когда… Странное поведение, кстати. Очень странное. Их обвиняют в самом страшном грехе, а они не убегают, а наоборот. И желтизну на перо ставят, пока весь тусняк приход ловит! Отморозки борзые!
