И тут события начали разворачиваться быстрее и одновременно медленнее; иными словами, мне казалось, что у меня хватает времени их обдумать, оценить шансы, увидеть опасность и испугаться.
– О, милорд Форния, – сказал я, – никак не ожидал найти вас здесь.
Его отношение ко мне едва ли улучшилось со времени нашей последней встречи, которая – если мне не изменяет память – произошла не более чем в четверти мили от того места, где мы сейчас стояли. Вы скажете: совпадение. Категорически с вами не согласен. Мгновение я колебался: может быть, следовало попытаться убить его именно сейчас. Впрочем, слишком многое мешало, в том числе и то, что у меня практически не было шансов добиться успеха, не говоря уже о том, чтобы уцелеть. Кроме того, я не сомневался, что Маролан вряд ли останется мной доволен. Но такая мысль все-таки пришла мне в голову.
– Он убийца. Его необходимо прикончить, – повторил Ори.
– Зачем? – поинтересовался я.
– Нет, он пришел сюда вовсе не для того, чтобы меня убить. Несмотря на все угрозы, Маролан никогда не допустит подобного акта.
– Во время войны, милорд? В сражении?
– С другой стороны, – продолжал Форния, – я не верю, что тебя послали в качестве парламентера. Маролан не отправит на переговоры со мной человека с Востока, как и не станет нанимать джарега, чтобы убить меня. Так что же ты тут делаешь?
Воины смотрели на меня; за ними, вне всякого сомнения, стояли волшебники Форнии. Я повернул голову и показал рукой в сторону кипящей битвы. Моим глазам предстало жуткое зрелище; я уже видел Маролана, вокруг которого громоздились горы трупов. Ну, может быть, не трупов, но неподвижных тел.
Я вновь повернулся к Форнии.
– Они приближаются, – заметил я. – Маролан и его армия. С Черным Жезлом.
Казалось, Форния нисколько не встревожен.
– Маролан не посылал меня, чтобы убить вас или вести переговоры, – продолжал я. – Он вообще меня не посылал. Я пришел сам.
– В самом деле? – усмехнулся Форния. – Неужели ты возомнил, что способен убить меня здесь и сейчас?
Почему он так спокоен? Если бы ко мне приближался Черный Жезл, я бы так себя не вел. Да что там говорить, меня бы охватил ужас.
– Нет, – ответил я. – А может быть, и да, но у меня иные намерения.
Он перевел взгляд на сражение, которое заметно к нам приблизилось. И я по-прежнему не замечал на его лице ни тени тревоги.
– Какие именно?
– Я хочу остановить бойню.
Он коротко рассмеялся.
– Ты стал солдатом. Солдаты мечтают остановить бойню с тех самых пор, как появилась их профессия.
Тут я ему поверил. Во всяком случае, как только я вступил в сражение, мне хотелось его остановить. Нет, пожалуй, в первом бою я лишь смутно понимал, что происходит. А вот во второй раз, после того, как мы сожгли галеты врага, я отчетливо помню, как меня охватило жгучее отвращение. Все происходило медленно, перед моим мысленным взором возникали и исчезали образы.
На сей раз саперы не стали сами копать траншеи и возводить земляные валы, а раздали нам лопаты и показали, что нужно делать. Я помню, что земля оказалась мягкой, работалось легко, о чем саперы нам постоянно напоминали. Воздух был сухим – мне все время хотелось пить, – но холодным. Таким холодным, что любой синяк или шишка становились особенно болезненными. Я надеялся, что нам не придется драться, но понимал: сражение неизбежно. Я не ошибся…
Мы копали траншею до тех пор, пока ее край не достиг моей груди. Уж не знаю, сыграла ли свою роль наша ночная вылазка, но мы успели завершить земляные работы до начала атаки противника. Во всяком случае, мне хотелось думать, что я тоже оказался полезным.
Барабаны заиграли сигнал «Чувство локтя» – приказ построиться в шеренгу. Нами командовала Расча. Каждый из нас получил по три метательных копья, которые мы воткнули в землю перед собой. Расча достала подзорную трубу и направила ее в сторону врага.
– Кавалерия, – проворчала она. – Передайте по шеренгам, чтобы приготовили пики. – Однако после короткой паузы отменила приказ: – Не нужно. Они перестраиваются.
Лойош не стал предлагать мне сбежать. Наверное, он так и не понял, почему я остался в строю в первый раз – я и сам не знал, – но сообразил, что я не намерен покидать поле битвы.
Расча продолжала изучать шеренги противника, периодически делая непонятные жесты левой рукой. Наверное, творила заклинания, помогающие рассмотреть стоящие напротив нас войска, или пыталась уничтожить маскировочные чары врага.
– Нет, кавалерия не будет нас атаковать, – заявила Вирт. – Тебе не придется сражаться со своими собратьями – пока.
– Вот и хорошо, – искренне ответил я.
– Умно с их стороны, – заметила Вирт. – Я бы не стала посылать лошадей против траншей и земляных валов.
– А что бы ты послала против нас?
– Ну, бесспорно, не фалангу копейщиков – они не любят траншеи. Пожалуй, либо конную пехоту, либо тяжелую пехоту, как в прошлый раз.
– Конную пехоту?
– Они скачут на лошадях до самой траншеи, но в самый последний момент спешиваются. Все происходит очень быстро, и лошади защищают их от метательных копий в тот момент, когда они соскакивают на землю. А почему ты спросил? Через несколько минут мы увидим сами.
– Так, просто убиваю время.
– Уж лучше убивать кого-то, – проворчал Нэппер. Его глаза сверкали, и он скалил зубы в усмешке.
Я покачал головой.
– Тебе происходящее действительно нравится?
– Да, – ответил он. – Как и тебе, только ты не хочешь признаться.
– Конная пехота, – сказала Расча.
– Хорошо звучит, – заметил я. – Что мы должны делать? Как вы думаете, капитан придумает какую-нибудь хитрость?
– Тут ничего не придумаешь. Нужно просто удерживать позицию. Может быть, Сетра пошлет кого-нибудь атаковать их фланги, но вовсе не обязательно. Тут многое зависит от того, какие силы они направят против нас. Я уже не говорю о том, что нам далеко не все известно.
Я фыркнул.
От дальнего конца шеренги послышалась команда Крауна:
– Приготовиться.
Я вытащил шпагу, переложил ее в левую руку, а правой взял метательное копье.
– Тебе бы следовало обзавестись более тяжелым клинком, – сказал мне Элбурр.
Я снова фыркнул.
– Хорошо, если мы успеем метнуть по два копья, прежде чем они окажутся перед нами, – заметила Вирт.
– Точно, – кивнул Элбурр.
Значит, я успею метнуть только одно копье.
– Старайтесь попасть в лошадей, – распорядилась Расча.
Забавно – будто бы я собирался метить во что-нибудь другое. Теперь мы уже отчетливо видели шеренги врага – они наступали широким фронтом, значит, могли обойти нас с флангов. Впрочем, это уже не моя забота. Тот, кто руководит сражением, должен проследить, чтобы нас не окружили; и если он не справится со своей задачей, что ж, снова не моя проблема.
