Рес пораженно покачал головой:
— Это в промежутке?
— Не знаю… наверное в том, возле которого мы свернули с тропы.
— А где колдун?
— Не знаю. Наверное, отошел. Ага, вот он!
Да, Кадьор появился — рассматривал что-то под ногами. Рес аж в затылке зачесал:
— Он же скрыт заклинанием, вроде.
— Понимаешь, когда произносят скрывающее заклинание, оно действует на то, на что обратит его колдун. Можно скрыть целый город, и любой горожанин будет скрыт, даже если уйдет из города. Кадьор был скрыт, кольчужники тоже, а лодка — нет, рядом с ней не читали скрывающих заклинаний. Я натравила зеркало на лодку.
— Так тогда можно было и на кольчуги натравить.
— Кольчуги тоже были скрыты. Можно скрыть все, что вокруг тебя на тысячи шагов, только придется читать заклинания долго. — И вдруг сказала ровным голосом: — Фоликс.
Рес обернулся, присмотрелся — далеко, тысячи за полторы шагов, в кустах извивалось что-то стремительное, серебристое. Как будто змея в траве. Замер фоликс, повернул голову. И нырнул в реку, понесся, извиваясь, к «Фупе». Рес не знал, за что хвататься, как спастись. Леск выкрикивала заклинания — сейчас только на колдовство надежда… Но чудовище приближалось слишком быстро, не успеет Леск. Рес выхватил нож и взял за лезвие, готовясь метнуть — может быть, сумеет поразить тварь в глаз. Унять бы только дрожь в руках.
Внезапно фоликс развернулся и поплыл в другую сторону. Не совсем от «Фупы», скорее — от чего-то, что выше по реке и ближе к правому берегу. Рес едва не уронил нож от облегчения, хотел Леск обнять, но она удивилась:
— Это не я! — и оглянулась вокруг.
— Может, сам уплыл? — предположил Рес, тоже оглядываясь. Проследил, от чего удирает фоликс — и разглядел узкую длинную лодку, а в ней семь кольчужников. Опять глаза отвели колдовством. Недалеко лодка, в трехстах шагах по носу, и четко видны луки, яркое оперение стрел. Почему-то кольчужники гребут неторопливо. И не стреляют, хотя ветер с их стороны… не потому ли, что сидящий впереди читает заклинание и рисует рукой в воздухе знаки?
— Это он отпугнул фоликса, — объяснила Леск.
— И до сих пор отпугивает?
— Да. Ой, мы почти… — и принялась спешно читать заклинание — то самое, что в промежуток переносит, Рес уже разбирался.
Колдун, похоже, увидел, что делает Леск, крикнул что-то, и остальные шестеро кольчужников налегли на весла, их лодка ринулась к «Фупе». Рес уже готовился метнуть нож в колдуна, когда мир резко изменился: свет стал неверным, рассеянным, синее небо побледнело, вода вздыбилась волнами, а свежий ветер очень неудачно ударил в плоскость паруса, от чего «Фупу» резко качнуло. Хорошо, что Рес был готов — выхватил тесак и перерубил шкот, а так бы перевернулись. И хорошо, что Леск тоже была готова — успела пригнуться, пропуская над собой гик.
Рес с помощью малого кормового паруса быстро повернул «Фупу» носом на волну, Леск привязала новый шкот. У преследователей дела были куда хуже: их лодка не годилась для высокой волны. Двое кольчужников барахтали веслами, пытаясь хоть что-то сделать, и не получалось у них, не выравнивали лодку по волне. Четверо других вычерпывали воду сапогами, колдун торопливо читал заклинание.
Лодка с кольчужниками исчезла, донесся хлопок.
Первым делом беглецы выровняли суденышко, потом осмотрелись. Вода — со всех сторон. Небо бледное, с едва заметными пятнами и разводами, а солнца нет, как будто все небо светится, потому и свет рассеянный, без тени. Вода, по запаху, пресная, зря бочонки из Колдуньи наполняли.
— Морской промежуток, — усмехнулся Рес.
— Повезло нам, — кивнула Леск. — А что дальше будем делать?
— Что делать… Они за нами не погонятся?
— Думаешь, могут?
— Могут, но не видел в их бухте судов быстроходнее «гонца». Я бы на их месте не рисковал гнаться. Так, главное хотел спросить: мы можем где угодно выйти из промежутка, так? И где мы окажемся, снова на Колдунье?
— Нет. В совсем другом месте окажемся, как будто… как будто мы в нашем мире прошли. Если здесь проплывем на запад полперехода выйдем из промежутка, то окажемся на полперехода западнее от входа в промежуток.
— Точно? Хотя, чего им бояться тогда, что мы в промежуток уйдем, если могут нас на выходе поджидать, еще и в самом промежутке ловить.
— Это точно, я это чувствую. Я не могу объяснить, но мы, колдуны, чувствуем себя в центре мира, как будто весь мир вокруг нас вращается. Это мало что дает, но в Первом Пороге я чувствовала, что, куда бы не шла, остаюсь на одном месте, а здесь — перемещаюсь.
— А говорила, что не можешь объяснить. Так нам теперь нельзя выходить из промежутка, на суше окажемся. Придется так и плыть на запад, пока нельзя будет в море из промежутка выйти. И ветер неподходящий.
— Да… Но в какой стороне запад?!
— Там, вроде, как я запомнил. Мы, перед тем, как в промежуток уйти, вроде как на восток-северо-восток шли, и я запомнил по небу, вон то пятно по носу было… только поднялось оно.
Леск присмотрелась к пятну и, пробормотав что-то про широту-долготу, спустилась в каюту. Рес тоже — никогда еще там не был. Леск сразу открыла шкиперский сундук, достала свитки морских карт, сложный прибор с кривой линейкой, похожий на прицел больших камнеметов, и что-то вроде самострела с очень сложным спуском — из зубчатых колес, а на прикладе изображено молодое со старыми глазами лицо Аситы, богини времени.
Выбравшись со всем этим из каюты, Леск обложилась картами и достала волшебное зеркало. Рес смотрел, как она колдует с зеркалом, наводит «прицел» на небесные пятна, возится с «самострелом». Рес любовался ее сосредоточенным лицом и слушал объяснения: все это нужно было, чтобы отмечать на карте положение корабля и прокладывать путь. Леск говорила: «Мерять широту-долготу». С широтой проще — с помощью «прицела» померять угол между направлениями на Северную Звезду и небокраем, это и будет широта. А для долготы нужно время отмерять — «самострелом», который назывался «лук Аситы». Если его взвести, то спускаться он будет медленно, Леск объяснила:
— Видишь метки? Каждая из них — тысяча вдохов Аситы. А этот диск оборачивается за один вдох Аситы, метки на нем — шаги Аситы. Как раз пятдесят шагов. Если лук работает, если его вовремя взводить, то узнать долготу легко — чем дальше на запад, тем позже наступает полдень.
Ну а с помощью волшебного зеркала Леск установила, какое из пятен на здешнем небе соответствует Северной Звезде, какое — солнцу. Здешние сутки могли отличаться по длительности от обычных земных, однако Леск, понаблюдав за небесными пятнами, убедилась, что все в порядке — время пересчитывать не надо.
