Сегодняшняя длилась уже немало часов, начавшись еще в первых сумерках, и при всем желании девушки продолжать, гудящие мышцы и связки требовали хотя бы короткого отдыха. Закончив очередную связку, эльфийка ушла от умозрительного противника влево и увенчала свое движение молниеносным "броском змеи". В этот раз все вышло совсем неплохо. Удовлетворенно выдохнув, Лаистэль опустила клинок и развернулась, собираясь направиться к краю площадки, по периметру которой были установлены в ряд плетеные кресла, предназначавшиеся для отдыха бойцов и для возможных зрителей. Однако редкие аплодисменты заставили девушку замереть буквально на первом шагу.
Возле декоративной арки из сплетенных лоз, обозначавшей вход на арену, замерли двое эльфов. На вид такие же молодые, как и сама Лаистэль, если не младше, оба парня были при оружии и носили характерные мундиры темно-зеленого цвета, плащи с капюшонами и мягкие сапоги. Однако о том, что это не егеря пограничной стражи, сразу же говорило отсутствие луков и колчанов со стрелами, с которыми лесные стрелки не расставались, кажется, даже во сне. А, кроме того, у каждого из них на груди висел медальон из серебра и платины, на котором, как и на пряжках поясов, и на заколках плащей, и на многих других украшениях, опять же слишком многочисленных для егерей, красовались гербовые знаки самых высоких домов Подлунного королевства. Сомнений быть не могло - одежда, возраст, манера держаться, все указывало лишь на одно. Незваные гости, пожаловавшие на тренировку к Лаистэль, были из "авангардных" отрядов. Созданные менее столетия назад, Серебряные Копья под командованием молодого лорда Теанора вбирали в свои ряды всех самых непоседливых и бесшабашных отпрысков знатных семей, которые оказались способны доказать свое мастерство. Многие эльфы более старшего возраста, особенно из Железных Столпов, древнего "ополчения" из высшей знати, которым долгие годы руководил лорд Яронвэ, относились к самой идее создания Копий с заметной прохладцей и поглядывали на молодую поросль с определенным неудовольствием. При этом нельзя было сказать, что такое отношение было ошибочным или предвзятым. Ведь как-то так получалось, что в большинстве скандалов, кровавых дуэлей и прочих эксцессов, случавшихся в пределах Лесной Столицы, так или иначе, обязательно оказывался замешан кто-то из подчиненных лорда Теанора. Но авангард Подлунного войска был создан по указу членов королевской фамилии, и отменять его в ближайшем времени явно никто не собирался. А значит, частые разговоры о необходимости роспуска "распоясавшихся юнцов" так по-прежнему и оставались лишь разговорами.
Будучи дочерью егеря из рода потомственных егерей, Лаистэль обычно всегда относилась к Копьям и их проделкам с нейтральной позицией, разделяя в этом вопросе точку зрения непосредственного начальства. Зато ее напарник Амвор, чей отец, тоже страж Леса, погиб на границе, получил в связи с данной утратой возможность обучаться в высшей военной академии, где сошелся со многими отпрысками знатных семей. После окончания лучшего учебного заведения Подлунного королевства, поддерживать хорошие отношения со своими старыми приятелями Амвору не мешало даже текущее место службы, хотя обычно юные аристократы слегка сторонились представителей более "низкого" круга.
Но, так или иначе, этих двоих Лаистэль среди друзей Амвора, которых он ей представлял, прежде не замечала. К тому же, в такое ранее время делать здесь что-то Копьям было, по-хорошему, совершенно нечего. Их штаб, жилые помещения и тренировочные площадки находились на другом конце дворцовой резиденции, фактически примыкая к городским кварталам, в отличие от тихой окраины, что занимали егеря и сослуживцы Лаистэль.
- А у тебя неплохо получается, - заметил, выходя вперед, один из эльфов.
Аристократичные и немного грубоватые черты красивого лица лишний раз подчеркивали происхождение парня. Длинные волосы были собраны в сложную косу и имели оттенок вороньего крыла с синеватым отливом, почти такой же глубокий и насыщенный, как и у Лаистэль. Вот только в отличие от егерей, в подражание которым была сделана прическа молодого парня, насмешливые сапфирные глаза Копья закрывала довольно длинная челка. Его приятель-блондин, оставшийся у арки, был более "сдержан", ограничившись обычной короткой стрижкой, что практиковалась среди офицеров регулярной армии.
- Ты ведь из этих Лунных Лис, я прав, красавица? - похоже, обладатель косы чувствовал себя в этой ситуации совершенно раскованно и ничуть не стеснялся того, что влезает посреди такого довольно-таки интимного процесса, как личная тренировка. А ведь это, в некоторых случаях, могло бы считаться даже прямым оскорблением. - Говорят, что Лисы настолько же хорошие бойцы, шпионы и лазутчики, насколько умопомрачительно красива их хозяйка прекраснейшая леди Элиан. А еще говорят, что в их рядах служат самые прелестные воительницы нашего Леса, и вижу, это не преувеличение.
Красивые слова и легкий флирт, которые так ценились в высшем свете, для Лаистэль всегда были чем-то далеким и малопонятным. Нет, конечно же, любой девушке будет приятно, когда в ее адрес сыплются восхищенные комплименты, но служба и обучение в рядах Лунных Лисов уже научили юную эльфийку весьма скептически относиться к подобному обходительному отношению. Да и к тому же среди простых солдат, сержантов и егерей, в обществе которых прошла вся сознательная жизнь Лаистэль, поддерживались уважительные отношения, но без излишних изысков "изящной словесности". Многие смертные, жившие за пределами Леса, считали по темноте своей, что чуть ли не каждый эльф - это, всенепременно, лучник и либо ветряный поэт, либо заносчивый сноб. На деле же все обстояло гораздо сложнее и проще одновременно. И как результат, единственным кто продолжительное время флиртовал с Лаистэль, и то, делая это по большей части в шутку, был ее напарник Амвор, любивший демонстрировать свой легкомысленный нрав.
- Меня зовут Аркилас из дома Первого Снега, - представился между тем словоохотливый эльф, заметно подчеркнув своим уверенным голосом название клана.
Видимо, он хотел произвести какое-то дополнительное впечатление. И разговаривай он с кем-нибудь не из Лис, у него это наверняка получилось бы. Дом Первого Снега не только входил в число тех пятидесяти семей, что заседали в королевском совете, но и имел право "говорить открыто" на любом заседании. И это все, не говоря уже о богатстве и славной истории этого древнего рода.
- А это мой друг Келегорм из дома Золотой Листвы.
Блондин лишь слегка кивнул головой, изображая знак приветствия и, тем самым, лишний раз подчеркивая разницу в общественном положении между такими, как он, и такими, как Лаистэль.
