Наверное, прошло более двух с половиной месяцев, когда Анна внезапно почувствовала ту самую материю, которая бывает на разломах.
— Мы на месте, — остановилась она, опускаясь в пространство, выхватывая шаровые молнии и бросая их демонам. Оба Правителя освоили их приготовление быстро, зарядив демонов, чтобы сила их окрепла.
— Да, там есть червяки, их там много! — решил порадовать компанию представитель народа гидр.
— Нам не надо много, нам нужна одна, одна, понимаешь?! — нервно хихикнул Правитель Зарт, поддержав повалившегося на него Правителя Каффу.
Гидры посовещались между собой, раздуваясь в разные стороны. Две из них поднялись к границе другой подвселенной. Знания часто приходили к ним вместе с той энергией, которую они пили, присасываясь к ней.
— Они почти никогда не бывают по одной, но недалеко есть восемь особей, которые только что размножились, — сообщили они, вернувшись через час. — Сейчас они собираются вернуться в стаю.
Анна размышляла. Плотность проматерии была достаточной, чтобы взорвать новую галактику. Возможно, намного плотнее, чем неподалеку от Мета-Прокс. Здесь она застыла густым туманом, заслонив свет. В наступившей тьме едва различали друг друга. А молнии для демонов получались такими жирными, что после десятой каждый из них почувствовал себя, как на Черной Дыре, шумно выпуская газы.
— Ладно, спасибо за все, вам пора уходить. Если они вас чувствуют, то вам опасно здесь оставаться, — приказала она гидрам. — Мы приманим их силой. Странно, если вы родственники, — пошутила она, обратившись к демонам, — почему же медузы не интересуются вами, предпочитая брезгливо топтать?
— Тьфу, тьфу, тьфу! — сплюнул Дай. — Зато не горим!
Проверили, кто и как близко может прижаться к Бездне. Дальше всех прошел Зарт. Анна на этот раз оказалась последней. Каффа как-то сразу взбодрился.
— Оставляете силу как можно ближе к Бездне, — объяснила она, но Каффа усмехнулся, перебивая:
— В теории, как взорвать новую галактику, мы знаем. Это преподают даже на Сорее. Давайте, валите отсюда, сейчас здесь будет жарко, — пренебрежительно бросил он гидрам. — Жаль, если такие… такие славные ребята погибнут в огне еще раз!
Гидр просить дважды не стоило, они смылись тут же, улепетывая во все лопатки, работая и хвостом, и головощупальцами. Им дали время, рассчитывая, что от опасности они бегут чуть быстрее, чем когда плелись за Правителями.
— Ну, с Богом… — Каффа разложил в подпространстве силу, посыпав ее своим порошком, выдавая по паре мешочков плесени Анне и Зарту. — Это должно их ослабить. И заразить остальных, если мы не успеем разогреть те восемь штук, которые уже мчаться сюда. Сила тут будет повсюду. Те, которые далеко, рано или поздно ее почувствуют.
Ожидание несколько затянулось.
— Может они не чувствуют? — забеспокоился Зарт.
Демоны с ним не согласились, чутко прислушиваясь к подпространству, предупредив:
— Нет, они ползут сюда, но что-то их задержало…
— Может, они наших червяков учуяли? — обрадовался Каффа, когда понял, что смерть чуть замедлила. — Жаль, славные были ребята!
— Они в другую сторону ушли, — шикнула на него Анна. — Что там у вас по теории о таких местах еще есть?
— Да, в общем-то, ничего конкретного… — размышляя о чем-то своем, рассказал Зарт. — Есть, мол, такие места, куда лучше не соваться. И живет там чудовище по имени медуза морока, которая выходит из-под земли. И сразу становится Бытием. А обратно никак. Но очень полезная, если кто-то желает реализовать себя в новой галактике…
— Похоже, мы у самого края воронки, они обходят ее, — шикнул на него Каффа, слегка засветившись то ли от страха, то ли от перевозбуждения.
— Или пытаются через нее перелезть… — обронила Анна, отодвигаясь подальше в Бездну, которая была здесь так близко, что казалось, вот-вот провалятся в нее.
Она уже пожалела, что выбрали не самое удачное место. Казалось, что пространство здесь отсутствует напрочь. Проматерия смешалась с подпространством, сделав его тяжелым и непроницаемым. На мгновение она ужаснулась, когда представила, что Катрин, Карсад и ее отец плывут в такой же тьме, которой нет ни конца, ни края, подгоняемые медузами морока. И мысленно помолилась за первоживущих, внезапно осознав великое их деяние, которое было сродни дару Богов, и их величие, которое раньше как-то не укладывалось в голове.
Снова потекли минуты томительного ожидания. Могло быть и такое, что они слишком далеко и медузы не почувствовали силу.
Дай, который сторожил у ловушки, как всегда вынырнул неожиданно и напуганный.
— Их не восемь, их много больше… Они сырые… — он передернулся в потугах.
— Что значит — сырые?! — мгновенно помрачнел Правитель Каффа, посерев до грязно-бурого свечения.
— Не знаю… на них что-то липкое… Вот! — он протянул щупальце, вываливая клейкую массу серого вещества. — Это… что это?
— Великолепно, поздравляю, ты принес нам медузу морока… — вскрикнула Анна, всаживая в быстро разрастающуюся амебу меч, когда серая масса вещества зашевелилась и потянулась к ним.
— Они что, разорвали и выпили ее?! — ужаснулся Каффа.
— А что ты хотел? Эти твари только что вывались из Бездны, они голодные… — испытующе взглянув на Анну, посочувствовал себе Зарт. — Забираем эту тварь и бежим отсюда… Ты уже ее пьешь?
— Она почти пустая, — пожалела Анна.
— По дороге подрастет! — усмехнулся Каффа, поторапливая их. — Дай, у тебя нет на примете Малюсенькой Черной Дырочки, чтобы нам ее туда положить? Чтобы не выбралась и не загорелась?
— Мы не можем рисковать, похоже, вы забыли, что твориться там! — перебила его Анна. — Пока я не наполню себя так, чтобы сила вытекала у меня из ушей, я отсюда не уйду!
Что это, подействовала ли сила медузы, лишенная болевой чувствительности, или вдруг проснулись врожденные инстинкты Правителей, Анна не смогла бы сказать — но страх вдруг ушел, стало спокойно, словно кто-то вел ее за руку. Она это почувствовала — древний инстинкт, дремавший где-то внутри ее, проснулся. Теперь она знала, что делать. И свои знания, пока у них было время, всадила в силу, дав попробовать выдавленный из себя голубоватый огонь и Каффе, и Зарту.
— Может быть, может быть… — Зарт тоже осмелел, вынимая меч.
— Да простятся мне мои грехи, — помолился Правитель Каффа, возведя очи к тому месту, откуда они спустились. — Ведь не может же быть так, чтобы Ты меня отринул, после того как землю положу к твоим ногам?! А вдруг ее назовут моим именем? И буду вечной мозолью на твоих глазах, чтобы ты помнил, что я был и молил тебя… Помоги нам, Господи Милосердный!
