— Простите, что не представился. Мое имя — виконт Андрашо. Я возвращался в свою комнату, когда услышал крик дамы. Когда я вбежал в проулок, ваши солдаты были уже при ней, а я увидел, как это существо обратилось в бегство.
— Существо? — Рыжеволосый нобиль встал и отрывисто кивнул Вельстилу — так приветствуют меньшего титулом или незнакомого дворянина. — Я — барон Эмель Милеа, а это — леди Хеди Прога. Ты сказал, что на нее напало «существо»?
— Это был человек, — сказала леди Прога спокойно, потирая платком горло. — Просто какой-то сумасшедший.
Ее волосы, доходившие до плеч, завитками черного шелка обрамляли бледное лицо. Нос у нее был такой маленький и узкий, что Вельстил невольно подивился, как же она ухитряется дышать. Женщина смолкла, вспоминая, и чем дольше она молчала, тем явственней на ее утонченном лице проступало сомнение.
— У него были такие зубы… — наконец пробормотала она. — И… он был так чудовищно силен.
Другой охранник, совсем юный и явно взвинченный, энергично закивал:
— Это правда! Я сам видел его перед тем, как он швырнул на меня Толку. Зубы у него были совсем как у хищного зверя, а не человека!
Коренастый небритый солдат фыркнул и пренебрежительно оттолкнул юнца.
— Не заводи все сызнова, Алекси, не то напугаешь леди Прогу, — проворчал он и окинул оценивающим взглядом Вельстила. — Спасибо вам, конечно, сударь, что пытались помочь, да только мы и сами с этим делом справимся.
— Не думаю, — ответил. Вельстил, про себя отметив, что леди Прога вовсе не выглядит напуганной. — И мне жаль тех ваших людей, которые столкнутся с этим существом. Доводилось ли вам когда-нибудь охотиться на нежить… на вампира?
— Что-о?! — взвился коренастый охранник.
— Что за чушь вы несете?! — не выдержал барон Милеа. При этом он покосился на свою даму, однако она не сводила глаз с Вельстила.
— Вы знаете, что я прав, — сказал Вельстил. — Ваши люди видели его лицо. То, что он необычайно силен, могут подтвердить и они, и леди Прога. И как еще можно объяснить отметины у нее на горле? Скажите мне, леди Прога, каково было его, прикосновение? Холодно как лед?
— Так и ночь же холодная, — непримиримо буркнул Толка, однако юнец Алекси, который маячил у него за спиной, перепугался еще сильнее.
Хеди Прога ответила не сразу.
— Я не хочу делать поспешных заключений, но все же признаю, что этот человек был очень странный.
— А тот, другой? Тот долговязый, что дрался с этим ублюдком и удрал первым?
— Он просто хотел мне помочь, — быстро отозвалась леди Прога. — Это самый обычный прохожий, которого спугнуло ваше появление. Займитесь лучше тем… безумцем, пока он не напал на кого-нибудь еще.
— Ваши люди его не найдут, — сказал Вельстил, медленно покачав головой. — И никто его найдет, кроме охотника на вампиров — дампира.
В зале воцарилась тишина. Легенды и суеверные байки о вампирах распространены повсеместно, и кое-кто из слушателей Вельстила вполне мог понять, что он имеет в виду, даже если никогда не слыхал об охотниках на вампиров. Вельстил терпеливо дожидался, когда его слова дойдут до сознания всех присутствующих. Третий охранник, который стоял поодаль, в арочном проеме, и внимательно прислушивался к разговору, вздохнул и подступил ближе.
— Хоть и не хочется мне соглашаться с этим сопляком, — он кивком указал на Алекси, — но я тоже видел зубы того ублюдка. Он не человек.
Барон Эмель Милеа снова сел на скамью рядом с Хеди Прога и бережно взял у нее платок, который она прижимала к горлу. Вельстил заметил, что на белоснежной ткани видна лишь пара бледных розоватых пятнышек. Чейн, как видно, едва успел прорвать клыками ее кожу, когда ему на голову свалился противник в сером.
— А вы… — начал барон, поднимая взгляд на Вельстила, — ты знаешь, как можно выследить подобную тварь?
— Я не знаю, но в городе сейчас есть тот, кто без труда справится с этим делом, — ответил Вельстил. — Это женщина. Ее услуги, равно как и услуги ее помощников, обойдутся недешево, и она потребует разрешения действовать на собственное усмотрение. Для того чтобы она приняла заказ, к ней должен обратиться правитель города.
Барон наклонился к своей даме. Они пошептались немного, а затем он снова взглянул на Вельстила и коротко кивнул:
— Постараюсь устроить для тебя аудиенцию на завтра.
Вельстил отвесил изысканный поклон.
— Увы, я буду свободен только после захода солнца. Да, кстати, дела требуют, чтобы я перебрался в другой трактир. Ищите меня в трактире «Хмельная лоза».
Они вежливо распрощались, и Вельстил поднялся по лестнице в свою комнату. С теми сведениями, что сообщил ему Чейн, найти Магьер будет нетрудно, и вскоре он снова сможет незаметно направлять ее в нужную сторону. Закрывая за собой дверь, Вельстил почти улыбался.
* * *
Малец лежал на плетеном коврике возле кровати Винн. Девушка спала, а в изголовье у нее свернулись калачиком Помидорка и Картошик. Котята громко мурлыкали во сне — Малец и представить не мог, что назойливые крохи могут издавать такие громкие звуки. Впрочем, даже если б в комнате было совершенно тихо, он бы все равно не смог уснуть.
Что-то пошло не так в древинском лесу, когда он попытался избавить юную Хранительницу от вышедшей из-под контроля магии. Вместо того чтоб исчезнуть бесследно, магия лишь ненадолго отступила — и вот теперь проявилась опять, уже по-новому. Это беспокоило Мальца, правда, не настолько, чтобы лишить его сна. Сейчас у его бессонницы была совсем другая причина.
Всякий раз, когда Малец закрывал глаза, перед его мысленным взором появлялись образы Нейны и ее матери Эйллеан. А еще он вспомнил, кому принадлежало имя, которым Брет назвал пришедшего к нему ночью эльфа. Имя было сокращенное, вот почему Малец его вначале не узнал.
Брот'ан. Бротандуиве акарай Леаванаппа Эн'вире Дан'Даруглас.
Подобно всем эльфийским именам, это имя описывало отличительные черты своего хозяина, его происхождение и место в мире эльфов.
Пес во Тьме… рожденный от Клонящегося Вяза (и) Сливающихся Рек… из клана Серого Дуба.
Малец смутно помнил эльфа, который сопровождал Эйллеан, когда она выбрала щенка маджай-хи в подарок своему внуку-полуэльфу.
Будучи щенком, живя среди братьев и сестер по помету, Малец почти позабыл о том, кем он был раньше. И лишь когда сородичи явились к нему, он заново познал тоску по прежней жизни в лесу, от которой отрекся, решившись на рождение во плоти. В тот день он обгрызал метелки лесной травы на берегу журчащего ручья, и тогда в жужжании стрекозиных крыльев сородичи-духи прошептали ему:
