— У шестого человека цель: сводить в Олений Двор всех звеРрей города? — усмехнулся главарь волков.
— Ага, что-то вроде этого. Я бы и один пошёл, да боюсь: там ласки. Мелкие, а всё ж звеРрюги.
— Ласки в городе? — удивился волк и сам себе ответил, — А чего ж удивительного? ЗвеРрюги в городе, звеРрики за городом…
— Разброд и шатание! — подтвердил Марк. — Типичный конец света, одним словом. Такие дела. Ну как, проводите?
— Ну раз надо, после завтрака можно сходить. Заодно почистим Олений Двор, — решил главарь волков.
— У нас говорят "зачистим", — мягко поправил его Марк.
День
Если честно, Марк предпочёл бы поспать, а не нестись ни свет, ни заря в резиденцию хранителей. Но волки могли передумать, надо было пользоваться моментом.
После завтрака он отправил Птеку на мельницу, а сам присоединился к новоиспеченным санитарам ЗвеРры.
Расчёт Марка был прост: если, как выяснилось, в зверином городе остался умелец из людей, помнивший — или делавший вид, что помнивший пророка, то почему в Волчьей Башне есть его работа, а у хранителей Артефакта нету? Они должны были в первую голову озаботиться тем, чтобы умелец не сидел без дела. С зубрами была осмотрена лишь центральная часть Двора. Вдруг разгадка Артефакта находится за соседней стенкой? Точнее, на соседней стенке?
Волков же в первую очередь интересовала зачистка.
Поэтому они не стали, как зубры, являться в Олений Двор с треском и блеском, ломясь с парадного хода. Серые тени просочились в здание окольными путями.
И численность квартировавших там ласок резко уменьшилась.
А Марк нашёл, что искал.
В Оленьем Дворе, в комнате с выбитыми окнами была почти точная копия фрески из Волчьей Башни. То ли изображение было каноническим, то ли заказчики не поощряли разнообразие и требовали одного и того же, но и на этой стене пророк отъезжал из города, не забыв наступить на прощание на свиток.
Марк закусил губу, достал из полосатого рюкзака тетрадь. И принялся скрупулёзно срисовывать и эту фреску.
— Мы накрыли логово, — подошёл к нему главарь волков. — Хочешь посмотреть?
— Как вы свёртываете шеи ласкам? Как-нибудь в другой раз.
— Зря… — искренне удивился главарь волков. — Для другого раза их не останется.
— Значит, не судьба, — философски вздохнул и развёл руками Марк. — Я лучше здесь закончу. Мне ещё немного осталось.
Волк ушёл.
— Шестеро негритят пошли купаться в море… Шестого съели крыски, пятого волки и стало их четыре. Четыре чёрненьких чумазеньких чертёнка чертили чёрными чернилами чертёж… — бубнил Марк себе под нос.
Закончив срисовывать, он сам себя спросил:
— А почему эта фреска находится не в главном зале, где хранителей почикали, а в этом?
И сам себе ответил:
— Видимо, тот зал был для общего, так сказать, пользования, а этот для узкого круга посвящённых. А вот интересно, нет ли такого настенного панно у лисиц?
— У лисиц нет, — ответили из-за окна. — Ты приказал моих ласок порезать?
Мрачная Диса уселась на подоконнике.
— Ты сама себе противоречишь, — с удовольствием объяснил ей Марк. — Как я могу что-то приказать волкам, которые меня за человека не считают, а?
— И что мне делать? — с королевским презрением игнорируя его слова, продолжала рассуждать Диса. — Кто теперь поможет отбиться?
— От кого, о беззащитнейшая? — хмыкнул Марк.
— От озверевших звеРриков! — рявкнула чернобурка. — В полную луну!
— Не знаю, не знаю… Обратись к медведю, — посоветовал Марк. — Волки сказали, он тут самый мощный.
— Очень смешно! — холодно сказала Диса. — А теперь подытожим, что делает наша Полярная Звезда. Топчется на месте, тратя силы на всякую ерунду. А время идёт. Разве так занимаются поисками?
— Бу-бу-бу-бу-бу-бу-бу… — передразнил Марк. — Ты, дорогая, прямо на себя не похожа. Разве ж к лицу стервозным красавицам сварливость?
От удушения Марка спас главарь волков. Он вошёл, брезгливо держа двумя пальцами старинный башмак.
— Вот это лежало в подвале. В ларце. Ларец красивый, но тяжёлый.
— Артефакт? — приподнял бровь Марк.
— У нас, лисиц, такой же есть, — развенчала башмак Диса. — Просто реликвия.
— Священная обувь пророка, — взял башмак Марк. — А почему не может быть так, что левый башмак просто реликвия, а правый — искомый Артефакт, а?
— Боюсь, только волки могли не признать этот предмет, — обольстительно улыбнулась главарю волков Диса. — В силу пренебрежительного отношения к Хранителям. Остальные горожане, в том числе и я, прекрасно помнят и ларец, и башмак. Отношение к ним было трепетное, но это не Артефакт. Увы.
— Ничего, — утешил её Марк. — Зато этот достойный предмет наверняка обладает массой полезных свойств. Лечит простуду, к примеру, или избавляет от пьянства. Раз в ларце — должен творить чудеса.
— Никаких чудес! — возмутилась Диса. — Вот ещё! Просто это — дань уважения к основателю города.
— Угу, святые мощи. Башмаки, значится, вычёркиваем. Как и астролябию. Хотя я бы не отказался от возможности признать её магическим жезлом. Вещь солидная, с циферблатом. Сама меряет, опять же, как говаривал один сын турецкоподданного.
— Астролябия не Артефакт, — припечатала Диса. — Об этом все знают.
— Какая досада. А так похожа!
Марк убрал тетрадь в рюкзак и попросил главаря волков:
— Покажите мне это самое логово.
— А что ты там забыл? — искренне удивилась чернобурка. — Не думаю, что после сегодняшнего там осталось что либо ценное.
Уши у главаря волков дрогнули, но этим и ограничилось его недовольство, выдержка у волков была отменная.
Марк, не слушая чернобурку, пошёл в подвалы.
Он шагал по пустым коридорам и думал, что будь он, Марк, горожанином ЗвеРры, и задумай он, Марк, похитить Артефакт, который непонятно что из себя представляет, — не стал бы он, Марк, полагаться на то, что хранители разговорятся. А, всё-таки, постарался бы заранее узнать, чего тащить.
— Сюда, к хранителям, ходили свободно? — спросил он.
— А как же! Они были рады гостям головы поморочить, — съехидничал волк. — Нет бы прямо говорить: всё туману, туману наводили, ни единого слова просто так, обязательно с придыханием! Ладно бы звеРриков дурили — но ведь и нас, звеРрей!
— Я уже понял, что знатные семейства ЗвеРры это весьма возмущало, — кротко отозвался Марк. — Но не пойму, почему. Разве не были доверены хранителям самые важные тайны города?
— Да они и близко не знали! — запальчиво сказал волк и осёкся, понимая, что сболтнул лишнего.
