Она встала и начала нервно расхаживать по комнате.
— Ты симпатичный парень, — заговорила она, жестикулируя, — но ты не понял, что мы вчера имели в виду. Понимаешь, о тебе почему-то заботятся гибриды, и это, и многое другое выглядит странно.
— Я догадываюсь.
— Нет, ты должен ясно понимать.
— Ну, во всяком случае, это кажется странным мне самому.
— А нам тем более. Здесь еще ни к кому из людей так не относились. Поэтому мы подумали: может, ты шпион? Сидх, который следит за людьми.
— Я не сидх. — Майкл усмехнулся.
— Да, я тоже так думаю. Ты потеешь, когда нервничаешь. — Она хихикнула, положила Майклу руку на плечо и слегка сжала. — Так поклянись, что ты не шпион, не провокатор!
— Клянусь.
— У тебя глаза совсем человеческие. Такой приятный зеленый цвет. Что с тобой произошло со вчерашнего дня?
Майкла удивила резкая смена темы.
— Я нашел жилье в Полугороде.
— Да ну? Где?
— Послушай, я ведь дал клятву. Что дальше?
Элина опустилась перед ним на колени.
— Ты знаешь Саварина. Он ученый. Есть и другие люди. Ты с ними не знаком. Только одного видел — он пришел посмотреть на тебя, когда давали обед в гостинице. Помнишь, такой низкорослый, плечистый, с черными волосами?
Майкл не помнил.
— Ну, не важно. Он тебя видел и потом сказал, что мы должны решить, сближаться с тобой или нет.
Зазвенел колокол на городской площади. Майкл подошел к окну, прислушался.
— Значит, ты вступила со мной в контакт, — произнес он.
Элина встала и приблизилась к нему.
— Это набат, — проговорила она дрожащим голосом. — Явился Элионс или кто-то из его свиты. Поэтому я буду говорить быстро. Мы нашли металл сидхов. Неважно где. Он хранится у людей, и они превращают его в… разные вещи: фортепьяно, например. Господи, как хочется поиграть на фортепьяно! Но нам, конечно, не позволят, пока…
Она вдруг умолкла и побледнела. Совсем близко в переулке раздался топот копыт.
— Майкл!
— Что?
— Они за тобой? Или это ты их привел?
— Я тут совершенно ни при чем, — заявил Майкл.
Элина схватила его за руку.
— Они уже здесь!
Элионс и двое его помощников не спеша проезжали по улочке. Владыка Фитиля поднял голову и заметил в окне Майкла. Майкл отступил в глубь комнаты.
— Антрос! Тебя вызывают!
— Они по твою душу, — шепнула Элина.
— Похоже на то.
— О, только не говори им ничего. Мне так страшно. Куда они тебя поведут?
— Не знаю.
Они вышли на лестничную площадку, и Майкл огляделся по сторонам. Вот бы опять войти в то состояние… Он повернулся к Элине и неловко — со второй попытки — взял за руку. Ему безумно хотелось расхохотаться.
— Фортепьяно, говоришь?
— Тсс!
— Оказывается, тут целое подполье, а я-то думал…
— Человеческий детеныш! — позвал Элионс.
Майкл поцеловал ей руку, испытывая гордость пополам со страхом. Один из сидхов показался на лестнице. Майкл бесцеремонно втолкнул Элину в квартиру и хлопнул дверью. Он стоял на верхней площадке и смотрел вниз, надеясь, что от его позы и выражения лица веет высокомерием и презрением.
— Что угодно? — осведомился он у сидха.
Тот, не отвечая, поднимался по ступенькам. Глядя на него, Майкл лихорадочно соображал, нельзя ли и тут сыграть в «волшебный цветок». Выяснить это можно было только одним способом. Максимально сосредоточившись, Майкл устремился вниз по лестнице; он решил, что бросит тень в одну сторону, а сам юркнет в другую. Сидх не раздумывая схватил его и сунул под мышку, как связанного поросенка, вышел из дома и передал свою добычу Владыке Фитиля.
Пока они обменивались несколькими фразами на каскарском языке, Майкл смотрел в упор на Элионса.
— Ты обучаешься у Журавлих, но успехи твои невелики, — заметил Владыка Фитиля.
Его подручный снова заговорил, и оба рассмеялись.
— Никогда не пользуйся тенью, если ее можно направить только в одну сторону, — посоветовал Элионс.
Он поднял фитиль и велел привязать Майкла к седлу. Всадники умело развернулись на узкой улочке и повели Майкла за собой на веревке. Он оглянулся через плечо и увидел в окне бледное лицо Элины. Мелькнул страх — а вдруг сидхи заберут и ее?
Майкла вывели из города. Сидхи ехали так быстро, что ему приходилось бежать. По пути к ним присоединилось еще четверо всадников. Майкла вели по дороге к дому Изомага, дергая за веревку, когда он падал.
У порога знакомого Майклу здания Элионс спешился и вошел. Его помощники остались ждать, безмолвные, равнодушные даже друг к другу.
Через несколько минут появился Элионс, отвязал от седла веревку и принялся сматывать. Оказавшись в двух футах от Майкла, сказал:
— Человеческий детеныш, она хочет говорить с тобой.
Лицо Элионса казалось каменным. Он повернулся и повлек за собой на веревке Майкла. Очевидно, Владыка Фитиля сдерживал ярость, и эта догадка приободрила пленника. Дела его, по-видимому, не так уж плохи, если Элионс чем-то недоволен.
В доме все выглядело по-прежнему. Но солнце уже садилось, и потому стало темнее и холоднее. День выдался особенно короткий. Из прихожей с узкими окнами лестница вела в более светлое помещение. Ламия стояла на балконе, держалась маленькими изящными ручками за балюстраду.
— Он здесь? — спросила она.
— Как вы просили, — с явным презрением ответил Элионс.
— Давайте его сюда.
Владыка Фитиля неторопливо развязал веревку. Майкл ощущал холодные прикосновения его длинных узловатых пальцев.
— Иди. — Он грубо толкнул Майкла и указал на лестницу.
Майкл стал подниматься, растирая покрасневшие запястья и поглядывая в окна, за которыми темнел небосвод. Он не думал, что останется в доме до утра, но и не представлял себе ночное путешествие со всадниками или возвращение в город в одиночку. С Ламией он встретился на лестничной площадке.
Она изменилась. Это было видно даже при тусклом свете. Лицо уподобилось восковой маске. Кожа вокруг глаз начала шелушиться, на руках появилось множество морщинок, точно трещины на засохшем тесте. Майкл остановился в пяти шагах от нее. Ламия не сделала ни одного шага навстречу. Взгляд ее блуждал, она казалась смертельно усталой.
— Ты огорчил меня, — проговорила она тихо. — Я дала тебе задание, а ты сбежал.
— Я не хочу быть рабом, — заявил Майкл.
— Ты… не… раб. — В ее голосе звучала горькая насмешка. — Ты свободнее меня, свободнее Элионса.
Она указала дрожащей рукой вниз и тут же схватилась за перила. Майкл посмотрел на нижнюю площадку, где в полумраке стоял Владыка Фитиля. Опустив голову, он наматывал на пальцы веревку.
