Убив Одрэйна Шантера он не только отомстит за свою семью, но и поможет десяткам других.
Гэдмар Фоллс схватил протянутый пистолет, и поднялся на ноги.
— Замечательно! — восхищённо воскликнул Одрэйн Шантер и встал вслед за Гэдмаром, — вы делаете все верно. Если бы какой-то подонок убил мою семью, я бы сделал тоже самое. Убить за своих близких — это даже не грех, а достойное дело, ведь мы с вами оба зна…
— Прошу, заткнитесь, — вздохнул Гэдмар, — у вас вообще нет права говорить о моей семье.
— Согласен, — закивал головой Шантер, — вы абсолютно правы. Такой мерзавец, как я, даже не заслуживает упоминать красавицу Манию и веселую хохотушку Алию.
Губы Одрэйна Шантера расплылись в омерзительной ехидной ухмылке. Этот урод играл на его чувствах, будто бы пистолет был в руках не у Гэдмара, а у самого Шантера.
Но почему он так спокоен? Неужели он рассчитывал, что Гэдмар не станет его убивать, потому что после выстрела сюда сбежится вся стража Саварена и новазэмцы во главе с Сираной Релицио? Но ведь Шантер, как никто другой понимал, что Гэдмар уже давным-давно плевать хотел на собственную жизнь. Его единственной целью было только одно — месть за убийство жены и дочери. А, убив человека, отдавшего приказ, он бы раз и навсегда со всем этим покончил. И отправился бы в столь долгожданное путешествие к своей семье.
Гэдмар взвёл курок, и прислонил дуло к виску Одрэйна Шантера. Холодный взгляд Охотника выражал лишь свирепую ярость.
— Полагаю, вы хотите сказать что-нибудь напоследок?
Одрэйн Шантер радостно улыбнулся, глядя Гэдмару прямо в глаза.
— Я в вас не ошибся, — ответил мэр, — теперь я уверен на все сто процентов. Именно вы — тот человек, который станет моей новой правой рукой. Для начала — займете пост Начальника Полиции Новазэма, а затем — посмотрим.
— Что вы несете? — Гэдмар судорожно сглотнул слюну.
От торжествующей улыбки Одрэйна Шантера ему сделалось не по себе.
— Это вам за мою семью, — лицо Гэдмара исказилось гримасой ярости и гнева.
Гэдмар Фоллс спустил курок.
Ничего.
«Боже, нет».
Гэдмар нажимал на курок раз за разом. Но все было бесполезно. Магазин пуст.
— Ну вы даете! — расхохотался Одрэйн Шантер, запрокинув голову назад, — говорю же, я в вас нисколько не сомневался! Вы бы видели свое лицо! Такой серьез…
Гэдмар в ту же секунду ударил Шантера под дых, повалил на пол, и принялся избивать его по лицу пистолетной рукояткой. Гэдмар наносил мэру удар за ударом, а тот лишь безудержно хохотал. В какой-то миг Гэдмар решил, что Шантер просто на просто сошел с ума, но Охотнику уже было все равно. Он продолжал избивать его до тех пор, пока Шантер не прекратил смеяться. От лица мэра осталась лишь неразборчивая кровавая мешанина.
Гэдмар бросил пистолет в сторону, и отполз от Шантера. Руки Охотника дрожали, костяшки пальцев были разбиты в кровь. Гэдмар сбросил с себя окровавленную рубашку, оставшись в одной футболке.
Одрэйн Шантер издал какой-то неразборчивый булькающий звук, и сплюнул кровь на пол.
Левый глаз мэра заплыл настолько, что перестал открываться. Выбито несколько зубов, сломан нос. В этот миг великий и могучий Одрэйн Шантер, мэр двух крупнейших плавучих городов Новой Земли, выглядел невероятно жалко. Пытаясь доползти до зеленого бархатного дивана, он что-то прокряхтел. Одрэйн Шантер дышал через силу. Было видно, что каждый вдох ему давался с невероятным трудом. Грудь мэра с каждой секундой вздымалась все медленнее и медленнее.
— Я не стану вас убивать, — сказал Гэдмар Фоллс, поднявшись на ноги, — но и помогать не стану. Вы сами определили свою судьбу.
Шантер хотел было что-то ответить, но изо рта вырвался лишь хриплый стон. Он залился в сильном приступе кашля, а затем отхаркнул кровь.
С западных окон кабинета саваренского мэра открывался изумительный вид: рыболовные краны, как ни в чем не бывало, продолжали свою работу. На одиннадцатом ярусе вокруг девушки с гитарой собралась приличная группа людей. Исполнительница сидела на небольшом помосте. Люди из толпы слушателей были явно высоко социального статуса. Скорее всего, такие не спускались даже ниже седьмого-восьмого яруса. Мужчины — в классических черных смокингах, женщины — в атласных платьях разного цвета. После каждой сыгранной девушкой мелодии толпа неистово аплодировала, и подкидывала в небольшое металлическое ведерко деньги. По всей видимости, такие же монеты, как и в Новазэме.
Один мэр — одни правила.
Черт побери, и как это Гэдмар сразу не догадался…
Ведь все указывало на то, что мэр Новазэма и Саварена — это один человек. Чего стоило только поведение Рокса Сорна, когда он предстал перед Шантером. То, как он перед ним пресмыкался… Да, это был точь-в-точь Лармио Дейн, только выше на голову и с еще более хитрой ухмылкой. Одрэйн шантер окружил себя преданными цепными псами, которые были готовы выполнить любой его приказ. Видимо, если Одрэйн Шантер отлучался из Новазэма, то делал Лармио Дейна своим наместником, тоже самое было и с Роксом Сорном, но только в Саварене.
Интересно, Новазэм и Саварен — это единственные города, которые попали под гнет Одрэйна Шантера, или были и еще?
— Да, — прохрипел Шантер, — я… я в в-вас не-е-е о-о-ошибся.
Гэдмар Фоллс обернулся на мэра.
Каждое слово давалось Одрэйну Шантеру с превеликим трудом. Он все-таки смог доползти до дивана, и облокотился о него спиной. Сил подняться на ноги у него уже не осталось.
— Не ошиблись во мне? — ухмыльнулся Гэдмар Фоллс, — и что же это должно означать? Хотите сказать, что вы все так и задумывали? Никогда в это не поверю. Вам просто на просто не хватает смелости признать, что вы проиграли.
— Нет, идиот, — раздался хриплый лающий смех, — это ты проиграл. Если ты думаешь, что после моей смерти все закончится, то ты ошибаешься.
Шантер сплюнул кровь на пол, утерся рукавом рубашки.
— Четыре года назад лучшие новазэмские врачи поставили мне диагноз — лейкемия. Специалисты с Саварена подтвердили болезнь.
Одрэйн Шантер вцепился взглядом своего единственного глаза в Гэдмара Фоллса, и расплылся в победоносной ухмылке.
— Мне осталось жить не больше полугода, — продолжил он, — я хотел назначить мэром Саварена Рокса Сорна, а в Новазэме поставить Лармио Дейна. Однако, поскольку наш дорогой Лармио отправился в мир иной, я хотел предложить эту должность тебе.
Гэдмар не мог поверить своим ушам. По ухмыляющемуся лицу Одрэйна Шантера было сложно разобрать, говорил ли он правду или нет.
— И после того, что ты здесь сделал, — продолжил Одрэйн Шантер, — я думаю, ты справишься с этой ролью, как никто другой. В тебе все для этого есть.
— Заманчивое предложение, — выпятив губу, закивал Гэдмар, — но вы не учли одно маленькое обстоятельство. Я не люблю политику.
Лицо Одрэйна Шантера исказилось гримасой ярости.
— Да и управлять целым гродом — это совсем не мое. Я не привык брать на себя ответственность за чужие жизни. И единственный раз, когда я это сделаю, это во время освобождения Новазэма от вашей тирании. Думаю, среди саваренцев тоже найдутся те, кто захочет сбежать отсюда подальше. Особенно среди жителей первых ярусов.
— От моей тирании? — расхохотался Одрэйн Шантер, — глупец! Да все новазэмцы и саваренцы живы только благодаря мне! А ты обрекаешь их на смерть!
— Возможно, — Гэдмар кивнул с серьезным видом, — весьма вероятно, что многие из них не переживут плавания. Но они готовы рискнуть в погоне за свободой. И я сделаю все возможное, чтобы им в этом помочь.
— О какой свободе ты говоришь?! — закричал Шантер, — да они все подохнут в первый же…
Голос Одрэйна Шантера заглушил оглушительный визг сирены.
— Какого хрена… — у мэра был совершенно обескураженный вид, — какой идиот врубил тревогу?
Гэдмар подошел к окну. Заходящее солнце слепило своим ярким багряным светом. Гэдмар прикрыл глаза ладонью, и вгляделся вдаль. Через пару секунд он смог понять, что стало причиной объявления тревоги.
