— Ну, обед закончился пару часов назад. Уже скоро солнце коснется линии горизонта. Так что хватит тут разглагольствовать, пойдем к старейшине. Не стоит заставлять его ждать.
Бриасвайс сделал круговое движение кистью, поторапливая заторможенного профессора и первым двинулся к выходу из комнаты. Аш поправил одежду, пальцами пригладил волосы на макушке и, уже собираясь последовать за альвом, все же не сдержался и бросил последний взгляд на угол под столиком. Там ничего не было. Ни темноты, ни паучьих лапок или чужих лиц — простой белый кусок стены и маленький солнечный зайчик, рассеяно метавшийся по полу.
Можно было все списать на очередной кошмар или усталость, как Ашарх делал последнее время каждый раз, как страшные видения стали его преследовать, но боль в разбитом кулаке и подернутое трещинами зеркало будто не позволяли так легко позабыть об увиденном призраке. Кажется, Ашу впервые удалось лицом к лицу столкнуться со своим ночным кошмаром, который следовал за ним еще с тех самых храмовых руин в пустынях. И лицо это испугало его до дрожи.
Лантея тоже первым делом обратила внимание на кровоточивший кулак профессора.
— Что это у тебя? — сразу же спросила она, как только Ашарх и Бриасвайс постучали к ней в комнату и пригласили на аудиенцию к старейшине.
— Да так, случайно порезался, — неуверенно промямлил мужчина, не желая поднимать эту тему.
Бросив на спутника подозрительный взгляд, девушка вздернула бровь, но нормального ответа так и не дождалась. Зато альв в очередной раз стал всех торопить:
— Давай скорее, человек.
— Хорошо-хорошо! — пробормотал Аш, пододвигаясь в сторону, чтобы позволить Лантее выйти из ее спальни и закрыть за собой дверь. — Идем.
Бриасвайс удовлетворенно кивнул и первым поспешил вперед, показывая путь. Они миновали коридор с гостевыми комнатами, спустились по лестнице и после свернули к трапециевидной арке, ведущей напрямую к внутреннему дворику, расположившемуся между двумя боковыми корпусами основного здания. Здесь, исчерченный линиями узких тропинок и выложенных булыжником дорожек, лежал тенистый живописный сад. Посередине зеленой полянки располагался изящный каменный фонтан, выполненный в виде вставшего на дыбы слона, выпускавшего из хобота поток воды. По всей территории сада находились лавочки, а буйство цветов и плодовых деревьев радовало взор своим разнообразием и ухоженностью. У бортика фонтана стоял высокий древесный альв, молча наблюдавший за брызгами воды, и в такт его дыханию тихо покачивались ветви, росшие из его тела.
— Позволь представить тебе старейшину, — произнес Бриасвайс, повернувшись в сторону профессора. — Его имя третьего полувека Сеамрантий. Он входит в состав Высочайшего Синклита и готов выслушать тебя и посла. Только говорите по делу.
Старейшина медленно повернулся к прибывшим. Даже человек, никогда в жизни не видевший проклятых альвов, мог догадаться, что Сеамрантий был уже достаточно старым. Его кора была покрыта мхом и паршой, а часть корней, которые заменяли старейшине ноги, загнивали. От шеи вверх тянулись гибкие ветви, и листья на них засыхали, скручивались в трубочки и опадали от легчайшего дуновения ветра. Карие глаза, выцветшие практически до медового оттенка, смотрели спокойно и чуть устало.
— Ты, человек… пришедший в наш Лес, — негромко проскрипел Сеамрантий на ифритском, грузно ступая по направлению к профессору и Лантее. — Ты привел сюда тех, кого зовешь пустынными жителями…
— Верно, — твердо ответил Ашарх, и практически мгновенно получил хлесткий удар ладонью по голове от Бриасвайса.
— Нельзя прерывать старейшин, когда они говорят! — разгневанно прошипел альв и бросил на преподавателя испепеляющий взгляд.
— Полно, Бриасвайс… Не вини чужака за незнание наших приличий, — Сеамрантий говорил очень медленно, с придыханиями, из-за чего трудно было понять, когда он действительно заканчивал свою мысль. — Ты, человек, и эта особа желаете предстать перед Синклитом?.. Что вы хотите предложить нам?..
— Военный союз, — неуверенно сказал Ашарх после того, как выждал некоторую паузу, чтобы вновь случайно не прервать старейшину. — Пустынный народ, называемый хетай-ра, желает заключить с Ивриувайном союз, чтобы единым фронтом выступить против империи Ис и защитить все восточные земли.
— Неужели они правда еще живут в пустынях?.. Бедные дети… Нет ничего слаще прохлады Могучего Леса, пусть дается она не каждому, но дар этот бесценен… — Сеамрантий вздохнул особенно шумно, из-за чего с его веток впорхнуло несколько крупных жуков. — Не все в Лесу знают эти старые легенды о пустынных жителях. А ведь когда-то мы были братскими народами, но выбрали разные пути… Они скрылись в песке подобно тому, как насекомые прячутся в бутонах цветов в непогоду… Мы же решили бороться, не опасаясь встретиться со своими врагами лицом к лицу. И теперь хетай-ра пришли под вековые кроны хацу, дабы просить нашей помощи…
Сеамрантий замолчал. Со стороны казалось, будто он заснул. Ашарх и Лантея украдкой снизу разглядывали возвышавшегося над ними старейшину, понимая, что вряд ли им еще когда-нибудь представится случай так близко увидеть древесного альва. Одежды на нем не было, лишь широкий пояс, на котором висели мешочки и нефритовые бляшки, похожие на монеты. А вот разноцветные бусы из бисера и нефрита, как и у остальных альвов, в изобилии покрывали шею и руки Сеамрантия. Кора в местах сочленений была стерта или спилена, будто она мешала передвижению, и от нее частично пришлось избавиться. Гибкие корни, заменявшие ноги, цеплялись маленькими отростками за почву и растительность и вообще почти все время находились в движении, ища надежную опору.
— Тебе повезло, человек, что когда-то давно я слышал о пустынных жителях, потому верю твоим словам, — наконец продолжил старейшина, раскачивавшийся под легкими порывами ветра. — Но вот мои собратья из Синклита не такие доверчивые и памятливые… И скорее согласятся с тем, что ты и твое посольство — лишь пособники ифритов, либо залмарские дипломаты, обманом проникшие в Лес. Для них это куда проще…
Аш зашептался с Лантеей, переводя ей слова старейшины.
— У нас есть еще кое-что, что мы могли бы предоставить Синклиту, — произнес профессор через минуту. — Старинный свиток пакта, заключенного между нашими народами.
— Неужели?.. Я бы хотел взглянуть на него.
Бриасвайс окликнул одного из слуг, послав его в комнату посла за шкатулкой, которую девушка не взяла с собой на аудиенцию. Вскоре Лантея передала ценный документ древесному альву в руки, и он очень долго и внимательно его изучал, скользя взглядом по строкам.
— Древний амриль… — прошелестел старейшина. — Этот текст смогут прочесть немногие альвы в Лесу… Даже мне здесь известны лишь несколько символов, но, тем не менее, сомневаться в подлинности этого свитка мне не приходится. О чем здесь говорится?
Используя все свои познания ифритского языка, Ашарх подробно пересказал текст документа, рассказав об условиях Андаритского пакта, которые ему на ухо перечисляла хетай-ра. Сеамрантий выслушал профессора внимательно, не прерывая его и не задавая никаких вопросов.
— Безусловно, это чрезвычайно важный пергамент, заботливо сохраненный пустынным народом. Синклит обязательно должен его увидеть… Я заберу свиток с собой, если посол не против, чтобы изучить его в меру своих сил и, возможно, отыскать в библиотеке Алвераха тексты, в которых этот пакт упоминается…
— Это значит, что вы поможете нам? — осторожно спросил Ашарх, косясь в сторону Бриасвайса, который только и следил, чтобы чужеземцы были исключительно вежливы со старейшиной.
— В отличие от моих собратьев, заседающих в Синклите, я не считаю себя приверженцем легких путей. И я постараюсь напомнить им о хетай-ра и об этом пакте, но ничего обещать не стану… Будьте готовы к тому, что на заседании другие старейшины усомнятся в ваших словах.
— Мы благодарим вас хотя бы за предоставленную возможность встретиться с достойнейшими альвами Леса. — Аш склонил голову. — Но… согласится ли Высочайший Синклит вообще собраться, чтобы выслушать посла, если нам здесь никто особенно не верит?
