Поскольку версия насчет того, что дама стала помогать нам по причине внезапно вспыхнувшего непреодолимого чувства симпатии ко мне (не к Квагшу же) выглядела как-то не очень убедительно, я все-таки решил, не заходя в дом, объясниться с хозяйкой:
— Уважаемая госпожа Айран, а вы нас часом ни с кем не перепутали? — Вопрос, в общем-то, был совершенно дурацкий — вряд ли меня и латинга вообще можно с кем-то перепутать, к тому же, мы явно удирали от стражей порядка, а значит, с точки зрения любого законопослушного гражданина были, если не преступниками, правонарушителями уж точно.
— Значит, версию внезапно возникшего и ничем необъяснимого желания помочь ближнему, Федор, вы даже не рассматриваете? — вопросом на вопрос ответила магиня.
Ох, и не люблю же я этих недомолвок и виляний вокруг да около. Нет, чтобы прямо сказать, де, парни я помогла вам потому, что мне от вас нужно то-то и то-то. Несомненно, ей понадобилась помощь криминальных элементов для выполнения какого-нибудь весьма щепетильного задания, например, выкрасть какую-нибудь вещицу из дома соседа-мага или еще для какой неблаговидной цели.
— Хотелось бы верить в добрых самаритян, — криво ухмыльнулся я, — но что-то в Лагоре я их не встречал. И вообще, насколько мне известно, здесь бескорыстная помощь не в чести.
Во время нашего с хозяйкой разговора я регулярно «бросал косяки» в сторону стажера. Наверняка Квагш внимательно изучает эмоциональное состояние дамы. Однако тот ни разу не подал условного сигнала, означающего, что против нас замышляется какая-то каверза или нам готовят очередную ловушку. Из чего можно было сделать два заключения: либо нам действительно помогали бескорыстно, либо эта женщина — прекрасная артистка, обладающая способностью маскировать не только внешние проявления своего эмоционального состояния, но и внутренние.
Опять же в силу специфики своей профессии, я был склонен ко второму варианту. Чародейка использует свой дар, чтобы ввести нас в заблуждение. Пока непонятно, для чего ей это понадобилось, но думаю, в скором времени все прояснится.
— Хорошо, может быть, вы все-таки проследуете в мой дом? — Айран одарила нас с Квагшем таким насмешливым взглядом, что все мои умозрительные построения начали рассыпаться как карточный домик от дуновения легкого ветерка, внезапно ворвавшегося в комнату через приоткрытую форточку. Более того, мне вдруг стало невыносимо стыдно за проявленное мной недоверие. — В любом случае вы ничего не теряете. Если бы не я и мой ушастый Ганзик, — Айран указала взглядом на присосавшегося к бочке с водой ослика, — вас бы уже давно доставили в ближайшее отделение, а может быть, даже успели осудить и привести приговор в исполнение — суд на Лагоре скор, суров, но справедлив. — Произнося последнюю фразу насчет лагорийского суда, она скептически ухмыльнулась, а глаза ее загорелись такой ненавистью, что мне вдруг стало не по себе.
Интересно получается, Айран явно недолюбливает представителей местного правосудия. С чего бы это? Пожалуй, стоит принять приглашение и войти в дом. От быстрого бега по жаре и рыночной духоте невыносимо першит в горле, и пить очень хочется.
— Хорошо, госпожа, мы с другом с радостью проследуем за вами. К тому же примите нашу глубокую искреннюю благодарность за оказанную вами помощь. Уверяю вас, мы с другом не совершили ничего противозаконного. Я всего лишь защищался от грозящей моей жизни смертельной опасности, в результате покалечил, трех жителей Анарана. — И немного подумав, добавил: — Вполне возможно, один из них не выжил — использовал против меня нейрохлыст, мне ничего не оставалось, как вырвать жало с куском щупальца, боюсь, симбионт, перед тем как погибнуть, впрыснул в кровь своего хозяина смертельную дозу яда. У второго также оказался нейрохлыст, поэтому мне пришлось применить против него вырванный ядовитый шип. Но этот выживет, хотя я ему искренне сочувствую.
При упоминании о нейрохлысте глаза Айран полезли на лоб, и она изумленно воскликнула:
— Вы хотите сказать, Федор, что вам удалось поймать в полете кончик нейрохлыста?
— Что-то вроде этого, — скромно пожал плечами я и пояснил: — Видите ли, Айран, способность у меня такая ускоряться. Врожденная.
Было видно, что чародейке хочется тут же хорошенько расспросить нашу парочку, но положение хозяйки не позволяло ей долго держать гостей во дворе дома.
— Обещайте, Федор и Квагш, что вы непременно поведаете обо всем более подробно. А теперь все-таки попрошу вас проследовать в дом. Как говорят на вашей Земле, Федор, «в ногах правды нет», а еще, кажется, «соловья баснями не кормят».
Странно, я, вроде бы словом не обмолвился о том, что прибыл с Земли. Откуда же Айран это известно? И вообще, я могу быть кем угодно, например замаскированным под человека латингом или арахнидом. Некоторые иномиряне, даже в Лагоре носят личины аборигенов, чтобы не выделяться из толпы или с иной какой целью. Хотя не стоит упускать из виду тот факт, что хозяйка самая настоящая магиня и возможности ее для меня тайна великая есть. Вполне вероятно, она умеет, что называется, зреть в корень, и считывает прямо из Астрала всю твою подноготную, как Хорос и прочие Великие маги. От этой мысли, откровенно говоря, мне стало не по себе, даже холодный пот прошиб. Но, взглянув в ясные и очень добрые глаза Айран, я тут же отбросил эту мысль как несостоятельную — ну нет в ней какой-то необъяснимой загадочности присущей тому же Хоросу или Лмерку — Верховному Магу Лагора, коего однажды мне выпало сомнительное счастье наблюдать воочию, причем с очень близкого расстояния. Передо мной стояла умная, сердечная женщина, удивительно красивая, но при этом нисколечко не жеманная. Наверняка верная жена, заботливая мать и рачительная хозяйка. В данный момент я откровенно завидовал ее мужу и в душе лелеял надежду, что такового нет в природе.
Внутренность дома оказалась обычной, без всяких магических наворотов, коими зачастую грешат коллеги Айран по колдовскому цеху. При виде моей недоумевающей физиономии, хозяйка откровенно расхохоталась, затем пояснила:
— Да, Федор, не очень похоже на обитель мага. У нас если в доме меньше сотни комнат, значит, хозяин нерадив или законченный лентяй. Вообще-то это не мое основное жилище. Этот дом я прикупила лет десять назад для тайных встреч с одним мужчиной. Видишь ли, он был женат, я — замужем, и нам не хотелось афишировать наши отношения.
«Интересно девки пляшут», — подумал я.
Вообще-то мне было известно о сексуальной раскрепощенности, царящей в среде магического сообщества Лагора, но чтобы, как ни в чем не бывало, рассказывать первым встречным о своих любовных похождениях, мягко говоря, сомнительного свойства — это даже для меня, человека, не замороченного на условностях, явный перебор. А вот Квагшу, насколько я понимаю, все было абсолютно фиолетово — на то он и латинг, существо своеобычное и загадочное. Он задал хозяйке вопрос в своей обычной прямой манере:
