— Спокойно, — проводник без труда прочел эмоции спутника, при этом не торопясь шагать вперед. — Кем бы он ни был при жизни, он мертв.
Танара вошел в жертвенник, откладывая суму и тент в сторону, и принялся деловито отдирать от стен колючие побеги, скидывая их в кучу напротив расколотого алтаря. Злобный хруст сухих веток неприятным эхом поднимался к дырявому своду.
— На Мидзури в войну Бешенства погибло великое множество младших Покровителей, или Богов, назови, как хочешь, — рассказывал он, не забывая посматривать по сторонам. — Полагаю, что ныне определить степень их могущества не в силах живущих. Кстати, насколько я знаю — у вас произошло подобное, особенно во время Последнего Танца… Полагаю, этот храм принадлежал одному из таких Покровителей.
Киоши медленно кивнул, ногами разбрасывая обломки камней и освобождая место для костра. Толстый слой пыли покрывал и расколотые скамьи вдоль стен, и высокие подставки мраморных светильников у подножия статуи.
— Думаю, что его потому и забросили, что Бог мертв… — продолжал проводник, собирая со стен отживший плющ. — Скорее всего, этот тоже погиб в войне. Может, даже участвовал в вашем Танце…
— Сила еще не оставила это место… — осторожно возразил тоэх.
— Возможно, — согласился мидзури, поудобнее перевесив кинжал на пояс. — Но сейчас они не обладают силой — ни мертвый Покровитель, ни мертвый храм. А поэтому мы остановимся на привал именно здесь.
Киоши сделал пальцами охранный знак, постаравшись, чтобы следопыт не заметил.
— Хотя не исключаю, что раньше он и был опасен, — Танара переложил сумку на пьедестал, вынимая свертки с едой. — Разведи костер.
В огне треснул сухой побег.
Что дальше?
Юноша отодвинулся от яркого пламени, пожирающего ветки и стебли.
Что же будет дальше?
Они почти у цели, пройдя многими и многими дорогами, деля на двоих пыль, холод, драки и даже кровь. На собственных ногах пересекли несколько провинций, отмеряли шагами мертвые земли, воды и даже воздух. Погоня по-прежнему не давала о себе знать, либо свернулась, либо потеряла след. К беспокойству молодого тоэха, о кулоне забыли все, и Конта, и Охотник, и его сородичи из родного мира. Возможно, последние просто опасаются соваться на Мидзури… Возможно. Но о том, что про него забыли или списали со счетов, думать не приходилось, и от этого становилось еще больше не по себе…
А, быть может, Охотник уже здесь? В темных ветвях или вон за той стеной выжидает момента?
Нет. Если бы Охотник выследил его на этот раз, ждать бы не стал.
Киоши поежился, хотя высокий костер с легкостью убивал царящую в старых камнях прохладу.
Сейчас, сидя у костра в заброшенном храме, каких множество у ног Буредды, где прокатилась война, можно было в ложном спокойствии забыть, что еще вчера на хвосте висела погоня, а старинный кулон каким-то образом способен изменить судьбу Креста.
Киоши прикоснулся к амулету, ощупывая вязь серебристых листьев.
Что за вещь ты подарил мне на память, отец?
Буредда. О, Мокено, сможешь ли ты помочь в ответах на десятки нераскрытых вопросов? Или же зря они пришли сюда: Киоши по чужой ему земле, Танара — едва не погибнув. Шли, чтобы натолкнуться на стену пустых заумных слов? На высокомудрый совет, способный еще сильнее запутать? Нет, Мокено должен помочь… Киоши взглянул на вершину горы, виднеющуюся в проломе купола. Поправив под головой ветки, прилег.
Он почуял опасность на долю секунды раньше Танары, но все равно опоздал.
Плотно свернутая сеть зависла над их головами, разворачиваясь в полете. Тонкие металлические нити блеснули в воздухе, и сеть ринулась вниз, впиваясь в плиты и накрывая гаснущий костер вместе с опустевшими лежаками.
Проводник уже стоял на другом конце площадки, чуть пригнувшись, и медленно кружился на месте, высматривая врага, окружив себя паутиной движущихся клинков. Тоэх выглянул из-за поваленной колонны, напрягая чутье и слух.
Их окружили.
Профессионально, четко перекрыв проходы.
Взгляд Киоши заметался, натыкаясь на силуэты противников.
Вот и все… На этот раз совпадений или ошибок быть не может, это не тени прошлого — это за амулетом, наконец, пришла погоня.
— Вашукана, попробуй еще раз, — женский голос был четок и свеж, как весенний ветер. Отдав приказ, она едва слышно рассмеялась. — Или тебе не по зубам эта рыбка?
Одна из шести фигур двинулась вперед, покидая плотную тень дверного проема. Боец был невысокого роста, коренастый. Под его кожей, отливающей медью, перекатывались мускулы. Короткая куртка в натяг сидела на широких плечах. Ловчий шел медленно, руками описывая в воздухе перед собой идеально правильные круги. Киоши расслышал шуршание стекающихся Нитей.
Танара не прекращал движения, пританцовывая на месте, едва заметно морщась от боли в боку, и высматривал скрытых за обломками противников.
Вашукана остановился.
А затем Киоши скорее почувствовал, чем увидел стремительно приближающиеся веревки. Тоэх изогнулся, перебрасывая себя через колонну, но сеть загудела, обнимая правую ногу и припечатывая ее к древним камням. Словно муха на липкой бумаге, юноша неловко развернулся, садясь на укрытие верхом и пытаясь разорвать заклинание.
Вашукана улыбнулся. Его маленькие, спрятанные в рощах кустистых бровей глаза стрельнули куда-то направо.
— Теперь ты довольна?
— Грязно сработано, ты почти не попал… Да и слишком медленно.
Однако, несмотря на строгий тон, никто не торопился, и Киоши показалось, что так обычно ведет себя сытый кот, решивший поиграть с мышью. Или противников было очень много, или те безоговорочно полагались на свою силу…
Вашукана достал из-за спины длинный кривой нож, делая шаг вперед.
Тоэх не спускал с него глаз, одновременно пытаясь разгадать сковавшее его заклинание. Сеть была свита из тонких, стальных на вид веревок, и они намертво, словно паутина, приклеили юношу к камню. Вот только обычная паутина не крошит мраморные колонны… Из-под разрезанного кроссовка показалась кровь. Киоши расправил плечи, вновь запуская под сеть когти.
Проводник осторожно двинулся к нему, но в тот же миг остальные силуэты зашевелились. В пятна падающего из-под купола света выступили двое одинаковых, словно зеркальные отражения, воинов. Короткие кожаные доспехи с квадратными наплечниками, мешковатые штаны и длинные волосы, схваченные в косы, угрюмые лица и пары длинных клинков в руках — все это было безупречно одинаково у них.
Близнецы мелкими шагами выбежали к костру, перекрывая Танаре путь.
Тот, не останавливаясь в своем танце, принял приглашение, и вот они уже закружили вместе — четыре клинка против двух.
