На перекрёстке двух дорог стояло каменное здание старой постройки, сильно отличающееся от тех, что были в начале улицы. Да и сама улица была поуже и погрязнее. Оглядевшись, Лён понял, что заехал в старый квартал — он разительно отличался от парадных улиц — окна поменьше, фундаменты пониже, а крыши нависают почти до середины мостовой. Над дверью, что по странной прихоти строителей располагалась прямо на остром углу здания, располагалась потемневшая вывеска: Морские карты, торговые путеводители, книги.
Войдя через высокий порог, Лён угодил на лестницу, а та вела в полуподвальное помещение — во всяком случае, пыльные полукруглые окошки, через которые попадал свет в эту нору, были на уровне тротуаров и отделялись от них маленькими неглубокими пазами с защитными решётками. Помещение казалось похожим на тюремную камеру, но только в отношении полумрака, расчерченного полосами — всё остальное выдавало истинную страсть старого книжного червя к своему ремеслу — по всему периметру большая комната была обставлена стеллажами со старыми фолиантами, на прилавках были навалены грудами карты, старые манускрипты, свитки папирусов, изглоданных временем. Деревянные фигурки, изделия слоновой кости, замысловатые предметы, назначение которых трудно определить с первого взгляда — из чёрного и белого мрамора — не то монументальные чернильницы, не то шкатулки. Пучки перьев в высоких медных стаканах, обезьяний череп, тиснённые кожаные футляры для бумаг, затейливо украшенные монограммами, необработанный кусок обсидиана, туземное ожерелье из зубов, большой подсвечник с оплывшими свечами, морской секстант, медный судовой колокол и многое другое. Среди всего этого добра не сразу обнаружился владелец лавки — он сидел за своей конторкой, среди вороха бумаг, близоруко пригибаясь к столу, и едва не возил длинным носом по желтому папирусу. Редкие седые волосы торчали двумя полупрозрачными клочками над старыми морщинистыми ушами, а сверху по самые мохнатые седые брови была нахлобучена плоская шапочка, похожая на тюбетейку. На длинном носу сидели большие круглые очки, но, кажется, только для виду — помощи от этого прибора хозяину книжной лавки явно не было, поскольку стекла очков были мутны и желты.
— Э… — нерешительно проронил Лён, не зная, как подступиться к маленькому человечку, похожему на старую мудрую крысу.
Глубоко ушедший в свой старый засаленный халат, владелец лавки не сразу пошевелился, только гусиное перо застыло, перестав старательно выводить замысловатые буквы на пергаменте, да глаза воззрились поверх железной оправы на посетителя.
— Чем обязан? — тонким старческим голоском проскрипел книжник.
Посетитель хотел что-то сказать, да отчего-то не нашёл слов, но это не смутило старого книжного червя — тот сполз со своего высокого кресла, резная спинка которого терялась в темноте и оказался ростом ниже своего прилавка. Тогда старичок нагнулся, с шумом выдвинул откуда-то скамеечку, и взобрался на неё, чтобы наконец позволить молодому человеку лицезреть себя.
— Клопфеникус Лялямбр, — с достоинством представился старый книжный червь и протянул вперёд тощенькую лапку с узловатыми суставами. — Желаете купить морские карты? Интересуетесь историями древних цивилизаций? Ищете сведения о пропавших кладах? Экипируетесь в дорогу? Надеетесь приобрести занятный талисманчик?
— Я просто так. — неопределённо ответил Лён, осторожно пожимая двумя пальцами эту сухонькую ручку. — Просто запутался в улицах.
— Ага, понятно! — блеснул диоптриями владелец лавки. — Это хорошо, это замечательно. Могу вам предложить коллекцию резных фигурок, приносящих счастье — на каждый день своя. Ставите их на большое блюдо… где блюдо? Ах, вот оно! Так вот, ставите их кругом — все тридцать.
— Тридцать? — изумился Лён.
— Ну да! — поразился его недоумению владелец лавки. — Я же говорю, на каждый день! А, вы хотите годовой цикл фигурок! Так бы и сказали, я сейчас!
Он уже хотел спрыгнуть со своей скамейки и углубиться в недра лавки, полной сувениров, как Лён остановил его:
— Нет, мне не надо ни талисманов, ни…
— А! Вы хотите купить манускрипты, указывающие места, где скрыты клады! — просиял Клопфеникус Лялямбр. — Сию минуту!
Он снова хотел нырнуть со своего насеста в темноту за стойкой, но посетитель вновь остановил его.
— Нет, подождите, — он многообещающе пошевелил пальцами в воздухе, словно что-то вспоминал. — Я сам ещё не знаю, что мне надо.
Владелец лавки терпеливо застыл на месте, готовый по первому же слову ринуться на поиски нужного товара, а в том, что любой мыслимый товар имелся в его лавке, не было сомнений.
— Я приехал издалека, — начал Лён, — Я хотел бы разобраться в том, что происходит. Мне нужны какие-нибудь сведения о той напасти, что обрушилась на этот край. Когда всё началось, откуда пошло, как поначалу выглядело, как происходили изменения.
— Так вы естествоиспытатель! — блеснув очками, заметил старичок. — О, что же вы сразу не сказали, что вы человек науки! Ещё такой молодой, а уже учёный!
— Не то, чтобы учёный, — поскромничал Лён, — Просто я послан моим хозяином, магистром наук, на сбор сведений.
— Конечно! — тут же согласился Клопфеникус Лялямбр. — Как я сразу не подумал — конечно, кто-то должен этим заинтересоваться всерьёз! А то одни какие-то карающие меры! Все в растерянности! Нет достойного учёного, который бы смог собрать все факты, осмыслить, обдумать, обобщить! Я сам хотел этим заняться, да здоровье слабое не позволяет! Но вы молодец, молодой человек, что не бросились с головой во всякие забавы, а прилежно изучаете науку! Это очень хорошо! Это похвально! Как, говорите, зовут вашего патрона?
— Я не говорил, как его зовут, — засмеялся Лён, сразу раскусив маленькую хитрость старого книжного червя.
— Ой, да, конечно! — тут же смущённо засуетился тот. — кто же так вот сразу открывает имя своего наставника! Это же, в конце концов, довольно опасно — мало ли в чём могут обвинить! У нас тут такая неразбериха происходит! Все всех во всём подозревают! Каждый день кого-то в чём-то обвиняют! Казнят, вешают, сжигают!
— Однако я видел нечто такое, что простым наваждением не объяснить, — серьёзно возразил Лён. — Я видел женщину, которую поймали люди в чёрном, — у неё были волосы на теле и настоящий хвост!
— Люди в чёрном! — сердито отвечал старик. — Это же королевские камаринги — орден истребителей магической нечисти! Вы хотите сказать, что они действовали неверно?!
— Нет, я не хочу того сказать, — поспешно оправдался Лён, понимая, что старик в нём заподозрил провокатора. — Но я видел так же и язвы на людях — ни для кого не тайна, что таких выдворяют из города.
