Стараясь не пропустить ничего важного, новоиспеченная ниида торопливо и жадно оглядывалась. Просторный, засыпанный мелким песком театр будущих состязаний ограждали массивные стены. Высоко-высоко над головами собравшихся вздымался огромный полупрозрачный купол. А вот по периметру величественного сооружения возвышались уступами переполненные зрительские трибуны. У Кэсс закружилась голова — столь велико оказалось количество демонов, ангелов, представителей каких-то других незнакомых рас, пришедших понаблюдать за действом.
В центре Поприща сбились в стайку девушки. Пов сей видимости — участницы будущих соревнований и, соответственно, претендентки. В их пестрой разноголосой толпе новенькая ощущала себя чужой — никого не знала, ничего не понимала, а ещё безумно боялась. Поэтому она с завистью смотрела на соперниц, которые чувствовали себя не в пример увереннее и что-то оживлено обсуждали, поскольку уже были знакомы. Все казались людьми, кроме одной — странной девушки с кожей персикового цвета и волосами индиго. Сероглазая красавица-вампир, к которой подходил Амон, тоже оказалась здесь, но во всеобщем разговоре не участвовала.
— Приходим сюда чуть не каждый день… — раздраженно сказала одна из девушек, высокая и светловолосая. — И всякий раз оракул говорит, что собраны не все и распускает по комнатам. Опять же простоим час и разойдемся.
— А куда спешить? — беспечно махнула смуглой рукой миловидная азиатка. — Здесь полно развлечений, и левхойт постоянно навещает.
Раздался дружный исполненный томления вздох. Кэсс удивленно подняла брови. Ничего себе! Но в этот момент виновник общего вздоха вышел на арену, и она сгруппировалась. Что-то будет?
— Ну, красавицы, готовы? — просто спросил гриян.
«Красавицы» нестройным хором сказали «да». Этот ответ, а главное — интонации, с которыми он был произнесен, вызывал невольную улыбку. Рорк повернулся, посмотрел куда-то наверх и кивнул невидимому наблюдателю. В тот же миг над Поприщем пронесся сильный, пробирающий до костей голос:
— Все в сборе, можно начинать.
После этого левхойт радостно хлопнул в ладони:
— Готовьтесь, девочки!
Стоило ему уйти, как «девочки» принялись жадно обсуждать, что их ждет на первом испытании. Кэсс же смотрела на предмет всеобщего обожания и чувствовала себя очень странно. Уходя, левхойт окинул её таким внимательным взглядом, что нииде показалось, будто её разобрали на составляющие, вплоть до расшифровки кода ДНК, изучили, проанализировали и занесли в книгу учета, дав порядковый номер и поставив рядом галочку «сосчитано».
— Хотя бы пару часов с ним в постели… — донесся мечтательный голос стоявшей слева девушки.
Кассандра повернулась и увидела, что эти бесстыдные слова произнесла незнакомка с синими волосами. Она смотрела на ложу Рорка, и покусывала губу.
— Ну да, разбежалась, — спустила её с небес на землю другая претендентка. — Он наверняка дико разборчив, Нат.
— А ты что думаешь? — толкнула нииду острым локотком та, кого назвали Нат.
— Я думаю, он может себе позволить быть разборчивым, — спокойно ответила девушка и прищурилась, увидев скользнувшую по лицу грияна усмешку.
— Вот именно! — вздохнула стройная блондинка, стоявшая чуть поодаль. — Так что, Нат, у тебя нет шансов. С такими-то волосами.
После этих слов ещё несколько спорщиц включились в ожесточенную перепалку о том, у кого больше шансов стать избранницей левхойта. Слушать их сразу расхотелось.
— А ты, почему молчишь? — тронула новенькую за плечо одна из претенденток, та самая с лицом восточного типа и красивыми раскосыми глазами.
— Да что тут обсуждать? — пожала плечами Кэсс. — Вы его делите, как кусок пирога. Ну, привлекательный, но что с того?
— Можно подумать, ты знаешь мужчину лучше! — фыркнула азиатка и демонстративно отвернулась, не желая выслушивать, что там собеседница промямлит в своё оправдание.
А ведь та едва не раскрыла рот, чтобы ответить. Однако вовремя опомнилась и непроизвольно дотронулась до плеча, где обнаружила сегодня огненную саламандру.
— Курицы глупые, — в пустоту, прошептала девушка. — И почему-то я уверена, ты прекрасно слышишь этот разговор, и наслаждаешься.
Рорк медленно повернулся, на темном лице промелькнула тень усмешки, и левхойт, глядя в глаза претендентке, одними губами произнес:
— Туше.
Кассандра, подчиняясь проказливому ребенку внутри себя, отвесила дурашливый поклон, и улыбнулась, когда левхойт также галантно отсалютовал ей в ответ.
Все это безобидное паясничанье прервал все тот же громогласный голос, упавший сверху:
— Итак, первое испытание! Каждая из вас должна выбрать животное, поймать и приручить его. На все это дается четверть часа.
Рорк из своей ложи приказал:
— Выпускайте! — и перевернул стоявшие рядом песочные часы.
Вот так. Ни тебе фанфар. Ни волшебных манипуляций. Ни загадочных мистических ритуалов. Все просто и даже как-то… обыденно.
И в этот самый миг, когда мысль о приземленности бытия еще витала в воздухе, каменная стена справа утратила плотность, превратившись в изогнутую арку, и в эту арку вдруг помчалось, полетело, поползло такое количество самых разнообразных тварей, что стало жутко — ну как сожрут или растопчут? У Кэсс зарябило в глазах. Львы, змеи, игуаны, голуби, лошади… Все испуганные, мечущиеся в поисках выхода, шарахающиеся друг от друга и от претенденток, агрессивные, возбужденные.
Кэсс, мысленно вознося благодарственную молитву небесам за свою работу в кафешке, ловко просочилась между остальными претендентками и вжалась в стену. Она не знала, почему, но была уверена — в центре ей делать нечего.
— Только бы копытом в голову не получить, — шептала девушка, увертываясь от мечущихся животных.
Лишь оказавшись подальше от всеобщей оруще-вопяще-рычаще-скулящей свалки, ниида Амона с облегчением выдохнула и опустилась на песок арены. Похоже, первое соревнование проиграно всухую. Но возвращаться в ту кучу малу, откуда слышались крики боли и ярости, она не собиралась.
Конечно, проигрывать обидно. Кэсс была по-спортивному азартной, иной раз, в попытке отбить мяч во время игры в пляжный волейбол, он бесславно растягивалась на песке, не боясь падения, как многие девчонки. Но здесь — не пляж, где отделаешься в лучшем случае песком в глазах и во рту. По Поприщу носились разъяренные звери, способные и покалечить и убить. А уползать отсюда с выбитыми зубами или откушенной рукой совсем не хотелось. С другой стороны, проиграть обидно. Ну, такая вот кому понравится быть хуже и трусливее других? Да и вообще — зря что ли, столько ехала сюда и столько терпела, чтобы срезаться на полпути?
