– По червонцу? – уточнил я.
– По червонцу, – скорчил кислую мину охранник и распахнул дверь: – На вахту проходите.
– Лады, – кивнул я и повернулся посмотреть, не видать ли моих подельников.
О! Вон и они ковыляют. Ветрицкий вконец охромел, Вера и вовсе на ногах еле держится. Один пиромант бодрячком выглядит. Неудивительно, что волокуши тащить именно ему и поручили. Неужели выкинуть не могли? Или для антуража оставить решили?
– Договорился? – тяжело опёрся на ограждение крыльца Ветрицкий.
– А то! – я подхватил Веру под руку и помог подняться по ступенькам. Что-то она шибко сильно притомилась – аж мотает на каждом шагу. Откат от лекарств пошёл? – Двухкомнатные апартаменты с удобствами.
– Дорого заломили? – уточнил хозяйственный Напалм.
– Дорого, – не стал скрывать я и, распахнув дверь, пропустил девушку в небольшой тамбур. – Тридцать рублей за три дня.
– Сдуреть можно! – всплеснул руками кинувший на пол волокуши и длинный брезентовый свёрток пиромант. – Грабёж среди бела дня!
– Две комнаты на три дня, да нас ещё четверо, – провёл в уме какие-то расчёты Ветрицкий. – Так примерно и выходит. Тем более – бродяги у старьёвщика о лазурном солнце болтали. Сейчас все цены заряжать начнут.
Вслед за Верой я прошёл в донельзя загаженный вестибюль общежития и огляделся по сторонам. Ну и гадюшник! Штукатурка давно облупилась, освещения нет и в помине. Мешки какие-то подозрительные в углу штабелями сложены. На полу – слой грязи чуть ли не сантиметровой толщины. Ладно хоть все окна застеклены. Но и так – ненамного теплей, чем на улице. И судя по всему, тут не то что тараканы, тут крысы пешком гулять должны.
– Сюда! – позвал нас выглянувший из открытой двери какой-то каморки охранник. – Деньги готовьте. Пол-империала сутки.
– Коля, расплатись, – поймав многозначительный взгляд хлопавшего ладонью по дубинке мужика, я не стал справляться о неожиданном обвале цен.
– Ты говорил... – не врубился в происходящее Ветрицкий.
– Заплати, сколько сказали, – в упор уставился на него я.
– А не дешёво? – поднял на охранника взгляд от бухгалтерских книг сидевший в каморке за столом молодой парень. – Виктор велел...
– Сёма, чему тебя в университете только учили? – перебил его охранник. – А как же конкуренция и свободный рынок? Мы же не монополисты...
– Двадцать два пятьдесят с вас, – не стал вступать в дискуссию парнишка и макнул железное перо в чёрнильницу.
Ветрицкий молча выложил на стол два червонца и три золотых чешуйки, забрал стопку мятых банкнот и вышел к нам.
– Погодь. – Счетовод кинул ему кольцо с двумя ключами. – Второй этаж, двенадцатый блок.
– Понятно.
– Чего тащите? – легонько пнул охранник прислонённый Напалмом к стене брезентовый свёрток, из которого торчали какие-то палки.
– Орудия труда, – усмехнулся Напалм и сунул свёрток мне. – Пошли, что ли?
– А и верно, чего время зря терять, – вместе с нами отправился к лестнице охранник. – Как разместитесь, за углём спускайтесь. Два ведра вам причитается.
– Обязательно спустимся, – кивнул я. – Ещё чего?
– А ты как думаешь? – ухмыльнулся во всё глаза пялившийся на Веру мужик. – Уговор какой был? Без меня с вас бы три шкуры содрали.
– Коля, выдай товарищу полуимпериал за посреднические услуги, – распорядился я.
– А стоит ли?.. – тяжело вздохнул Ветрицкий, но деньги всё же достал. – С червонца сдача будет?
– А ты давай вот так... – ловко вынул у него из руки золотую пятирублевку и две отчеканенные на монетном дворе Торгового союза чешуйки охранник. – Вот, а сдачу себе знаешь куда можешь засунуть?
– Догадываюсь, – не стал грубить в ответ Николай и начал подниматься на второй этаж.
– И не гадьте там, – предупредил охранник, направившийся к клетушке с выдавшим нам ключи парнем. – Приду, проверю.
– Милости просим, – усмехнулся ему в спину Напалм и шикнул на нас: – Шевелитесь уже...
На втором этаже оказалось ничуть не чище, чем на первом: всё та же облупившаяся побелка стен, закопченные потолки. В углах – кучи мусора. А вот дверь с криво намалеванной цифрой «12», как ни странно, была весьма добротной: мало того, что лист железа чуть ли не в полсантиметра толщиной, так ещё и штыри в косяк входят. Даже если петли спилить, ничего путного не выйдет. Ну и замок не из самых простых, ключ весь в каких-то прорезях, загогулинах. Хотя, по нашему времени, проще долбануть по двери заклинанием помощней, чем отмычки подбирать.
– Как заселяться будем? – отперев дверь блока, поинтересовался Ветрицкий.
– А чего тут думать-то? – хмыкнул я. Комнат, как и обещали, оказалось две. Та, что прямо – поквадратней и поменьше. Та, что налево – подлинней и побольше. И вот у них двери чуть ли не фанерные. На такую чихни – вместе с косяком выпадет. Но ладно хоть что-то есть: располагавшийся справа от входа совмещённый санузел даже занавеской не задёрнут. На дрова дверь пустили, что ли? – Мы втроём в большой комнате, Вера в маленькой. Хотя можно и в одну заселиться, чтобы уголь зря не переводить.
– Не, смотри, печь сразу две комнаты греет. – Пиромант поставил в угол брезентовый свёрток. И точно – в разделявшей комнату стене пробили дыру и в проломе сложили кирпичную печку, труба которой уходила в форточку. – Хитро придумано.
– Ведро вынести давно пора, – заглянула в туалет девушка и, опираясь о стену, прошла в комнату. – Худо мне...
– Неудивительно. – Напалм расстелил на панцирной кровати матрац. – Тебе сутки постельного режима положены...
– Кто о чём, а тебе только постель подавай, – пошутила присевшая на табуретку Вера.
– И это правильно, – не стушевался пиромант. – Давай, располагайся, сейчас горячего похлебать принесу и таблеток новую порцию.
– Не хватит уже? – перебралась на кровать девушка.
– Всё только начинается.
Заперший за нами дверь на засов Ветрицкий прохромал в большую комнату, я направился вслед за ним. Кинул ранец на кровать, подошёл к окну и задёрнул аляповатые занавески. А то как в аквариуме – метрах в пятидесяти соседняя пятиэтажка стоит.
– Напалм, сбегаешь за углём? – Я снял ушанку и принялся доставать из ранца припасы.
– Сначала печь проверю. Кастрюля есть, хоть приготовлю чего-нибудь. О, а распечатки можно будет на растопку пустить.
– Только попробуй, – погрозил я ему кулаком. – Самого тогда на растопку пущу.
– А чего такого? На фига они тебе? – Напалм опустился на колени рядом с печкой и открыл закопчённую дверцу.
– Пригодятся ещё. – Я кинул ему листы с информацией об обнаружениях замороженных трупов. – Остальное не трогай. И вообще – зачем тебе растопка?
