— Нет.
— Но, может, я смогу тебе услужить? Здесь легко найти женщину.
— Я ищу не это.
— Чего же?
— А ты сообразительный парень? — Луис заметил, что ребенок говорит весьма связно.
— Не знаю. Мать говорит, что от меня есть польза.
— Тогда кем же ты станешь, когда вырастешь? Чем будешь заниматься?
— Не понимаю.
— Ты научишься какому-нибудь делу? Станешь солдатом или чиновником?
— Я не умею читать, господин. А чиновникам надо читать.
— Ты знаешь кого-нибудь, кто умеет читать?
— Мне кажется, что ты умеешь.
Луис улыбнулся.
— Значит, ты будешь солдатом?
— Если я доживу до того возраста, если буду достаточно сильным, чтобы меня приняли в армию. В армии хорошо едят.
—Но там и умирают.
— Здесь мы тоже умираем, зато не едим.
— Ты живешь на этой улице?
— Да.
— Я слышал, что где-то здесь жил и начальник священных покоев.
— Да, так говорят.
— Так почему бы тебе не пойти по его стопам? Почему не отправиться во дворец и не стать слугой императора? Будь услужлив, работай как следует, и ты тоже сможешь достичь высот.
Мальчик засмеялся.
— Я не пойду, потому что все равно окажусь здесь, да меня еще и побьют. Городские стражники даже не впустят меня в город.
— Однако же начальник священных покоев вошел.
— Его благословил Бог.
— Бог?
— Да, господин, Бог. — Мальчик вздернул подбородок, предлагая Луису возразить.
Луис дал ему монетку.
— И только Бог?
Мальчик протянул руку. Луис дал ему еще одну монетку.
— Дашь еще, если я скажу тебе? — спросил мальчик.
— Ты и так уже получил две, а я — ничего.
Мальчик убежал.
Луис пожал плечами.
Галти засмеялся.
— Эти люди живут как крысы.
— Они могут сказать то же самое о вас.
— Я вырос в крестьянской семье, — возразил Галти. — Зимой мы целыми днями сидели в горячих источниках. А здесь вообще не моются.
— Верно. — У Луиса появилась одна мысль. — А ты никогда не помышлял о другой жизни, Галти, без войны?
Галти поглядел на Луиса так, будто у него выросли вдруг уши как у тролля.
— Только не там, откуда я родом. Овцам не всегда хватает травы, а урожай мы собираем раз в три года, если повезет.
— И ты никогда не думал отправиться куда-нибудь еще, учиться, стать торговцем, чиновником?
— Кем?
— Ну, писцом, чиновником.
Галти засмеялся.
— Великому императору северяне нужны только для одного. Для того же, для чего и тебе. Нужны наши мускулы и мечи.
— Но ты не обязан жить такой жизнью.
Галти был искренне озадачен. Слова Луиса явно были лишены для него всякого смысла.
Точно так же, как и для людей из этих лачуг, понял Луис. За стеной, в городе, сообразительного человека ждало множество возможностей. Однако войти в тот мир отсюда почти невозможно. Дети не умеют читать, они не воспитаны, даже самые умные из них в лучшем случае могут надеяться только на армию, если доживут до подходящего возраста.
Тогда как же пробился начальник священных покоев? Невероятное везение? И почему же его младшая сестра, которую он вырастил и вытащил из ужасного болота, отзывается о нем с таким презрением?
— Нам пора уходить, — сказал Галти. — Уже темно. В смысле, стало еще темнее. — Так и было, потому что в воздухе висела тонкая дождевая завеса.
Луис услышал за палаткой какой-то шорох. Он пошел посмотреть. Овца. Точнее, овца с ягненком. Маленьким черным ягненком. Луис помнил, что говорилось в книге, которую он читал. Черных ягнят приносят в жертву Гекате. Он прошелся вдоль ряда палаток и навесов. На вершине холма он нашел еще одного черного ягненка, на этот раз в грубо сколоченной деревянной клетке. Он побежал в долину, за которой начинался новый холм и вдалеке виднелись деревья. Еще один ягненок, связанный. И тоже черный. Скоро полнолуние. Еще три дня, и состоится церемония, посвященная Гекате. Он должен выведать, куда понесут этих ягнят.
Луис вернулся к викингам.
— Пора уходить, — повторил Галти, — скоро совсем стемнеет.
— Верно, — сказал Луис, — но я хочу попросить тебя об одной услуге.
— О чем именно?
— Мне надо, чтобы ты подыскал мне телохранителей поменьше ростом, — сказал он.
Глава двадцать четвертая
Цена власти
Тени снова превратились в волков, их длинные морды потянулись к нему, пока он спал. Он слышал, как они рычат и сопят, пока он лежит в постели, скованный сном.
И вот зазвучали голоса, пронзительные, подвывающие, возникло ощущение падения, беспомощного провала в черноту, которую прогрызли в его сознании руны. Они кинулись от него врассыпную, оставляя яркие серебристые следы, а он погнался за ними в сумрачном мире сновидений.
«Где они, эти важные символы? Где они?» Этот голос звучал у него в голове.
— Они в моем сердце. Они проросли там.
«Чьи они, эти важные символы? Чьи они?»
— Они мои, потому что я заплатил за них.
«Кто ты такой?»
— Я Карас, который дал источнику то, чего он хотел. А кто ты?
«Твоя сестра, убитая предательской рукой».
Ее лицо выплыло из темноты, распухшее и побелевшее, безумное, глаза навыкате, вздувшиеся, словно шляпки грибов, волосы мокрые, висят тощими прядями, похожими на водоросли.
Начальник священных покоев упал куда-то вперед, и снова стало светло. И руны снова были здесь, символы росли внутри него, целых восемь, они питались его соками и питали его, обвивали своими усиками его сердце, как корни дерева обвивают камень.
— Я забрал твою жизнь. Я забрал твои символы. Они теперь мои.
«Ты просто позаимствовал их на время. Ступай к источнику, из которого они вышли».
— Они мои, потому что я заплатил за них столько, сколько требовалось.
«Иди туда, спустись, как спускаются духи мертвых, пройди по бесконечным коридорам в темноте».
— Я не отдам то, за что так дорого заплатил.
«Я вся мокрая от крови богов». Призрак сунул ему под нос свои руки, красные, окровавленные.
— Зачем ты здесь?
«Время пришло. То самое время. Время конца. Она призывает волка. Она призывает волка к тебе».
— Богиня наградит, а не накажет меня. Ничто не может кончиться, пока символы живут во мне.
«Прислушайся, лают черные псы. Волк уже близко. Неужели ты не слышишь, как она зовет?»
— Повелительница перекрестков, повелительница луны. — Начальник покоев перекрестился, хотя и обращался к языческому божеству
«Луна была съедена». Женский голос звучал размеренно, но странно, как будто она так и разговаривала с ним из пещеры.
