Судя по доносящемуся до нас шуму, команда за стеной ломала второй слой, когда я заметил подбирающуюся к нам «автономную конструкцию». Упускать такое везение было глупо. Я сообщил о новостях чародею.
– Приготовь плетенку для взлома под прикрытием этой штуковины. А охранку снимем, когда этих повяжут.
На мой взгляд, удобнее стены из плоских неотесанных камней могла быть только прислоненная к ней лестница, но Палиар так не думал. Стоило больших трудов подсадить тактильщика, чтобы тот мог дотянуться до щита.
– Ля диез, – сообщил я, ткнув чародея рукой в управляющий контур.
– Си бемоль, – поморщившись, поправил Палиар, с трудом удерживаясь на выступах камня.
Появление охраны не заставило себя долго ждать. Видеть происходящее за стеной мы не могли, но разговор прекрасно передавал суть.
– Сколько же вас, идиотов, звезды принесут на нашу голову! – ругнулся кто-то из охранников – похоже, боевой маг.
Застигнутые с поличным студенты предпочитали угрюмо отмалчиваться.
– А там что шумит? – насторожился второй маг.
Мы с Палиаром замерли, не решаясь и вдохнуть.
– А, вон, – сказал первый. – Видишь, очередная блоха ползет.
На этот раз бранью разразился второй, и я окончательно уверовал в особенный талант чародеев к замысловатым ругательствам. Упражнения в базарной словесности оказались прерваны резко и неожиданно.
Глухой удар, заставивший содрогнуться сложнейшую охранную конструкцию, услышали все. А кто не услышал, тот почувствовал. Что-то темное капнуло сверху. Я поднял голову и увидел, как Палиар, уткнувшись в рукав, пытается унять текущую из носа кровь. Но плетенок не отпустил. И даже не застонал, хотя получил, похоже, крепко. А ведь молодец парень! Мое мнение об этом нелепом существе определенно менялось в лучшую сторону.
– Северо-западный угол! – воскликнул один из чародеев. – Допрыгались, идиоты. А, кометы!
Далекий гул походил на рев разгулявшегося пламени, и нарастал он с каждым мгновением.
– Я придержу это, – выкрикнул его товарищ, махнув рукой в сторону гула, – а ты иди снимай третий слой! Весь, к ящеролюдам! – заканчивал наставления он уже на бегу, поспешно сорвавшись в указанном направлении.
– Господа чародеи, хозяин… – начал было кто-то, судя по всему, обычный охранник.
– К звездам падучим хозяина! – перебил его маг. – Пойдет цепная реакция, болван! В очереди перерождения хочешь перед ним отчитываться? Лучше этими займитесь.
Торопливые шаги затихли вдали.
– Уж будьте добры, господа студенты, – извиняющимся голосом проговорил охранник.
Но «господа студенты» и сами были готовы поскорее убраться куда глаза глядят. Уж больно напоминали эти звуки то, что окружало меня во время памятного бесконтрольного выброса. Похоже, звезды меня таки любят. В таком бардаке шансы на успех росли с каждым мгновением.
– Пошли, – скомандовал я Палиару.
– Но там вот-вот произойдет спонтанный распад! Маг, ломавший третий слой, не удержал контроля и дестабилизировал контур. Может произойти цепная реакция по всей конструкции! – попробовал образумить меня чародей.
А голос-то дрожит… Но плетенку, что примечательно, не отпустил.
– А может, и не произойдет. Второго такого шанса добыть ирис нам может и не выпасть.
Этого напоминания хватило, чтобы парень, упрямо стиснув побелевшие губы, обернулся к невидимым ему контурам и наполнил силой свое творение.
Времени отключения охранок едва хватило, чтобы перемахнуть через стену нам обоим (в случае Палиара это, правда, называлось скорее «переползти», но в той суете, что царила вокруг, никто даже не заметил, как он болтался на ограде). Плетенки за нашей спиной вновь наполнились призрачным фиолетовым светом, замыкая слой и надежно отрезая путь обратно.
Мы были на территории особняка Дайне.
Со вторым слоем защиты возни оказалось гораздо больше, чем с первым. Сложная сеть, соединяющая ауру Палиара с контурами охранок, уже напоминала раскидистую древесную крону, а завершения работы не предвиделось и близко. Несколько раз начинающий взломщик досадливо морщился, нащупывая и обрывая отдельные веточки. На его сосредоточенном лице обильными каплями выступил пот.
Пока чародей трудился над контуром, мне ничего не оставалось, как глазеть по сторонам, осторожно выглядывая из-за стриженых прямоугольных кустов. Плетенки первого слоя превращали небо в странный, переливающийся всеми цветами купол, придавая происходящему оттенок нереальности. По куполу шустрыми кляксами ползали «автономные конструкции», или блохи, как обозвал их чародей, на которые никто не обращал уже внимания: основные события разворачивались в северо-западной части парка. Из последних сил один из магов удерживал контроль над плывущей то гаснущей, то, наоборот, ярко вспыхивающей плетенкой. Мерцание передавалось на соседние контуры, хоть и не в такой степени. Второй маг, вооружившись артефактом, исполняющим роль ключа ко всей конструкции, спешно гасил контуры, окружающие место происшествия, а затем развеивал их. С каждой уничтоженной плетенкой слой тускнел все больше, лишь поврежденный участок продолжал переливаться ярким светом. Видимо, его поддерживала сила магов, на чью ауру замыкались поплывшие контуры: боевика, подоспевшего на помощь, и студента, чья ошибка обернулась всем этим безобразием. Кстати, я обратил внимание на то, что здешние щиты получали силу по-иному, нежели в катакомбах. Там жила поддерживала каждый контур в отдельности, здесь же охранки питались от двух больших артефактов в глубине сада. Здоровущие такие глыбины, вмурованные в каменные постаменты. Похоже, каким-то образом их влияние распространялось на всю конструкцию, выходящую далеко за пределы создаваемого ими средоточия магии. Зачем было городить все эти сложности, создавая к тому же дополнительную уязвимость, я не понимал. Но, наверное, смысл все же был. Чародеи ведь не полные идиоты!
На фоне гаснущего слоя особенно ярко выделялись блохи: в большинстве – зелено-желтые, но было и несколько синих, и оранжевых, и две красно-бордовые, отличающиеся особой тщательностью, я бы сказал даже, изяществом исполнения. Зелено-желтые были работой заговорщиков из погребка, остальные принадлежали энтузиастам-одиночкам, поддержавшим начинание.
Внезапно к фону второго слоя добавился неприятный дребезжащий звук. По плетенкам пробежала легкая рябь.
– Кометы! – сквозь зубы прошипел Палиар. Я не поверил своим ушам. Так ведь скоро на человека станет похож. До изощренности старших товарищей ему было, конечно, далеко, но подвижки в лучшую сторону налицо. – Они нас опередили.
