Дорогу я знала. Средним темпом идти полчаса, только надо держаться обочины и прислушиваться: местный шериф не бросал слова на ветер: комендантский час после десяти, и если не хочешь попасть на сутки в местный зверинец, то лучше не встречать его по пути .
Чтобы достигнуть холма, мне нужно было миновать парк. И я потеряла битый час , петляя среди деревьев великанов, исполинами раскинувшими свои ветви закрывая небо, обходя лавки, где могли пристроиться ничего не опасающиеся беспризорные и местные алкаши. Что им? Они не смотрят телевизор и не читают газет. Но, сегодня мой путь был свободен и мне везло, лишь изредка я останавливалась, прислушиваясь к малейшему шелесту и шороху, а потом продолжала свой путь, включая фонарик потому, что упасть и скатиться в овраг свернув по собственной глупости шею, было бы слишком комично.
Кладбище заросло бурьяном и в высокой траве скрывались доживающие свой век надгробия и кресты, даты жизни и имена владельцев, которых обрели забвение. Мне оставалось сделать пару шагов, чтобы переступить черту и зайти в раскрытые настежь ворота, когда странное чувство тревоги и опасности заставило меня замереть и в тысячный раз за мой путь прислушаться. Что-то было не так. Что то странное здесь творилось. Сам воздух будто сгустился и ждал какое решение я приму. Я стояла. Я думала, а потом всё же переступила черту.
Хлопок. Покалывание в ладони и какая-то сила отбросила меня на мраморную плиту, я больно ударилась коленями, но ладони смягчили удар. Жуткий смех, прочертил холодную дорожку на моей спине и я задрожала от холода -и это несмотря на плотный свитер под горло и мастерку. Я сняла рюкзак и достала оружие. Похоже мой план не сработал. Похоже чудовище ждало меня и я сама добровольно пришла к ней на пир.
Но, её голос он что-то разбудил во мне, отголоски смутное узнавание. И у меня возникло стойкое чувство: я знаю её.
Церковь. Дверь слегка приоткрыта. Внутри темнота и пыль. Свет моего фонарика высветил прогнивший деревянный пол и гнёзда ворон и голубей. Жуткое место лишённое надежды. Место света, ставшее пристанищем тёмных сил. Пара шагов, а пол так скрипит и дело совсем не в моём крупном телосложении. Смех. Холодный и хрусткий раздался откуда-то слева по-видимому со стороны ризницы. И даже не надо задавать дурацкий вопрос: кто здесь, или того банальней- выходи, как обычно делают главные герои многочисленных фильмов, которые я сотнями пересмотрела за свою жизнь. Фильмы- другая реальность, где всё так просто и всё понятно, жизнь она не такая простая. Здесь, в этом мире всё намного сложней.
Ризница и спуск в подвал , а дверь призывно слегка приоткрыта. Чёрные пятна на полу -кровь, понимаю я и тупо смотрю вниз на ступени. Ну какой же герой я теперь? Голос:
- Беги Дженсен!- откуда-то снизу и что-то упало, а следом крик боли и ужаса, разбивший мой паралич напрочь. Вдребезги. Злость, обида на мир и просто тупая бесстрашная ярость поднялась из глубины и я не думая больше, побежала вниз, сразу же запыхавшись. Паутина с осклизлых каменных стен испачкала мне одежду. Проход был узким, а полусгнившие деревянные ступени противно скрипели, но не паденья боялась я, а того что не успею. Катрина Рагнарик. Глупая. Как? Почему ты здесь оказалась?
Внизу всё опутано паутиной и свет моего фонарика, то мигает, то гаснет во тьме. Тишина зловещая, как барьер, но всё равно знаю: она лишь прикрытие, что-то есть там за ней. Бегу, не видя конца пути, как мышь в лабиринте ,угодившая в проход ведущий по кругу, но внезапно с холодной дрожью понимаю, что всё же стою на месте, потому что всё происходящее иллюзия, навеянный сон извне. И молюсь, слишком испуганная, вспоминая, как молилась давным давно когда-то в детстве, потому что тогда я верила в бога всем сердцем своим.
Звуки медленно возвращаются, я открываю глаза, понимая, что лежу на полу, а надо мной стоит женщина смутно знакомая, нет, та самая знакомая незнакомка. Гостья из моего далёкого ужасного прошлого. Она.
- Ты!- говорит мне она. Не может быть, что ты та самая. Я узнала тебя. Подойди мальчик мой, видишь, как ты мне и говорил она сама пришла к нам.
Отчаянный крик Кэтрин связанной и окровавленной, сидящей на полу возле стены, но всё же живой, я вижу её глаза вытаращенные, испуганные и лицо : белое как простыня покрытое ссадинами и синяками. В тот момент удивляюсь: почему я вижу так четко и ясно , если фонарик давно потух. Шёпот. Настойчивый, переходящий в крик. Что-то важное хочет сказать, мне подруга, но я не понимаю и продолжаю пытаться, продолжаю пытаться читать по её губам. Ужасно болит голова, всё тело сковала слабость, превратившая тело в неподъёмную бетонную глыбу. Рефлекторно провожу ладонью по коже, ощущая тёплую влагу. Кровь. Кровь. В этой мысли разгадка, но я не могу, я не в силах её разгадать. Дышать тяжело. Нога женщины в шёлковом, когда-то красивом, а теперь измятом порванном платье придавила мне грудь.
- Ты жалкая,- говорит мне она и в её голосе слышу я свой приговор. В её голосе столько надменности, презрения и уверенности и мне чудится отголосок всех издёвок и шуточек в мой адрес произнесённых голосом моих врагов.
Кэтрин Кричит. Что там с ней делает мальчик, не знаю, но слышать её наполненный болью исходящий в прерывистом крике голос- невыносимо.
- Не верь! Не сдавайся! -Как плётка, как удар бича возвращает меня к жизни. Заставляет сознание проясниться. Я наконец-то поняла, что хотела, что отчаянно хотела сказать мне Катарина. И я вспоминаю про клинок, забытый при моём неуклюжем падении, рукояткой больно упирающийся мне в спину. Лишь волевым усилием заставляю себя повернуться, поражаясь жаркой и одновременно холодной волне пронизывающей мою кровь, возвращающей мне силы. Силы неведомой ранее. Всё замедляется. Всё становится чётким и ясным, поэтому я успеваю различить, полуразмытое, но видимое для меня движение.
Одна секунда, и женщина когтями царапает стену, где мгновение назад лежала моя голова. Шипение, но я сама того не понимая, удивляясь, стоя на ногах и крепко сжимая клинок в руках. Женщина в недоумении. Но, Кэт лежит на полу и молчит.
-Нет. Ни за что. Не так. Не позволю! - ору я так громко, что срываю голос напрочь и набрасываюсь на женщину. Мой рывок был настолько неожиданным, что она не среагировала, а лишь слабо ударила меня, снова припечатав к стене, но боль давно ушла, тело вела сила и адреналин.
Мой клинок был у неё в животе, я безоружна , а моя кровь всё капала из разбитого лица и головы на пол.
- Сладкая. Такая сладкая. Не могу, не поддаться...
- Госпожа!- мальчишеский вопль потонул в шуме. Не знаю что там с ним делала Кэт, но это явно не шло ему на пользу.
Я пригнулась, тянясь к рюкзаку со склянкой. Святая вода моя последняя надежда. Рука уже нащупала флакон, но эта чёртова тварь так быстра, она схватила меня за левую кисть и поднесла к раскрытому рту, а коленом ударила в живот, заставив затылком, разбитым затылком прислониться к стене и сглотнуть кровь из прокушенной губы попавшую в рот.
