Дайму в очередной раз остро захотелось свернуть точеную шейку Её Высочества Ристаны. Чтобы не мешалась под ногами. И магистру Рональду — да просто так, подарок любимой сделать. Если бы не надзор Конвента… чтоб тебя демоны унесли, дорогой папочка!
Зря расстраиваться и сожалеть о несбывшемся было не в привычках милорда Дознавателя, поэтому проклятия в адрес Придворного мага быстро сменились обдумыванием очередного многообещающего плана. Пока о близящейся войне Полуденной Марки с Красными Драконами не прознали любезные старшие братья, простор для деятельности открыт, и какой простор! Дайм готов был прозакладывать собственные знаменитые уши, что, по крайней мере, одного из них с помощью островитян со свету сживет. А если играть умно, то — благослови, Светлая! — и двоих.
Но для начала его путь лежал в Закатную Башню. Нет, он не пытался оправдаться перед самим собой ни государственной необходимостью, ни интересными новостями. Дайм просто хотел увидеть Шу. Прямо сейчас. Для себя лично — а интересы Империи как-нибудь перебьются денек и без его внимания.
* * *
Последние ступени на третий этаж Шу уже преодолевала на руках у возлюбленного, благо время придворного этикета закончилось — они наконец остались одни. Обнимая Хилла, она мурлыкала от удовольствия и предвкушения, терлась губами о его шею и чувствовала, как он все ускоряет шаги. На всякий случай Шу заглянула вперед, не забрел ли случайно кто из придворных в коридор перед её покоями? Но, не считая гвардейцев у дверей, никого не было.
Проблемы брата вылетели из головы вместе с политикой и прочими глупостями. Остались только сильные руки, биение любимого сердца и жар нетерпения. И нежные губы у виска, и прерывистое дыхание…
— Хилл… — прошептала она, и тихо хихикнула разочарованному вздоху Тигренка. — Гвардейцы…
Притиснув её ещё ближе, Хилл почти пробежал оставшиеся шаги, не обращая внимания на бесстрастных охранников, исправно изображающих из себя каменные изваяния.
— Постой. У нас гости.
Шу остановила его за шаг до двери и скользнула на пол.
— Ширхаб…
— Он самый. Чшш… не злись. — Она ласково погладила возлюбленного по щеке и подмигнула. — Дайм ненадолго.
— Ну да, кто ж ещё.
Волна удовольствия окатила её — в голосе Хилла звучал собственнический тигриный рык, будто кто-то покушался на его добычу. Чувствовать себя добычей было непривычно, но так приятно… встряхнувшись, Шу успокаивающе взяла Хилла за руку и улыбнулась: «Твоя. Только твоя». По её кивку распахнулись двери и они зашли.
Нежданный гость непринужденно расположился в гостиной на диване, явно чувствуя себя как дома. Толстый фолиант на коленях, бокал коньяка и ваза с фруктами рядышком.
— Добрый вечер, Ваше Высочество, лорд Артхольм.
— Вечер добрый, — отозвались Шу и Хилл в один голос. И, хмыкнув, переглянулись, так и не размыкая рук.
— Рад видеть вас обоих в добром здравии.
Дайм не удосужился подняться с места, но улыбался так тепло, что злость Шу тут же улетучилась. Она хотела было спросить, как он съездил в Найриссу, но осеклась. Вместо привычной открытости её встретил барьер, сквозь который пробивались отголоски грусти и опасения.
— Дайм?
— Я всего на пару минут. — Он отложил фолиант и встал им навстречу. — Не волнуйся, Шу. Все в порядке. Мне нужна будет твоя помощь, завтра…
Дайм замер, будто в неуверенности.
Тревога все больше овладевала Шу. Она почувствовала, как волнение и настороженность Хилла словно схлопываются, оставляя снаружи непроницаемое зеркало. А Дайм… что с ним такое? Как будто он идет по краю пропасти, и с трудом балансирует, но пытается не показать собственного страха… что с ним?
Шу не замечала, что Дайм уже дрожит от напряжения, сдерживая её натиск, не замечала, что воздух трещит от сиреневых молний беспокойства, что она взламывает ментальную защиту в стремлении понять — что с ним?
С треском рвущегося шелка барьер рухнул.
— Зачем? Ширхаб… — без сил Дайм опустился обратно на диван.
Страх и ревность, нежность и желание, печаль и надежда, облегчение, боль, любовь… маркиз обреченно улыбнулся Шу. Не могущественный глава Тайной службы, не Загребущие Лапы Императора, а отвергнутый влюбленный, измученный и беззащитный.
— Дайм… прости…
— Ты прости.
Хилл пытался разобраться, что же такое сейчас произошло. Кроме того что, оказывается, маркиз Дукрист все это время был здесь, в Суарде. Что не просто следил за ними обоими, но и чуть было не вмешался… если бы Хилл не пошел тогда с Эрке, Дайм остановил бы Придворного мага сам, рискуя потерять… от понимания того, что маркиз поставил на карту ради него, Хиллу хотелось провалиться. Он чувствовал себя глупым мальчишкой, щенком…
Метания и боль Шу заставляли стыдиться ещё больше. Он ни разу не дал себе труда задуматься, чего будет стоить ей выбор между двумя возлюбленными. До сих пор её любовь к Дайму не казалась чем-то серьезным, скорее дружбой и доверием.
Но сейчас — сейчас он чувствовал, как рушится и бьется нечто драгоценное, для всех троих жизненно важное. Потому что Шу выбрала его, назвала супругом, и не посмела просить, чтобы он и в самом деле принял её целиком, как есть. Вместе с любовью к другому мужчине — и любовью Дайма к ним обоим. Хилл чувствовал, как кусочек её души сейчас рвется и умирает, потому что она уверена, что должна отказаться от части себя. Для него, ради него. Без сомнений и сожалений.
Он судорожно пытался придумать, как же остановить, как доказать ей, что не нужно никаких жертв, не нужно выбирать. Что нельзя резать живую душу, потому что это кажется правильным.
Все эти мысли уместились меньше, чем в одно биение сердца.
— Дайм, не стоит…
— Шу, подожди, — Хилл прервал возлюбленную и развернул к себе. — Нам с маркизом надо сначала кое-что выяснить. Ты позволишь?
— Хилл…
— Пожалуйста, Шу.
«Не надо решать за меня», — Хилл не сказал этого вслух, но принцесса услышала. Даже сквозь сумбур и головокружение, сквозь боль и решимость.
Шу неуверенно кивнула и позволила ему усадить себя рядом с Даймом.
Держа холодные подрагивающие пальчики в ладонях, Хилл опустился рядом с ней на колени и позволил собственной защите раствориться, выпуская наружу чувства и мысли, открываясь теперь уже для обоих.
Это оказалось на удивление легко и приятно. Почти так же, как получалось с одной Шу — слияние всех ощущений, эмоций, желаний. Только теперь целое состояло не из двух частей, а из трех. К почти чувственному удовольствию примешивалось ощущение опасности, исходящее от Дайма. Планы, интриги, политические игры, хитросплетения заговора… и это Светлый? По сравнению с Дукристом Мастер Тени невиннее фиалки.
