В центре раньше красовалась огромная статуя, изображающая Бога-Прародителя Цатогуа. Его тело было сделано из искусно отшлифованных жемчужин, а на голове бога покоилась Корона Кобры. Семь глаз Цатогуа, семь самых крупных алмазов, день и ночь следили за каждым, кто проникал внутрь Сокровищницы, но Верховный Жрец Вероломно похитил главную реликвию: Валузии и увез ее на корабле, направившемся вглубь бескрайней морской пустыни.
Что произошло с Короной Кобры, Цеенор-Зера не мог даже представить.
Покоилась ли она на дне моря? Украшала голову какого-нибудь правителя? Корона Кобры, свившаяся кольцами золотая змея, украшенная огромным множеством алмазов, обладала магическими свойствами — она позволяла ее владельцу управлять сознанием других людей, потому что мысли и желания любого человека становились так же ясны носившему, словно если бы они были высказаны вслух.
Жрец забрал не только Корону Кобры. Вместе с реликвией из Сокровищницы исчезли многие драгоценности. Изображение бога Цатогуа лишилось своей семиокой головы, пропали многие ларцы, но все равно хранилище по-прежнему вмещало в себе огромные богатства. Только зачем они теперь были нужны Цеенор-Зера?
Он покинул Сокровищницу и даже не задвинул за собой потайную треугольную дверь, наглухо прикрывавшую небольшой проем в сплошной стене. Если бы валузиец сделал это, дверь словно слилась бы с черным заплесневелым мрамором и никто никогда бы не догадался, что за ней находится скрытая зала. Да и кто мог бы оказаться здесь, в этой каменной бездне, кто осмелился бы проникнуть внутрь зловещего бастиона вечности? Сокровища были надежно укрыты от посторонних взглядов, вряд ли кто-нибудь из смертных нашел бы в себе силы переступить черный порог, поэтому Цеенор-Зера безразлично скользнул взглядом по своим богатствам и удалился.
В своей опочивальне он обнаружил, что свет Красного Хрусталя постепенно начал меркнуть. Немыслимая тяжесть снова навалилась на него и заставила согнуться, свернуться клубком на мраморном полу. Ошеломляющей силы гром снова оглушил его, и Цеенор-Зера почувствовал, как невидимые безжалостные персты разворачивают его сознание, как свиток, и всевидящее око читает начертанные на этом свитке письмена. Поток тягучего плотного воздуха подхватил его тело и легко повлек в узкий длинный туннель. Цеенор-Зера хотел что-то крикнуть, но не мог, потому что губы его были облеплены чем-то теплым и липким, он пытался извиваться всем телом, но ни одна мышца не слушалась его. В конце туннеля располагалась опочивальня, которой суждено было стать его временным пристанищем на ближайшую тысячу лет.
Течение воздуха прекратилось, и он рухнул всем телом на мраморный пол. Внезапно послышался некий загадочный глухой стук. Затем раздались голоса, повторенные многократно, — о, они напоминали вскрики людей, мучимых невыносимой болью, но доносились тихо и протяжно, как заунывный вой! Цеенор-Зера невольно отпрянул в сторону, потому что перед ним возникла Земела, простирающая руки, а к ее ногам испуганно жались близнецы Цес и Зеер. На этот раз бедные малыши выглядели особенно ужасно, словно тлен все-таки настиг их даже в лабиринтах памяти Влады-
ки. К своему ужасу и ярости, Цеенор-Зера увидел, что опочивальня продолжает наполняться все новыми тенями. Здесь появился и крохотный ребенок, умертвленный им в пиктском шатре, и его отец с перебитыми руками и ногами, здесь появились все, кого принес в жертву Красному Хрусталю Цеенор-Зера: залитые кровью воины, пытавшиеся дать отпор; бедные молодицы, умершие на месте от ужаса; маленькие дети, не успевшие даже испугаться, — все они надвигались на него с рассеченными ребрами и багровыми клеймами на лицах.
Последним в треугольном проеме показалась огромная фигура темноволосого атланта. Он протянул вперед обрубок руки и оскалил белые зубы…
Глава четвертаяТретий день Конан не мог покинуть Херриду. Согласно приказу правителя города герцога Фредегара ни один корабль не мог покинуть порт, и огромная цепь, натянутая между двух башен, преграждала выход любому кораблю, вздумавшему выйти в открытое море. Охрана только впускала внутрь прибывающие суда, и тут же исполинская цепь с шумным всплеском возникала из воды.
Все городские ворота, ведущие на запад и на север, охранялись день и ночь, а зубчатые крепостные стены буквально чернели от фигур дежуривших гвардейцев, внимательно следивших за тем, чтобы никто не скрылся из Херриды, преодолев защитные бастионы и ров.
Киммериец скрежетал зубами от бессильной злобы, но вынужден был скрываться в грязном портовом квартале, где, казалось, никому не было дела до высокого чужестранца со спутанной гривой черных волос. Свои роскошные сапоги из кожи гликона варвар все-таки был вынужден: спрятать на время в походный мешок и появлялся на людях только в старых плетеных, сандалиях, которые за мелкую монетку подыскал ему хозяин постоялого двора «Западный ветер». После того как Конан встретил в храмовой ограде Астриса с близнецами, стало понятно, что именно отпечатки этих сапог могут прямым путем привести на плаху. Не прошло и трех дней с тех пор, как по всей Херриде разлетелась зловещая весть — ночью еще один достопочтенный житель города пал от руки страшного убийцы. Из испуганной болтовни хозяина стало понятно, что сердца лишился некий Унольф, торговец древностями, владелец торговой лавки под названием «Пещера», заваленной сверху донизу пыльными ветхими коврами, закопченными погнутыми кубками и мисками, старинными книгами на непонятных языках и блеклыми картами чудных неизведанных краев.
Мертвого Унольфа обнаружила утром его служанка. Безжизненное тело лежало на дощатом полу, грудь несчастного торговца была искромсана и представляла собой жуткую сплошную рану. Но самая невероятная новость заключалась в том, что вокруг тела вся комната была истоптана кровавыми следами. Отпечатки ног были огромными по размерам, а в центре их гвоздями был выбит зловещий символ — кинжал с поперечной защитной гардой, — и эти отпечатки в точности совпадали с теми, что были обнаружены рядом с телом рыжеволосой Адальджизы из Храма Небесного Льва.
Что все это означало, Конан отказывался понимать. Он уже проклял тот день, когда ступил на деревянным причал зингарского города. Да уж, и впрямь Херрида оказалась чудесным местом, где не приходилось скучать. А он-то рассчитывал провести здесь несколько дней, потолкаться у морского советника, побалагурить с бывалыми молодцами в тавернах, да выяснить, какие ветра чаще всего дуют сейчас на Западном море…
Вместо этого его теперь разыскивают гвардейцы, а местный правитель, какой-то там герцог Фредегар, назначил за его голову солидное вознаграждение. Как болтали подвыпившие посетители «Западного ветра», тот, кто сообщил бы правителю о местонахождении Ночного Губителя, получил бы из герцогской казны ни много ни мало тридцать тройных озз золота!
