– Тварь… ну, ты… и тварь… – В горле Рубелия что-то клокотало, и он едва смог выдохнуть ругательства.
– Да, тварь! И сука, и шалава, раз тебе так угодно! Но я добьюсь, чтобы мой сын сидел на троне! Мой Патарий, а не ты, грязное похотливое животное, перебравшее всех шлюх Нумерии! Я всю жизнь терпела тебя только для того, чтобы своими глазами увидеть, как ты сдыхаешь вот тут, в этой комнате! И никто, слышишь, никто, ни один самый великий Лабус уже не сможет тебе помочь! – Мирцея опёрлась о стол и звонко захохотала.
Лицо Повелителя пошло тёмными пятнами, глаза закатились, и из открытого рта хлынул алый поток крови, заливая всё вокруг. Голова его бессильно наклонилась, и он тяжело рухнул прямо на стол.
Мирцея дико взвизгнула и бросилась к двери:
– Помогите! Он умирает! Да помогите же!
Вдалеке уже слышался топот ног бегущих по коридору людей. Грасарий бросился в комнату мимо привалившейся к двери Мирцеи, но вдруг остановился и, указывая на неё дрожащей рукой, истерично завопил:
– Она! Она его убила! Смотрите, у неё все руки в крови!
– Я не хочу даже слышать об этом! Нет, и ещё раз – нет!
Юнарий грохнул по столу кулаком в кожаной перчатке с нашитыми железными пластинами. Его тёмные глаза метали молнии, и все находившиеся в комнате старались не встречаться с ним взглядом. Только Суан Дейлоп продолжал смотреть в похудевшее и осунувшееся лицо лангракса.
– И всё же я бы… – Юнарий вскинул руку, заставив друга и ближайшего советника замолкнуть на полуслове.
– Я не собираюсь прощать этому подлому шакалу смерть моей матери! И нечего совать мне в лицо эту насквозь лживую бумажку! Ты сам-то веришь хоть одному написанному там слову? Ради власти эта скотина готова на любую низость! А стадо вонючих козлов, считающих себя достойными гражданами Нумерии, согласно блеют в его хлеву, прекрасно зная, что нет у него никаких прав на трон! Я жестоко отомщу им за это преступление! А потом, Рубелий Корстак, мы посмотрим, кто окажется Повелителем этой поганой страны!
Дейлоп только покачал головой. Конечно же он не поверил Мирцее. И пока во дворце спешно готовили заключение, сам навёл кое-какие справки о кончине своей госпожи. Один из его людей был дальним родственником жены стражника с нижнего этажа тюрьмы, и за вполне кругленькую сумму тот поведал, как его напарники недавно вытащили оттуда женский труп.
Когда утром Мирцея всё с той же умильно – скорбной улыбкой вручила им заключение о смерти Эльмы Гинратус, он ограничился лишь тем, что пристально посмотрел в её недрогнувшее лицо, мудро рассудив, что только сам Юнарий сможет решить, какие дальнейшие действия стоит предпринять.
Собравшийся сегодня Совет даже не пытался уговорить Юнария оставить безнаказанным такое зверство. Но стоило кому-то из семерых мужчин, сидящих за столом, заикнуться о том, чтобы отсрочить поход на Остенвил, как лангракс просто взбесился. Сжав в нитку и без того тонкие губы, он на все разумные доводы только упрямо мотал лобастой головой и всё больше мрачнел, сжимая увесистые кулаки.
– Никогда не думал, что меня будут окружать одни трусы! – Голос Юнария дрогнул.
Он обвёл глазами собравшихся. Рядом с ним сидел его ближайший друг и главный советник Суан Дейлоп, нервно барабанивший по столу пальцами. Младший брат Юнария Эйрис Гинратус, главный книгочей и законник Солонии, задумчиво смотрел поверх головы красного от возмущения главнокомандующего флотом Эйлина Крока, безжалостно терзавшего свои роскошные усы.
Господин Сипус Рагон, Главный сборщик налогов лана откинулся на высокую спинку кресла и непрерывно крутил своими толстыми пальцами пуговицу на камзоле. Его лицо выражало вселенскую печаль, что было вполне обычным явлением, когда жизнь заставляла его идти на огромные траты так обожаемых им литов.
Дальнюю часть стола занимали советник по тайным делам Кварис Мегар, сорокапятилетний лысеющий мужчина с крупным носом и холодными серыми глазами; начальник личной охраны лангракса Нидар Лимп, молчаливый великан, безупречно владеющий мечом, и управляющий делами дворца и лана Тамус Брильт, невысокий крепыш с вечно недовольным лицом.
– Одни трусы! – Кулак лангракса врезался в стол. – Я не собираюсь ждать полгода, когда вы соизволите оторвать свои задницы от стульев и оттащить их в Остенвил, чтобы пообломать рога этому ублюдку! Завтра же он должен узнать, что моё войско готово выступить!
– Юнарий! – Крок не выдержал и вскочил со своего места. – Мои ребятки готовы хоть сегодня сняться с якоря. Ты же знаешь этих отъявленных головорезов! Но мы не сможем пройти дальше Хвоста Дракона, молнию ему в зад! Сейчас сезон бурь, и южные ветры, это проклятие Богов, не пощадят даже тех, кто рвётся наказать злодея за его беззакония! – Командующий флотом оставил свои усы в покое и теперь отчаянно жестикулировал руками. – И было бы совсем не плохо бросить клич по ближайшим бухтам, где братишки уже замаялись от безделья! Они будут только рады услужить своему ланграксу! Десять моих кораблей с добавкой из тридцати – сорока пиратских – и сам Морской дьявол нам не страшен, не то, что гнилые посудины Остенвила!
– Ветреная пучина! – Лангракс заходил по комнате, меряя ее тяжёлыми шагами. – Ветер с юга! Дьявол, как же он не вовремя!
– Мы не властны над ним, господин. Стихия… – голос с дальнего конца стола звучал спокойно и рассудительно. – Но у нас будет чем заняться в это время. Смешно идти воевать с Нумерией пятью сотнями пеших воинов и тремя сотнями конных.
Лангракс остановился за спиной говорившего и прорычал:
– Мне нужна армия! Способная смести с лица земли этого самодовольного наглеца! Камня на камне не оставить от его паршивого государства! И эта армия должна быть у меня через месяц!
За столом поднялся невообразимый шум. Все заговорили одновременно, стараясь перекричать друг друга. Спокойным оставался один Эйрис Гинратус. Подождав, пока все выпустили пар, он встал с кресла и поднял руку, призывая спорщиков к молчанию:
– Ты сам прекрасно понимаешь, Юнарий, что месяц – это слишком мало, чтобы создать, вооружить и обучить хорошую армию. Граждане Солонии с радостью пойдут за своим господином, но ты своих людей знаешь. Они привыкли к вольной жизни, и командир для них не указ, если впереди светит возможность просто пограбить в своё удовольствие.
Члены совета согласно закивали.
– Думаю, что мы сможем набрать неплохих воинов среди рабов, которые имеются почти в каждом дворе. Если выкупить их у хозяев – а на то потребуется твой особый указ, – они с благодарностью пойдут на службу. Конечно, – в голосе Эйриса появились стальные нотки, – это потребует больших затрат. Но наш досточтимый господин Рагон подтвердит, что казна Солонии способна такое выдержать.
