Винга почувствовала благодарность к своему невидимому помощнику. Оказание помощи невинному животному в ее глазах было подвигом.
— Они просто хотят завоевать мое доверие, — прошептала она. — А потом нападут.
Игра в кошки-мышки продолжалась. Винга никак не могла решиться на отъезд из этого места. Кроме того, ее одолело любопытство. Ее одинокая жизнь стала интересной.
И пока все шло хорошо…
Но поздно вечером игре настал конец.
Винга и коза возвращались домой уже в сумерках, проведя весь день в поисках трав.
На краю леса Винга вдруг резко остановилась и спряталась в кустах можжевельника.
Около ее дома стояли люди!
Мужеподобная женщина, изучающе оглядев дом, произнесла:
— Да нет же. Парни скорее всего ошиблись. Нет, никогда не поверю, что здесь может кто-то жить!
Голос у нее был резкий, пронзительный.
Тут у крыльца послышался шум перебранки.
Винга разглядела женщину и мужчину. Они оттаскивали от крыльца мальчишку.
— Что ты там забыл? Не видишь, что ли, ступеньки прогнили насквозь!
Мальчишка хныкал, отец ругался. Чуть поодаль двое мужчин наблюдали за этой сценой. Один из них был необычно большого роста. Может, это и есть ее невидимое существо? Тогда она правильно делала, что сомневалась в его благородных мотивах.
Еще один мальчишка вышел из ее комнаты. Ему-таки удалось туда пробраться.
Теперь Винга узнала мальчишек — те самые, что загнали козу под обрыв.
— И все же здесь кто-то живет, — сообщил он сенсационную новость. — Ну что, верите теперь?
Мальчишку вытащили из дыры, куда он тотчас же провалился.
— Надо сообщить герру Снивелю, — сказала женщина с пронзительным голосом.
Винга сжалась от страха. Теперь ей просто необходимо переезжать. В эту же ночь!
Она была так поглощена происходящим, что совсем забыла про козу. Коза же преспокойно выплелась на лужайку.
— О, только не это! Назад! — прошептала Винга.
— А вон и коза. Смотрите! — снова закричали мальчишки.
Винге ничего не оставалось делать. Она не могла потерять своего единственного друга.
Она стремглав выбежала на лужайку и захлестнула ошейник на козе. И потащила ту за собой, в лес. Винга бежала изо всех сил. Коза сначала сопротивлялась, потом стала более послушной.
Конечно же, девочку заметили. Все загалдели и рванулись за ней, все как один.
— Это она! — голосила мужеподобная. — Это Винга Тарк, могу поклясться! Вернись назад, девочка! Мы не желаем тебе зла!
Но Винга уже не в состоянии была различить, где друг, а где враг. Для нее все люди представлялись либо в образе герра Снивеля, либо мадам Фледен. Девочка уже давно не общалась с людьми. Она одичала, словно заблудившийся на зимнем холоде теленок.
Винга слишком долго жила вдали от людей. Ее мало заботило, были ли эти люди друзьями или врагами. Они были людьми — а потому опасны.
В обычных обстоятельствах она легко убежала бы от них. Сейчас же ей приходилось тянуть за собой козу. Но она не бросит ее никогда. Ей казалось, что козу тотчас же забьют на мясо и зажарят. Ни за что на свете она этого не допустит!
Сердце колотилось у нее где-то в глотке — не от усталости, а от страха. Она спасала свою жизнь и жизнь козы. Коза упиралась и не желала бежать. К тому же ей не нравилось быть на поводке. Винга в отчаянии дергала ее за собой. Она знала полно мест, где могла бы спрятаться, но только не с козой!
Пока ее отделяло от преследователей достаточное расстояние. Им нужно было сначала пересечь лужайку. Но мальчишки и один взрослый мужчина уже настигали ее. Женщины отстали и кричали мужчине и мальчишкам, прося их подождать. Но те, конечно, и не думали останавливаться.
Стемнело. И это было Винге на руку. В это время года темнело поздно, но в лесных сумерках все контуры стирались. Коза не умела передвигаться бесшумно, под ней хрустели и ломались ветки. Да к тому же коза громко блеяла — жаловалась на такое обращение.
Винга остановилась и прислушалась. Она была в отчаянии. Ей никак не удавалось отделаться от преследователей.
Ой, как же они близко!
Она была вся внимание. И тут вдруг кто-то возник совершенно с другой стороны и поднял козу на руки. Винга не успела открыть рот, как услышала шепот: «За мной!» И существо исчезло с глаз долой.
Винга колебалась не более секунды.
Стало легче. Она не могла видеть бегущего перед ней, только слышала быстрые шаги. Они взбежали на холм, пробежали мимо каменной изгороди…
Тут она остановилась вслед за своим неожиданным спасителем. Преследователи отстали. Винга прислушалась.
Скорее всего, один из мальчишек упал и расшибся. Преследователи устали, сбились с пути и проклинали темноту.
— С меня хватит, — послышался пронзительный голос мужеподобной.
Ей ответил мужской голос:
— Да, у мальчика идет кровь. Да и потом в темноте ее все равно не найти. Пошли домой. Другой мужчина сказал:
— Она была почти в наших руках. И вдруг исчезла! Нет, на сегодня хватит.
Постепенно голоса стихли.
Винга обернулась. Может ли она доверять своему спасителю? Рядом с ней была только коза.
И тут Винга почувствовала, как она устала. Усталость приходит всегда, когда теряешь мужество. И впервые за долгое время ей захотелось заплакать.
Куда теперь идти? Ее нашли. В том, что уже завтра в заброшенную усадьбу придут люди, не было ни малейшего сомнения. Наступил поздний вечер. В такое время Винга всегда спала. Начать укладывать вещи прямо сейчас, найти все необходимое в темноте и отправиться с козой куда глаза глядят… Это было так же трудно, как перевалить через высокую гору.
Она потеряла способность даже думать.
Но сдаться она не могла. С ней была ее коза.
Безвольно, без малейшей надежды или желания, она двинулась к дому. Больше она никогда не сможет там переночевать. На глаза наворачивались слезы.
Элистранд! И его она больше никогда не увидит! Теперь ей придется покинуть Гростенсхольмский согн. Это невозможно. Она держалась этих мест в какой-то безумной надежде. Ей не хотелось покидать места своего детства. В полные одиночества вечера она лежала и представляла себе, что живы и отец, и мать, в усадьбе кипит жизнь, как в прежние времена. Работа идет на полях и в лесу, работники приветливо здороваются с маленькой фрекен, отец поднимает ее высоко-высоко. Спрашивает, не хочет ли она сесть на лошадь впереди него. Материнские руки, нежно гладящие ее перед сном. Лампа, горящая в их комнате. Свет лампы пробивается сквозь щель почти что у самого пола.
Все, все прошло.
Прадед Ульф. Она знала его. Тетя Ингрид, Гростенсхольм… Все это еще до их смерти.
Винга помнила пышные похороны тети Ингрид, на которые собрался весь согн. Последняя из рода Людей Льда в Гростенсхольме. «Вот и попала наконец фру Ингрид в церковь», — ядовито шептали крестьянки.
