– Вот, господа, посмотрите, для кого вы тут вели обсуждение! – все так же спокойно проговорил наш… пленитель, – И где же ваша хваленая секретность!..
Вся компания, собравшаяся в переднем зале выставки, уставилась на нас.
Я бегло осмотрелся. Помещение было неярко освещено, причем большая часть освещения проистекала от подсветки витрин. На, странного вида, корявых табуретах сидело четверо мужчин: трое в штатском и один в милицейском генеральском мундире. Чуть в стороне, около одной из витрин стоял еще один милицейский генерал, а напротив него невысокий старичок в весьма непрезентабельном костюмчике. Рядом со стариком растерянно топталась совсем еще молодая женщина в неброском темном платьице, с гладко зачесанными волосами и огромными очками на тоненьком носу. На ее лице было написано самое настоящее горе. Двое довольно молодых мужчин в штатском копались в отдаленном углу, фотографируя одну из витрин каким-то чудным фотоаппаратом, оснащенным фотообъективом совершенно невообразимой величины.
– А вот этого молодца я знаю!.. – заявил вдруг стоявший милицейский генерал знакомым баритоном, – Это… э-э-э… Корсаков… корреспондент весьма желтенькой газетки! «Криминальный беспредел» – это ведь твоя рубрика, милейший? – обратился генерал к Тольке с очень нехорошей улыбочкой.
– Вот только прессы нам здесь не хватало… – брезгливо пробурчал один из сидящих штатских уже слышанным тенором.
– А второй, по всей видимости, фотограф… – высказал предположение сидевший генерал, – И где же твоя камера, милейший?.. – обратился он ко мне.
Я ничего не ответил на вопрос генерала, да тот и не ждал никаких ответов. Вместе со своим коллегой, он принялся обсуждать, что же делать со слишком любопытными журналистами… но я и в этот, казалось бы, жизненно важный для меня и прямо ко мне относящийся, разговор не вникал. Я вдруг понял, что весь этот зал до краев наполнен чудовищной, бьющей через край, дикой и совершенно неорганизованной магической энергией! Она клубилась вокруг собравшихся людей неким безумным смерчем, словно ее кто-то бросил на произвол судьбы, и она не знала, как покинуть это помещение!
Едва я уловил ее присутствие, которого никто другой, естественно, не замечал, как мне в нос ударил сильнейший запах… он был не хорош и не плох, он был просто чрезмерно силен, так что физиономия у меня, видимо, здорово скривилась. И на мою невольную гримасу тут же прореагировал баритонистый генерал:
– Гляньте-ка на этого… фотографа! И так имеет физиономию бандита-рецидивиста, так он еще рожи корчит… Нет, надо их обоих в Лефортово упрятать, пока мы тут не разберемся…
– В крайнем случае, у нас будет двое подозреваемых… – индифферентно поддакнул штатский тенор…
И в этот момент я снова отключился от разговора. Отключился, потому что явственно увидел, как в нижней части противоположной стены зала, рядом с одной из слабо подсвеченных витрин, медленно проступает невысокая вычурная арка портала перехода, затянутая струящимся черным зеркалом. В то же мгновение вся клубящаяся в зале магическая энергия свернулась в тугой шар и метнулась в сторону портала. Ударившись о непроницаемую черноту, этот шар снова расплылся беспокойным облаком, облако отхлынуло прочь, заметалось по залу, словно разыскивая что-то, и вдруг… И вдруг оно медленно, но целеустремленно потянулось в мою сторону, закружилось вокруг меня, окутало меня невидимой, но ясно ощутимой пеленой… уплотнилось!..
Только тут я понял, что портал перехода проявился из-за моего здесь присутствия, что он признает во мне… Мага! Так же, как и сгусток Силы, появившийся здесь… неизвестно откуда!
Уже укутанный все уплотняющимся коконом Силы, я невольно пробормотал: – Господи ты, Боже мой… – и непроизвольно шагнул в сторону портала, словно тот безмолвно, но настойчиво звал меня к себе. Мне стало ясно, кто был этот не оставляющий следов похититель и куда он ушел! Но вот откуда он пришел!!!
Я сделал еще один шаг в сторону портала…
– Эй… фотограф, стой-ка на своем месте! – попытался остановить меня генеральский баритон, – Нечего тебе здесь топтаться!
Но я его не слушал, я сделал еще один шаг, не отрывая глаз от черного переливающегося зеркала и отдаваясь его зову.
Позади меня раздался спокойный, но полный угрозы, мужской голос:
– Стой, стрелять буду!..
Я почему-то был совершенно уверен, что обладатель этого голоса выстрелит не раздумывая, но в то же время я был уверен и в том, что эта стрельба уже ничем мне не грозит. Так и вышло. Едва я начал свой следующий шаг, как позади меня сухо щелкнул выстрел, и пуля, взвизгнув в окутавшем меня коконе, резко изменила направление полета и ударила в потолок.
– Да на нем бронежилет!.. – удивленно произнес за моей спиной стрелок, – Тогда попробуем так!..
И он снова спустил курок, на этот раз, видимо, целясь мне в голову.
Однако и эта пуля прошла мимо, а следующего выстрела я уже не услышал. Неведомая сила приподняла меня над ковровым покрытием зала и мягко, но сильно втянула во вдруг замершее черное стекло. Зал исчез, и все вокруг погрузилось на несколько секунд в темноту…
11. Наставляйте младших, чтобы отвратить их от зла.
(Шестнадцать наставлений народу императора Канси. XVII век.)
Меня несло в кромешной тьме, словно поезд в лишенном освещения горном тоннеле. Раза два-три я буквально протискивался между незримых стен перехода, а один раз приложился головой – видимо портал ставил не слишком крупный маг… Не слишком крупный в смысле габаритов… Да и сам переход продолжался чересчур долго, похоже конструирующее портал заклинание было не совсем удачным! Впрочем, оставался маленький шанс на то, что переход поставлен… временный, и, значит, я мог оказаться в том же зале, но в… другое время! Наконец тьма, стелившаяся перед моими глазами, рассеялась, я увидел, что нахожусь не в помещении выставки Алмазного фонда России, а… на абсолютно открытом… пленере.
Прямо передо мной мягко шелестела листвой небольшая рощица, метрах в двадцати правее проходила дорога, обычный пыльный деревенский тракт, накатанный колесами телег. Дорога плавно сворачивала за деревья рощи, с левой ее стороны раскинулось поле, засеянное каким-то злаком. Впрочем, хотя я и хорошо знаком с сельской жизнью, определить, что это за посевы, мне не удалось.
Справа, до самого горизонта, тянулась странная кочковатая равнина, поросшая мелким кустарником и высокой, кустистой травой. По всей этой равнине довольно часто были разбросаны огромные валуны. На горизонте едва видневшиеся в окутывающей их дымке, стояли горы. А позади меня мягко мерцало переливающееся черное зеркало портала перехода, но теперь уже оно не притягивало меня, а отталкивало!
