«Что мне с того — я в жизни и курицу не резал!»
Погасив свечи, кроме одной, Кристиан забрался под мягкое одеяло и закрыл глаза.
Разбудили его рано утром вопли нахальных чаек.
Свежий утренний ветер вливался в окно, шелестел пергаментом на столе.
Замок Ружмонт никуда не девался и море голубое все также блестело за окном вдали.
В дверь постучали.
Опять явились вчерашние девицы с водой и тазиком.
«Фиг вам, а не стриптиз!»
— Оставьте все и можете идти.
Служанки переглянулись с удивлением.
— Ступайте, ступайте!
Оглядываясь и приседая в поклонах девицы, вышли за дверь. Худощавые, смуглые, кареглазые, на испанок похожи. Впрочем, у местных слуг у всех такой типаж средиземноморский.
Кристиан не спеша, умылся. Оделся. Пригладил волосы руками. Потом нашел на комоде гребень и попытался расчесать непривычные патлы. Вышло плохо, да еще без зеркала…Не хотелось выглядеть чучелом.
Он выглянул за дверь. Служанки стояли у стены, таращили глупые глазищи.
— Принесите мне, пожалуйста, зеркало, девушки.
— Ваше высочество!
Лорас тут как тут, появился из–за угла с легким поклоном.
— Вы позволите, мой принц?
Вошел и плотно прикрыл дверь за собой.
— Зачем вы выгнали служанок, мой принц?
— Они меня стесняют! Почему я должен голым торчать перед тремя девицами?
— Во–первых–такова традиция, а во–вторых–они вряд ли девицы-в земном понимании. Если пожелаете–только скажите им и любая ляжет с вами в постель. Вам не надо просить, мой принц! Вы должны повелевать!
— Чем и кем повелевать? Кто я здесь–гость или хозяин?
— Вы наследный принц Семиречья и вы господин, запомните это твердо.
Кристиан фыркнул и прошелся по комнате.
— Я, скорее заключенный, а не господин! Могу я спуститься к морю?
— После завтрака я сопровожу вас на берег, мой принц.
— Вы будете моей нянькой все время?
«Или тюремщиком?»
Лорас улыбнулся вежливо.
— Прилетел голубь с письмом. Завтра герцогиня вернется в замок. С нею вам будет не так скучно, мой принц.
— Сколько же лет вашей племяннице?
— Восемнадцать. Она первая красавица Плимутрока. Она уже вступила в предбрак с герцогом Аргарда.
— Предбрак?
Лорас тут же рассказал о том, что аристократия, прежде чем заключить брак вступает во временный союз–предбрак. Будущий муж и будущая жена большую часть года проводят вместе и спят в одной постели. Если к концу года наступит беременность, а еще лучше появиться ребенок- брак оформляется, как требуют традиции–обрядом в храме двуединого бога и пышным пиршеством с приглашением родственников.
— Герцогиня прибудет со своим предмужем?
Лорас тихо засмеялся.
— Такое слово — «предмуж» не используется, мой принц.
— Давайте наедине прекратим все эти титулования?» Мой принц, мой принц»! На даче у меня вы по–простому говорили!
Маг поклонился.
— Как пожелаете, Кристиан….Союз Плимутрока и Аргарда не заключен по любви. Главная любовь принца Филиппа Аргпардского–море. Поэтому герцогиня нередко проводит время в одиночестве.
— Лорас–это имя или фамилия?
— Имя. Отчество здесь не в ходу. Простолюдины могут, представится как Олар сын Мидраса, например. Аристократия использует только имена. Не так уж нас много чтобы спутать.
— Если я верно понял–вы Лорас Плимутрок?
Маг тонко улыбнулся.
— Я родственник герцога, но родовое имя не вправе носить. Члены ордена магов как монахи теряют право на прежние фамильные имена. Я — Лорас Восьмой. Этого достаточно.
— Я заметил, что в замке нет часов. Как вы определяете время?
— У нас отличная погода на побережье, почти каждый день солнечный и во дворе все отлично видно на солнечных часах. Еще есть песочные.
— А механические?
— О, они слишком большие! На башне замка есть такие, но про приказу герцогини в день смерти отца она приказала их остановить.
Когда она родит нового хозяина Ружмонта часы запустят вновь. Такова традиция.
— А ее муж, разве он не получит права на замок, на титул?
— Нет, это невозможно.
— Что же тогда наследует новорожденный?
— Первенец герцогини наследует имущество и титул деда, а второй сын имущество и титул отца, естественно после его смерти.
— А если родится девочка?
— Мы маги легко исправляем природу, и рождается всегда тот, кого хотят родители.
— Покойный герцог захотел дочь?
— Я не хотел бы это обсуждать, Кристиан.
— При дворе каждого именитого аристократа живет маг?
— Как правило, и обычно он родственник.
— Как вы?
— Да. Так заведено со времен Великого Оттокара, мага десятого ранга и так ведется уже более пяти веков.
В дверь постучали и два рослых лакея внесли в комнату большое зеркало в резной лакированной оправе.
В нем Кристиан смог видеть себя с головы до ног.
Пришлось позвать служанок и те расчесали и надушили его волосы, уложив красиво и ловко.
Завтракали вдвоем с Лорасом в малом обеденном зале. Каков же большой обеденный зал, если в малом за столом могли разом разместиться полсотни человек.
На пляже, на берегу бухты желтый песок уже нагрелся от солнца.
Кристиан снял башмаки и чулки, скинул камзол и с наслаждением бродил по кромке волн.
Волна не плескалась, а с легким шипением набегала на песок и словно гасла в нем.
В прозрачной воде было видно песчаное пологое дно очень далеко.
Лорас бродил по берегу следом с недовольной миной, черпая лакированными туфлями песок.
«Эх, нырнуть бы, да саженками…»
— Здесь что ж не купаются и не загорают?
— Здесь нет. Купаться и загорать–дело простолюдинов. Аристократы должны быть белокожими. Я понимаю вас–вы привыкли там, на Земле к иному. Но прошу вас воздержаться от купания–слуги будут очень удивлены.
— Что мне до слуг?!
— Господа должны каждый день доказывать простолюдинам свою особенность. Вы сейчас под солнцем и без шляпы–это не правильно.
На голове самого мага красовалась шляпа вроде мексиканского самбреро, только войлочная.
— В ней же жарко!
— Зато нет урона моей чести. На пляж выходят не меньше двух десятков окон замка. Слуги любопытны и наверняка на нас сейчас смотрят не менее трех десятков простолюдинов!
«Какой ужас?! — хмыкнул принц — Меня увидят! Что–то у них как у турок, задвиги насчет купания!»
— Трогательная забота о чести! А я все же искупаюсь!
Кристин быстро разделся, оставив только облегающие нижние штанишки.
Зашел в бодрящую воду до колен, потом до пояса, постоял, привыкая к температуре, а потом нырнул.
Вынырнул и поплыл саженками к центру бухты.
Песчаное дно светилось снизу, так что казалось — до дна близко.
Кристиан опустил голову вниз и открыл глаза. Раскинув ноги и руки он словно парил в воздухе, такими прозрачными были воды.
