— Прапрадедушка, постарайтесь найти во всем этом плюс, — выжал из себя Манфред, пряча платок в карман. — Эксперимент состоялся, лошадь ожила — это же достижение.
— Но мне не нужна королева! — заорал Иезекииль. — Мне нужен Борлат!
— Что ж, мы получили королеву, — сухо сказал Манфред. — Хм. Вернее сказать, ее получил Чарли Бон, и теперь он вместе с Билли на пути к Зеркальному замку.
— Может, они уже и доехали, — с неуместно радостным видом брякнул Аза.
— А все ты виноват! — напустился на него Иезекииль, тыча в рыжего оборотня скрюченным пальцем. — Кто нашел могилу? Ты! Кто притащил мне это вяленое сердце? Ты!
— Откуда я знал, чье оно? — заныл Аза и мигом съежился. — Там на надгробии стояла буква «Б», я и принес. Вы же не сказали, что королеву звали Береникой, я только про Борлата знал!
— Безмозглая тварь! — прорычал Иезекииль.
Аза обиделся и даже расправил плечи.
— Это вы напрасно! — осмелел он. — Я вон, сколько всего полезного сделал! Выследил Патона Юбима и нашел Карквилла! А потом не знаю, сколько торчал в засаде во дворе у Муара, а там грязи было по уши, между прочим, а я еще и по лесу под дождем бегал, у меня теперь все кости ноют, а вы ругаетесь! Да если бы не я, вам бы нипочем не отыскать Билли Грифа!
— Прекрати хвастаться, — отмахнулся старик. — Ладно, можешь отдохнуть. Даю тебе один выходной.
— Не нужен мне ваш выходной, — прогнусил Аза. — Лучше бы спасибо сказали и вообще, это, оценили.
— Ценим, ценим, приятель, — Манфред ткнул Азу локтем в бок.
— А между тем вся эта шушера совсем распоясалась, — прошипел Иезекииль. — И Торс-сон, и Муар, и африканец. Надо положить этому конец. Ну-ка пришлите мне Тилпина!
— Джошуа? — удивился Манфред. — На что он годится, этот сопляк?
— А вот увидишь, внучек, — зловеще пообещал Иезекииль. — Все, пошли вон, оба!
Манфред, ворча, повиновался. Такое обращение его бесило. В самом деле, гоняют, шпыняют, будто маленького. Слов нет, колдовать старик умеет, но это еще не повод считать, что все остальные у него на побегушках. Насупившись, Манфред шествовал по запутанным коридорам и лестницам, сопровождаемый недовольно бурчащим Азой.
— И зачем ему этот Тилпин? — возмущался рыжий оборотень. — Какой от него толк? Ничего не умеет, и вообще от горшка два вершка.
— Умеет, — отозвался Манфред. — Говорят, он магнетизер или что-то в этом роде. И вообще, чтоб ты знал, Пик, важен не сам дар, а как его применять. Может, магнетизм и пригодится.
Аза с сомнением фыркнул, но ничего не сказал.
Утренний сбор в актовом зале закончился, ученики академии как раз расходились по классам, и Манфред подловил Джошуа Тилпина на выходе из раздевалки живописцев.
— Тебя хочет видеть мистер Иезекииль, — Манфред ухватил мальчика за край зеленого форменного плаща.
— Правда? — Джошуа одарил Манфреда своей кривозубой улыбочкой, и тот, сам не зная почему, невольно улыбнулся в ответ, хотя еще секунду назад не испытывал к Джошуа и тени симпатии.
— Ты сумеешь найти его кабинет? — участливо спросил Манфред. — Не заблудишься?
— Да, сэр, конечно, это в западном крыле, на последнем этаже.
— Хороший мальчик. Ну, беги, да поторапливайся.
— Слушаюсь, сэр.
Манфред приосанился: все-таки приятно, когда тебя уважительно называют «сэр». Он с важным видом зашагал через холл, довольно улыбаясь во весь рот, но, стоило ему поскользнуться на яблочной кожуре, улыбка пропала. Манфред чуть не рухнул на каменный пол.
— Зар-раза! — прорычал он.
Холл был безлюден, если не считать доктора Солтуэзера, который спускался по главной лестнице, зажав под мышкой, свежую газету. Лицо у педагога было взволнованное и озадаченное.
— Опять эта несносная девица Карусел! — пожаловался ему Манфред. — Швыряет яблочную кожуру, где попало. Надо принять меры.
— Меня это не касается, — промямлил доктор Солтуэзер, — я ведь руковожу музыкантами, а она с театрального. — С этими словами он заторопился дальше.
Манфред застонал от раздражения, топнул ногой и направился в свой кабинет.
Между тем доктор Солтуэзер от волнения даже забыл, куда, собственно, ему сейчас полагалось идти, и забрел в галерею, увешанную старинными портретами. Что же его сбило с толку? Газетная заметка, в которой рассказывалось о загадочном происшествии в маленьком городке на северо-востоке. Бесследно исчезли два местных жителя, учитель и почтальон. Подобные новости всегда расстраивали доктора Солтуэзера — у него было доброе сердце, и он жалел даже незнакомых людей. Но эта заметка его еще и встревожила.
Дело в том, что пропавших звали Танталиус Райт и Винсент Мармор — то есть имя одного и фамилия другого вместе составляли имя и фамилию нового чудака учителя, Танталиуса Мармора. Это бы еще ничего, мало ли бывает совпадений. Но ведь новичок вел себя более чем странно, и кое-какие детали, касающиеся пропавших, все больше убеждали доктора Солтуэзера, что дело нечисто. Пропавший учитель Танталиус Райт увлекался историей Средневековья и, кроме того, страдал припадками нарколепсии, иными словами, мог внезапно заснуть, когда и где попало, вызывая буйное веселье своих учеников. А почтальон Винсент Мармор… Доктор Солтуэзер покачал головой, развернул газету и перечитал заметку. «Винсент Мармор — жизнерадостный человек с отменным чувством юмора. Он охотно смеется над любыми шутками и обожает напевать арии из Гершвина, особенно „Моя дорогая Бесс». Его жена Бесс слишком расстроена и отказалась беседовать с нашим корреспондентом».
Мистер Райт и мистер Мармор исчезли одновременно, в конце августа, а случилось это неподалеку от городка Йорвинд. Танталиус Райт, который обожал пешие прогулки, не вернулся домой в воскресенье, а пустой фургончик Винсента Мармора нашли брошенным на опушке леса. Вот уже три недели, как эти двое числились пропавшими без вести. Никаких следов, никаких догадок.
— Но это невозможно! — бормотал себе под нос доктор Солтуэзер, качая головой. — Два человека в одном? Этого не может быть!
И что теперь делать? С кем посоветоваться? К директору обращаться просто нет смысла — это ведь доктор Блур настоял на том, чтобы Танталиуса Мармора приняли на работу в академию. Да и вообще под крышей академии гнездилось столько тайн, что задавать вопросы было просто опасно. Слишком многие ее обитатели были совсем не теми, кем казались.
— С добрым утречком! — Мимо доктора Солтуэзера просеменила кухарка. — Что это вы такой мрачный?
— Да так…
Доктор Солтуэзер остановился и посмотрел вслед маленькой, кругленькой, седоватой женщине, спешившей дальше по коридору. Вот кому можно довериться! Ему почему-то подумалось, что кухарка на правильной стороне, хотя доктор Солтуэзер и сам не очень понимал, что имеет в виду.
