Он яростно стукнул кулаком по раскрытой ладони правой руки и умолк. Айриэ не торопила, ей было интересно, что он поведает в приступе откровенности. Знать бы ещё, расчётливая она или наоборот.
— Я, когда Зари в первый раз встретил, и внимания-то не обратил… ну мышь и мышь, ничего же особенного. А потом, как улыбку её увидел, даже дыхание перехватило. Зари такая светлая была, сияла изнутри, и не нужно было ей никакой особенной внешней красоты. В общем, я, мэора, за ней ухаживать начал… ну так, немножко, вроде бы в шутку, а потом увлёкся всерьёз. Я ведь, дурак, пытался её в себя влюбить… Не понимал тогда, что Зари — как птица доверчивая, крохотная, хрупкая. Такую нельзя обижать… нельзя пытаться поймать.
Он в растерянности запустил растопыренную пятерню в волосы и попытался их пригладить, отчего они вполне предсказуемо встали дыбом, как иголки у мокрого дикобраза. С неба снова посыпалась мельчайшая морось, противно оседая на лице стылой пеленой, и Айриэ решила вернуть к реальности, похоже, надолго задумавшегося юношу. Ему что, он скорби предаётся и ничего не замечает, а ей надоело мокнуть и хочется домой, в тёплую комнату. О!.. заклинание охлаждения не забыть уничтожить!.. А то постояльцы её саму охладят… до температуры трупа.
— Вы думали, что влюблены, Фирниор? А потом что же? Поссорились?
— Поссорились? — недоумённо взглянул на магессу очнувшийся Фирниор. — Ну что вы, мэора, мы с Зари ни разу в жизни не поругались. Как можно, она же такая славная была, язык не поворачивался её обидеть.
Айриэ с изумлением отметила про себя, что если бы не слышала его ссоры с мельничихой в лесу, то сейчас бы поручилась за то, что он говорит правду. Открытие неприятно царапнуло, как и всегда, когда она в очередной раз обманывалась в людях. Нет, особенных иллюзий касаемо людей Айриэ давным-давно не питала — ещё бы не хватало, в её-то возрасте. Но всё равно каждый раз было противно и чуточку грустно. Эльфам доверять можно, гномам можно, а людям… тьфу на них! Ладно, не на всех подряд и скопом, но как же мало ей встречалось людей, которым хотелось доверять!.. И ещё меньше — тех, кому действительно верить стоило. Но были ведь!..
С исследовательским интересом оглядев юного Фирниора, магесса постановила его из подозреваемых не вычёркивать. Скорее наоборот, он выглядит подозрительно невинным — с учётом того, как виртуозно он, оказывается, умеет лгать и скрывать ядовитые шипы, прикидываясь пай-мальчиком.
— Нет, мэора, я Зари, к счастью, ни разу в жизни не обидел. Просто вдруг понял, что на самом деле я её не люблю. Так, глупости юношеские, — хмыкнул он. — Было, да сплыло.
— О, вы внезапно повзрослели? — вздёрнула бровь магесса.
— Можно и так сказать. — Он хотел ещё что-то добавить, но только сжал губы и уставился на реку.
— Ребёнок, надеюсь, был не ваш? — бесцеремонно осведомилась Айриэ.
— Вы что, мэора!.. — Он смотрел с потрясением и обидой. — Нет, конечно! Мы с Зари даже ни разу не переспали, она всё твердила, что мужа любит. А мне наших целомудренных свиданий вполне хватало, мы и целовались-то пару раз… Говорю же, если бы я её по-настоящему любил, то уж нашёл бы слова, чтобы её убедить. Или наоборот, нашёл бы в себе силы отпустить…
Айриэ сочувственно покивала и коротко распрощалась, оставив Фирниора скорбеть дальше. Она теперь не сказала бы, была ли скорбь показной или искренней, хотя до этого разговора готова была утверждать, что юноша горюет по-настоящему.
Вечером они с Тианором сидели, окутав комнату Айриэ «пологом тишины», и увлечённо обсуждали подозреваемых в убийстве мельничихи, а также всё, что стало известным о личности мага.
— Ты всё-таки думаешь, что это кто-то из Файханасов? — спросил полуэльф, развалившийся в кресле боком и закинувший ноги на подлокотник.
— Без ведома Рольнира Файханаса в этом герцогстве ничего не делается.
— Это понятно. Я имею в виду, маг — Файханас или просто наёмник?
— Дело слишком серьёзное, чтобы допускать участие в нём чужака. Всё-таки попытка Файханасов воссесть на престол — дело семейное. Наёмный маг не может не понимать, что в таком случае он — разменная медная «коронушка», и цена его жизни примерно столько же. Как только всё закончится, мага ликвидируют.
— А если он станет слишком ценным соратником, зачем лишать себя его услуг?
— А затем, что тогда вмешается Драконий Орден. Если смена правящей династии ещё могла бы сойти Файханасам с рук… при определённых условиях, то наём на службу чёрного мага, балующегося Запретной магией — никогда.
— Но он же не станет любезно сообщать всем вокруг, какими именно заклинаниями пользуется. Как раньше маскировался под обычного мага, так и дальше продолжит, — возразил Тианор, задумчиво покачивая носком сапога.
— Ордену достаточно и подозрения, уж поверь.
— Подозрительного мага … профилактически уберут?
— Нет, профилактически проверят, в резиденции Ордена. Есть средства… и маги с особыми возможностями… — туманно высказалась Айриэннис и интригующе замолчала.
В самом деле, как бы ни был Тианор хорош в постели и приятен в общении, это отнюдь не означало, что он получит доступ к тайнам Ордена. Пускай менестрель пока не знает, что магесса намерена разобраться с преступником здесь и почти сейчас. Осталось магу резвиться меньше двух декад…
— Айнура, а если маг об этом не знает? Что он — разменная монетка, а не ценный союзник? Герцог, безусловно, знает, он о вашем Ордене наслышан и понимает, что вы не оставите дело без последствий, однако готов принять возможные последствия. Или выигрыш для него, мага то есть, стоит предполагаемого риска?
— Выходит, что так. Впрочем, мага, как ослика, могли поманить очень большой и сочной морковкой. Вот представь, если он стал «мэором» совсем недавно, после получения диплома, а происходит из семьи простолюдинов, то будет ли для него ценным призом рука девушки из рода Файханасов? А герцог может счесть племянницу не слишком высокой ценой за обретение верного и такого могущественного союзника. Разумеется, его светлость не в восторге от возможности породниться с простолюдином, он этого не любит, как недавно выяснилось… но ради великого дела можно и поступиться некоторыми принципами.
— То есть ты всё-таки думаешь, что это Мирниас? — помолчав, спросил Тианор.
— Я рассматриваю возможности, — честно призналась Айриэ. — Пуговица сама по себе ни о чём не говорит, её могли и подбросить. Но если Мирниас — преступник, то в случае опасности разоблачения Файханасы им пожертвуют. Если станет членом семьи, то и защищать станут до последнего… а потом всё-таки пожертвуют, но с куда большим сожалением.
