— Так пишут в старых трактатах по магии. В библиотеках моего Ордена хранится немало редких древних книг, в том числе написанных ещё при драконах. О хогрошах я читала там, но мне очень и очень интересно, откуда о них узнал этот маг. Подобные знания никогда не находились в свободном доступе.
— Видимо, не все древние книгохранилища были одинаково надёжны, — вежливо заметил наследник герцога, а его дядюшка осуждающе покачал головой.
— Герцог, вы должны узнать ещё одно: здесь тварь получила сразу две жертвы, женщину и её нерождённого ребёнка, — сообщила магесса, внимательно отслеживая реакцию на свои слова.
Эстор Файханас выругался, Орминд присвистнул, герцог зло прищурил глаза, а Фирниор издал сдавленное восклицание и на миг крепко зажмурился, потом сказал, глядя себе под ноги:
— Дядюшка Рольнир, с вашего позволения, я пойду прогуляюсь немного.
Юноша побрёл куда-то вдоль берега Мельничной, опустив голову и путаясь сапогами в мокрой траве.
— Я принял решение, — сказал Рольнир Файханас, что-то сосредоточенно обдумывавший. — Теперь Кайдарах днём и ночью будет патрулировать десяток моих гвардейцев. Надеюсь, это поможет предотвратить новые нападения. Мэора Айнура, эту тварь можно убить простым оружием?
— Только зачарованным. Или серебряным. — А ещё лучше, если меч будет из «лунного серебра», только про него в этом мире, наверное, уже не помнят. — Раны от простого оружия хогрош залечит быстро, у него сверхъестественная регенерация, да и хозяин подлечит.
— В таком случае, мэора магесса, не возьмётесь ли вы зачаровать оружие моих солдат?
— Герцог, я бы посоветовала вам прибегнуть к услугам мага-артефактора. Я, разумеется, тоже могла бы, но всё-таки работа с предметами — не мой конёк. Каждый должен заниматься своим делом, и мэор Мирниас, думается мне, превосходно справится.
Трое Файханасов немного помялись, быстро переглянувшись между собой, потом Орминд озвучил то, что было у них на уме:
— Мэора Айнура, а что, если Мирниас и есть преступник? Тогда будет весьма опрометчиво поручить ему накладывать чары на оружие наших гвардейцев, согласитесь.
— А у вас есть какие-то основания предполагать, что Мирниас причастен к убийству? — встрепенувшись, спросила Айриэ. Интересно, что ей скажут…
— Будь у меня хоть малейшее доказательство его вины, Мирниас уже попал бы в пыточную! — отчеканил герцог.
Прозвучало сурово, очень. Айриэ восхитилась про себя и окончательно решила о пуговице не упоминать. Если долговязый маг виновен, она и так это выяснит, без герцогских палачей. А то и правда, оглушат бедного парня предательским ударом по голове, наденут антимагические кандалы и потащат в пыточную. Если герцог намерен сделать из Мирниаса жертвенного козлика, пусть подбросит ещё «доказательств». Если же он просто отвлекает внимание магессы от своей семьи, даже рискуя подставить своего прикормленного мага — это уже другой расклад. Тогда до пыточной не дойдёт, «злодея» убьют при попытке ареста. Это если Рольнир Файханас решит пожертвовать магом, спасая свою семью. Поживём — увидим…
— Вы же не станете отрицать, мэора Айнура, что Мирниас выглядит наиболее подозрительным, — рассудительно заметил брат герцога. — Он единственный известный маг в округе, появился у нас всего год назад. Любит слегка поплакаться на тему своих слабых магических способностей и злодейки-судьбы, забросившей его в глухомань на целых пять лет. Что, если это всего лишь удобная маскировка?
— Всё может быть, — кротко согласилась Айриэ. — Но даже если и так, мне думается, Мирниас не станет совершать глупость и намеренно делать негодное оружие. В конце концов, я в любой момент смогу его проверить.
— Думаю, вы не откажетесь, мэора Айнура? — полуутвердительно спросил герцог. — Замечательно, благодарю вас! В таком случае, я пришлю за вами, когда Мирниас закончит свою работу. А сейчас позвольте откланяться, мэора! Мэор Тианориннир, а вас я приглашаю послезавтра в Файханас-Манор. К мэоре Альдарре приезжают её давние подруги, и наши дамы устраивают тихий семейный вечер с музыкой.
— Благодарю за честь, ваша светлость! — почтительно поклонился менестрель. — Прошу вас, передайте мэоре Альдарре, что я непременно буду.
Файханасы, повинуясь жесту главы рода, направились к дому мельника, и Айриэ услышала, как герцог спрашивает:
— Твои действия, Орминд?
— Помимо выражения искренних соболезнований будущему подданному? — в голосе наследника проскользнула лёгкая ирония. — Думаю, мы должны выплатить Нэйсу компенсацию за погибшую жену. Это случилось на нашей земле, и мельник находился под защитой Файханасов.
— Правильно. Только ты забываешь, что мельник помимо супруги потерял и будущего ребёнка.
— А, правда, забыл. Прости, отец! Тогда платим за двоих и…
Дальше Айриэ уже не слышала. Герцог продолжает натаскивать наследника, дело хорошее, кто бы спорил… В задумчивости посмотрев на мутную реку, над которой ещё клубились остатки тумана, магесса решила:
— Пойду-ка я немного прогуляюсь, Тин. Ты меня не жди, возвращайся.
— Тогда я домой, — буркнул менестрель и чихнул. — Замёрз, как собака. Вечером навещу, любовь моя!
Фирниор обнаружился на берегу: сидел, нахохлившись, на поваленном дереве и смотрел на воду. Магесса с сомнением осмотрела осклизлый, мокрый ствол и желания присесть рядом не испытала. Встала так, чтобы видеть лицо юноши, и добродушно поинтересовалась:
— Что, Фирниор, не привыкли к трупам?
— А вы, мэора, считаете, что к трупам молодых симпатичных женщин, разодранных монстрами, можно привыкнуть? — странновато глянув на неё, ответил он вопросом на вопрос.
— Ох, привыкнуть можно к чему угодно, было бы желание… — вздохнула Айриэ. — Сей таинственный маг, видимо, затруднений морального характера не испытывает. По крайней мере, он без колебаний спустил своего ручного монстра на бедняжку Зари, и никакие угрызения совести его не остановили.
— А с чего вы взяли, мэора, что монстр ручной? — пристально взглянул ей в глаза Фирниор. — Разве он не может… иногда вырываться из-под контроля, например? Может, маг просто не справился с управлением тварью?
— Не обольщайтесь, Фирниор, хогрош без приказа хозяина не делает ничего. Он может требовать кормёжки, но кто станет пищей, выбирает всегда хозяин.
— Вам виднее, мэора, — вяло согласился юноша и длинно вздохнул, с силой потерев лицо. — Зари, бедная девочка… жалко её.
— Вы хорошо её знали, Фирниор?
— Да, мэора. — Взглянул на неё, кривовато улыбнулся и вдруг признался: — Я думал, что был влюблён. Пол-лета на свидания бегал, в тот самый лес, где… Проклятье!..
