— Я не хочу слышать о войне.
— Ну, так иди домой.
Я отвернулась, отходя. Дышать было тяжело. Показалось, из комнаты выкачали воздух. Посмотрела в махонькое окошко, убеждаясь, что не замуровано.
— Кстати, ты наверняка слышала о табуне мамонтов на северо-востоке? Я бы прошел дальше, не познакомься с кузиной…
Обернувшись, я покачала головой. Ты любишь их. Ты не мог.
— Я люблю снежных. Они идеальны, прекрасны и… на грани вымирания. А простые серые очень хорошо подходили для бесхитростного вытаптывания городишек малыми силами. Всего один контролер, а сколько паники! Снежные и обычные… они как ланиты и люди. Не находишь? Обычных можно пустить в расход. Не убавится… Ну, так вот, я же начал про Милоран… — Ройс прервался на секунду, наблюдая как я прижимаю руку к груди и наклоняюсь. — Подойди.
— Тут защита… — Покачала я головой. — Целесс уберет.
— Подойди, иначе ты до Целесс не дойдешь.
Качая головой, я пыталась вздохнуть. Снова стало страшно. Совсем как на севере. Посмотрела на полукровку, протягивающего руку между прутьями.
— Да подойди же! — Крикнул он, хватая пальцами воздух.
Больно же будет. Очень больно.
— Дайан. Посмотри на меня. Просто, подойди. Потом уйдешь навсегда и забудешь.
Слыша шелест в горле, я почувствовала, как тяжелеет голова. Он прав… Как всегда прав. Сделала несколько шагов к решетке, соскальзывая на пол на подгибающихся от страха ногах. Поймав за руку, Ройс подтянул к себе, притронулся к солнечному сплетению ладонью и вскрикнул так, что я зажмурилась, оглушенная. Никогда бы не подумала, что он может так кричать.
— Что тут происходит? — Кларисс остановилась на выходе из коридора. — Ройс, что с тобой? — Метнулась к решетке, опускаясь на колени и протягивая руку к сыну. Отняв руки от головы, он сел.
— Хорошо пошло. — Засмеялся зло, а брови хмурились. Отпустило сразу, но не до конца…
— Что ты тут делаешь? — Обернулась женщина ко мне, поднимаясь. — Кто тебе позволил?
Поднявшись, я отошла к коридору. Все же подставила отца…
— Дайан, постой минутку. — Смеялся полукровка. — Прошло? — Постучал пальцами по груди.
Я кивнула, хмурясь.
— Ма, я тебе самое интересное не рассказал. — Продолжал Ройс, поднимаясь на ноги. — Все думал, что же я забыл. — Взявшись за решетку единственной ладонью, полукровка остановил на мне взгляд и перестал улыбаться. — Как ты сказала тогда? Поимел? Так вот, мам. Это наверно единственное, что я забыл тебе рассказать. Помнишь задание от Гильдии магов? Дайан думала, что это Андрес попросил ее взять меня с собой. Я изначально все подстроил, начиная с идеи определения полукровок по резиденциям. А там, в лесу, когда она и пошевелиться толком не могла после всех вывихов, я ее и поимел. Потому ее так и ломает рядом…
Я смотрела на Ройса, качая головой. Зачем? Хоть бы мать пожалел… Зачем?! Было так тихо, как будто они перестали дышать. Опустив взгляд, я повернулась к подъемнику. Вздрогнула от звука пощечины, еще одной… Обернулась, не веря глазам. Выдернув руку из ладони Ройса, Кларисс отошла от решетки и пошла мимо меня.
— Кларисс, не смей… — Прошептала я, ловя ее за руку.
Обернувшись, она хотела что-то сказать, но промолчала. В глазах стояли слезы, она тут же опустила взгляд и вынула руку из моих пальцев.
— Это все уже прошло. Я ни в чем не виню его. Не уходи. Кларисс! Не смей уходить! — Говорила в спину, повышая голос. Не должно было этого произойти. Не должно. Ройс стоял у решетки с красными от ударов и блестящими от слез щеками. Даже представить не могла, что он умеет плакать…
— Не все такие сильные как ты! Он же просто другой! Он слабее. И ты нужна ему больше, чем кто бы ни было на этом свете. Все что он сделал, было лишь для того, чтобы ты его заметила! Чтобы ты любила, обращала внимание! Чтобы ты была рядом! Хоть по расписанию, хоть через день! Кларисс!
Я добежала до двери подъемника, когда она уже закрылась. Опустилась на корточки у стены, закрывая лицо руками.
— Зачем ты ей сказал? — Спросила у Ройса, вернувшись. Парень отнял ладонь от лица и удивленно взглянул на меня.
— Оставь меня в покое! Иди уже отсюда!
— Ройс, тебя любят не так много людей… — Покачала я головой, подходя. — Зачем же ты и их тоже отталкиваешь?
— Покиньте замок, пожалуйста. — Послышалось сзади. Я обернулась. Служитель тюрьмы стоял у коридора, ожидая пока я выйду.
Обернувшись к полукровке, я уперлась в его взгляд: потерянный, отчаянный, будто последний. Тут же он оказался у решетки, прутья врезались мне в грудь и бедра. К губам прижались губы. Я зажмурилась, чувствуя, как сводит живот. Поняла, что полукровка и не собирается терять сознание, как тогда на дирижабле. Прижимая к себе, он впивался в рот, будто мог напиться мной на все время, отведенное ему здесь. Я не верила, обнимая. Как же часто мне снился этот поцелуй. Только без решетки между нами и без тюремщика за спиной, ухватившего за плечо и тянущего на выход. Ройс смотрел молча, изумленно, не веря. В ледяных глазах снова показалась влага. Но слез я уже не видела, войдя в коридор. Не может быть этого. Это же просто жалость. Не верю…
Сев на камень недалеко от ворот, я уткнулась сухим взглядом в траву. Нис ластилась у ног, тихо мурлыча. Закрыв глаза, я обняла себя за плечи. Губы, щеки, все тело горело, тянуло туда — наверх. Снова почувствовать его губы, руки. Хоть так. Просто быть рядом. Ты всех от себя отогнал.
Решетка ожидаемо не поддалась. Вернувшись на камень, я уткнулась в кулак. Зарастающая дыра в животе заныла, будто напоминая о себе. На спине натянулся шов. Пришлось распрямиться. Потом и вовсе поднявшись, прошла к обрыву. Красиво было внизу — необыкновенно. Яркий свет солнца высвечивал нетронутые зеленые поля и одинокую ниточку дороги к Немому замку. Достав из кармана кристалл в поместье отца, я обернулась к Нис.
Отец появился вечером, уже после ужина. Анж позвала в библиотеку, заглянув ко мне в комнату. Спускаясь, я сжимала кулаки от напряжения. Он сидел в кресле слева от камина. Желтый кристалл светил тускло и было неуютно от темноты. Прикрыв за собой дверь, я прошла к дивану и присела рядом.
— Ты зол? — Спросила тихо.
— Нет, что ты. Кларисс только жаль. Она только начала смиряться, а тут новое признание…
— Она ведь не перестанет приходить к нему?
— Да, кто ее знает. У каждого человека есть свой предел. Ей тяжело, очень тяжело. Почти так же тяжело, как тебе…
Уткнувшись в ладонь, отец остановил на мне взгляд.
— Я дурак, что не подумал отменить разрешение. Даже представить себе не мог, что ты начнешь ходить туда…
— Ты не можешь мне запретить… — Покачала я головой.
