В глубине пещеры, довольно просторной кстати, началось массовое шевеление. Поначалу из этого сплетения чего то продолговатого, я ничего не мог разобрать. Взял и пальнул из автомата в гущу, точнее рожок выпустил. Гуща быстро развалилась на десятка полтора длинных бронированных гусениц, длиной метра по два. Все они направились ко мне, а особого эффекта от моей пальбы на их здоровье заметно не было.
Двинулись они широким фронтом, так что достать новый рожок и и зарядить автомат у меня не осталось времени.
Ну все! Автомат отброшен, боевой вопль из глотки! Отчего твари на секунду замерли прижавшись к полу. В мозгу печатается огненный узор опасности, начинаю танцевать в промежутке между ветвей кровавой угрозы. Стоять почти негде, струи смерти хлещут по полу, лишь кое где, на полу образуются пятнышки мертвых зон на которые удается на доли секунды поставить ногу, для очередного прыжка. Твари на редкость быстры, обладают отменной реакцией, челюсти так и щелкают отрывая клочки одежды и снаряжения. Кое где в воздухе открывается окошко, и удается вплести свой росчерк, в узор ударов. Еле удается остаться безнаказанным, то одна то другая туша остается на полу в корчах, заливая его скользкой слизью. Каждый мой штрих в танце, почему то почти стирается, мощным мазком твари. Когда толпа гусениц поредела, стало ясно что со мной в плетении узора есть ещё один каллиграф. Ему лишь мешали его соратники, достать меня. Заслоняли меня в самый ответственный момент. Не скажу что рисунок удара его был красив как мой, он лишь оттенял моё плетение. Я несколько был в удивлении, и от этого снизил темп драки, отодвинувшись к водопаду. Я понял — не он, она! Среди изрубленных туш детей, согнувшись латинской S, стояла самка. Она совершенно точно знала следующее моё движение, совершенно точно знала она и то что её надо сделать чтобы мне отомстить. Сквозь стену воды в пещеру ворвался Хратт и Ваззенрог, оба они вытащили любимое оружие, первый пару мечей, второй тяжёлый молниемет.
— Не надо, вы её не убьете, а мне только помешаете!
Она кажется, поняла что я им сказал, зашипев S-ка распрямилась могучим прыжком посылая клыки мне навстречу. У нас обоих было оружие, которым мы могли повредить друг другу. Она так была плотней, и тяжелей, имела запас сил побольше моего. Когти ног рвали камень пещеры, каменная крошка вперемешку с кровью детей брызгала во все стороны. У меня же было преимущество в количестве ударных конечностей, у меня две руки у неё только одна пасть. Мы оба знали движения друг-друга, только она плела узор одним толстым мазком, а я двойной вязью кистей. Поначалу я не находил способа завершить благополучно эту схватку. Но после пары минут танца, я заметил, что она не желала наступать на тела детей, избегала зацепить их когтистыми ногами. Поскольку схватка текла у входа в пещеру, то тут тел было немного, затем я смог затянуть её вглубь. Рисунок её стал закованным, как каллиграфия в клетчатой тетради. Мне хоть скользкие тала мешали но не настолько. В изгибах её движений появились подходы, незначительные, потом по мере потери крови, мазки ударов стали проводится медленнее и медленнее. Потом одна линия затянулась, и я прервал её быстрым двойным росчерком. Голова, талантливой воительницы, скатилась по полу, а Ваззенрог непочтительно спихнул её в водопад. Я присел на дрожащих ногах на валун, а два моих приятеля принялись скатывать колбасы тел туда же. Когда всё закончили, вкатили строп под своды пещеры, Нини достал сух-пай. Хратт сказа как то смущенно:
— Надо было мне попросить у того хлопа пару уроков…
Нини деловито доев свою долю сказал:
— До рассвета тут будет спокойно, а вот утром местные найдут тела хлопов и поймут что пещера освободилась. Любопытных не ибежать.
— А Маарвернцы! Неужто оставят нас в покое?
Он подумал минутку:
— Нет, не думаю, через час не более, засыплют долину айс-бомбами, выжгут ту всё, и улетят восвояси. Они же не знают что я с вами, и соответственно следует ожидать, что вы в водопад спрятаться не догадаетесь.
Я задал ему мучавший меня вопрос:
— Скажи, хлопы разумны?
— Морские хлопы точно нет, а вот пресноводные не выясняли. Знаем только, что они много проблем скорпелунцам доставляют, а те при всех их серьезных возможностях, противостоять им не могут.
Я прислонился к колбасообразной гусенице стропа, опять тянуло подремать. Под рукой был пол пещеры, аккуратно исчерченный волнистыми линиями. Поколения хлопов и их детёнышей, исчертили его своими коготками. Припомнил я и редкие моменты боя когда мы вдвоем с мамашей застывали в равновесии. Восемь глаз хлопихи горели огнем отчаяния, то одна то другая бусинка глаза поворачивалась к полу. Хмм а с какой нежностью, она переступала тела мертвых детенышей. Нет сомнения, если бы не моя расчетливость и циничное использование материнской любви, нарубленным плавал бы в ручье не она а я. А все потому что мы собрались спрятать свои никчемные шкуры, в пещере, чтобы повысить свои шансы на спасения до призрачных.
За завесой водопада, светало. Вместе со светом, летящая внизщ вода наливалась багровым огнем смерти. Что-то сейчас будет, ясно было только выходить не будем, лучше здесь переждать.
Встал и подошел к стене водопада вплотную, мои товарищи удивленно наблюдали за мной.
Звуки там пробивались знакомые и пугающие. Шипение шок копий совсем близко, грохот бомб, визг молниеметов. Там шёл бой, вот только кого с кем?
Ваззенрог положил мне руку на плечо и отвел вглубь пещеры, правильно! Мало ли кто случайно в водопад пальнет. Я напоследок коснулся пальцем падающей воды, она была теплой. Присел в дальнем углу и сказал товарищам.
— Ущелье выше по течению, залили огнем. Скоро зальют и здесь, должны были это сделать раньше, но что то их задержало.
Нини вскочил на ноги и всплеснул руками:
— Это скорпелунцы, они ведут бой с Маарверном. Наверняка те кто уцелеют будут искать убежище от огня здесь!
Мы схватились за стволы, и вовремя!
Водяные двери взорвались ворохом брызг. На фоне светлой стены воды обрисовались три силуэта. Один уже был знаком, волокнистая, лианоподобная тварь, такая же что и напала на наш склисс, прикинувшись мостом. Второй силуэт был мне тоже хорошо знаком. Грушевидная фигура самца ашти, мы с Роа гоняли таких в городе радиоактивных развалин. Третий был мне не совсем мне не знаком, он обладал сходством с хорошо известным персонажем детских сказок. Будем его звать дальше Змей Горыныч, (решил я про себя).
Вошедшие, в первую очередь обнаружили машину припаркованную в пещере. Отшатнулись, а когда уже заметили нас то было уже поздно. Три ствола сторожили малейшее их движение. Волокнистый как то обмяк, ашти злобно защелкал тремя челюстями, а шесть конечностей его трехсторонне симметричного тела прижались к шкурке. А вот Змей Горыныч поступил точно так как они в сказках поступают, стал спорить всеми тремя головами. Короче, до самки хлопа им было далеко.
