Ники ошибалась, и сильно. Ни малейшего страха я не испытывал. Только страшную усталость.
— Ники, — сказал я, едва ворочая языком. — Если мы сейчас не повернем, тебе придется меня нести.
Ники засмеялась было, но ее смех тут же оборвался, когда я рухнул на колени.
— Какой ты бледный, — заметила она с тревогой, заглядывая мне в лицо и трогая ладонью лоб. — И холодный! Странно… Вход был открыт по всем правилам, ты должен быть полностью защищен…
— Хочу пить, — выдавил я, заваливаясь на бок.
Ники выругалась.
— Рано расслабился! — воскликнула она, хватая меня под мышки и пытаясь вернуть в сидячее положение. — Вставай, сталкер несчастный!
— И спать, — добавил я, закрывая глаза.
— Леша! Ты с ума сошел! А ну проснись!!!
Вопли Ники все отдалялись и отдалялись, пока не утихли. Я, к своему удовольствию, остался в тишине, темноте и покое. Так бы и лежал… до самого воскрешения. Вот только пить хотелось все сильнее.
Перед глазами снова возникли весы. На одной чаше у них было перышко, а на другой — кусок свежего мяса с кулак размером. Кусок, естественно, перевешивал. Вдобавок он еще и пульсировал.
«Да это ж сердце!» — понял я вдруг.
От этого зрелища мне стало жутко. Я моргнул, прогоняя видение, и открыл глаза.
Я лежал на скошенном поле под черным небом, а передо мной маячил силуэт человеческой фигуры.
«Ну вот и мертвецы, — подумал я, закрывая глаза. — А пить-то как хочется! От бутылки минералки я бы не отказался!»
— Устал, милок? — раздался прямо над ухом вкрадчивый голос. — Не думала я, что ты сюда полезешь… Ну-ка пошли со мной. Там выспишься…
«Ха-ха!» — ответил я мысленно. Пошли! Да мне и пальцем не шевельнуть!
В следующий миг я почувствовал, что меня поднимают в воздух.
В первый миг я растерялся. О таком меня не предупреждали! Что делать, если мертвец ничего не предлагает, а попросту хватает и куда-то тащит?
— Бабушка! — раздался позади возмущенный крик Ники. — Это что еще такое?! Сто раз говорила — не лезь в мою личную жизнь!
Бабушка?! Любопытство победило сонливость. Я распахнул глаза и уткнулся носом в пыльное драповое пальто. Старая ведьма без всяких усилий держала меня, перекинув через плечо. Впрочем, я был уверен, что она способна и не на такое.
— Это, дорогуша, уже не твоя личная жизнь, — злорадно заявила она, обращаясь к Ники. — Зря ты сюда притащила своего дружка…
— Отпусти его! — бросила Ники высокомерно. — Тебе его тут не удержать!
— Вот еще, возиться, — хихикнула старуха. — Он и сам скоро умрет.
— Умрет? Но почему? Ведь я все сделала правильно!
— Твоя защита поставлена на человека. А он кто? — ехидно спросила бабка.
— Человек! — ответила Ники запальчиво, но не очень уверенно.
— Вот на столько! — Бабка отмерила двумя ногтями, насколько. — Лишь потому-то он еще трепыхается. А так бы умер сразу, мгновенно, как шагнул за Врата. Нижний мир не про таких, как он. Не знаю, чем ты думала, когда повела его сюда…
В голосе Ники зазвучали панические нотки.
— Но ведь Грег сам послал его сюда! Грег всегда знает, что делает!
— Стало быть, знает, если решил от него избавиться! И прекрасно, поддерживаю. Недаром мне его свет сразу не понравился…
— Не может быть! — крикнула Ники. Кажется, бабкины предположения насчет Грега ранили ее прямо в сердце. — Вранье! Отпусти его, не то папе расскажу!
— Да пожалуйста. Я ничего не нарушаю. Все по правилам.
Я почувствовал, что меня швыряют на землю. Ни малейшей боли от удара я, кстати, не испытал. Наверно, это было плохим признаком. В следующий миг Ники была уже рядом. Она приподняла меня и крепко прижала к себе, словно пытаясь объятиями защитить от зловредной старухи и всего Нижнего мира.
— Э… Ники… — прошептал я. — Грег не посылал меня сюда.
— Что?!
Ники уставилась на меня в ужасе.
— Он просто сказал подумать… о смерти и возвращении… Но про Нижний мир мы не говорили. Прости…
— Леша, что ты наделал!
Я не ответил. Новое ощущение охватило все моё тело. Меня начало трясти, все сильнее и сильнее. И от этой тряски что-то нехорошее происходило с моим телом. Чего-то ему жутко не хватало — так глина без воды превращается в серый прах. Вот и моя плоть таяла, рассыпалась пылью, протекая сквозь пальцы Ники.
«Что со мной?» — Я случайно встретился взглядом с бабкой, и в тот же миг в моем сознании возникло видение. Возникло и пропало — но мне хватило. Змей? Нет, отвратительный монстр, состоящий, кажется, из одних костей и сухожилий, похожий на скелет огромного птеродактиля, раскинув острые крылья, парил над сжатыми полями под вечно черным небом. Мертвый и довольный…
Ведьма не сводила с меня глаз, злобно улыбаясь. Она знала, что мне мерещилось.
— Ты ж мечтаешь превратиться? — спросила она. — Ну вот и превращайся. На, попей водички. Небось во рту пересохло!
— Убери свою воду! — рявкнула Ники, попытавшись ударить по бутылке.
Но почему-то не попала по ней, пошатнулась и растянулась в рыхлой земле рядом со мной.
— Здесь не ты решаешь, — услышал я над собой голос бабки. — Но хорошо, пусть все будет как положено. Я к нему не прикоснусь. И ты не вмешивайся. Если кто хочет уйти в Нижний мир, насильно его не удержишь.
Ники всхлипнула.
— Грег не простит меня…
Я перевернулся на спину, открыл глаза. В небе среди рваных облаков парил серый призрак. Я не знал, что это, — мое ли отражение или нарочно ради меня наведенный мираж. То ли мой новый сородич, то ли мое будущее.
Что меня держит здесь? Что ждет снаружи? Есть ли там нечто такое, что я не смогу оставить? Почему не остаться тут — мертвым и довольным? Скользить вечно серой тенью в этих бесцветных тучах? Так легко и спокойно. Ни усталости, ни жажды. Ни радостей, ни печалей.
Быть пеплом. Прахом. Инертным. Никаким. Так и проводить вечность в полном покое.
И ждать. Бесконечно ждать… Чего?
Пробуждения.
Я заглянул далеко-далеко вперед и понял. Результат будет один. Мне все равно не уйти от превращения. Но этот путь — самый долгий.
Зачем идти долгим путем, если есть короткий?
— Ники, — сказал я, пытаясь найти ее глазами. — Помоги мне подняться.
Через миг я уже стоял на ногах, опираясь на плечо Ники. Подозреваю, она могла бы при желании унести меня с такой же легкостью, как ее бабка. Но эта игра шла по каким-то другим, неведомым мне правилам.
— Пошли обратно, — сказал я.
На глазах Ники блеснули слезы.
— Не так быстро, — вмешалась адская старуха.
Вдалеке раздался монотонный механический гул. Ники оглянулась, вздрогнула и с негодованием воскликнула:
