- Случилось. Только долго рассказывать, - ответила я.
- Уж рассказывай, чего резину тянуть. Я на тебя и так смотреть не могу. Предки что-то учудили? - быстро набросала на бумажке Ленка.
- И не говори. У меня в семье пятнадцатый век наступил, Домострой и патриархальные порядки... Скорее даже матриархальные.
- Говори по существу, своими сравнениями ты меня пугаешь, - и вправду Ленка с долей ужаса в глазах смотрела на меня, пододвигая рукой клочок бумаги.
- Я выхожу замуж.
- За Лекса? - далее Ленка нарисовала смайлик и пронзенное стрелой сердечко.
- За Лекса мне и не светит. Мама откуда-то узнала, что он Ночной Принц. Ума не приложу, кто мог ей сказать, - я перевернула листочек и дописала фразу уже на другой стороне.
- Хм. Может ТВ? Ты ведь тоже его после того, как телик посмотрела вспомнила, - предположила Елень.
- Даже и не знаю. Но вроде она телевизор вообще не смотрит, кроме сериалов.
- Погоди, - вдруг осенило подруг. - Ты говорила, что думаешь одной из причин покушений на тебя является ревность бывшей подружки Лекса. Может быть это тоже её рук дело? Не захотелось пачкаться в грязи, так она решила устранить тебя таким способом. Единственный вопрос, откуда она знала, что твоя мать даже не подозревает о сущности будущего зятя?
- В уме не знаю. Вопрос: что делать? По- моему это единственное, что мне важно знать в этот момент.
- Верно. А можно хоть спросить, что за жених-то новый? Поди опять бизнесмен?
- Хуже, - я покачала головой. - Актер. Роман Евсеев, знаешь такого?
Лена выпучила на меня глаза, и словно избавление прозвенел звонок. На перемене меня тут же потащили в раздевалку. Следующим уроком должна была быть информатика и Елень, очаровавшая учителя просто-напросто отпросила нас двоих, что-то нашептав улыбающемуся мужчине на ухо и, словно делая контрольный выстрел, хлопнула длинными пушистыми ресницами. Информатик растекся талым мороженым по столу, а Елень потащила меня на допрос.
- Роман Евсеев? - подруга порылась в рюкзачке и вытащила тетрадку. С обложки на меня смотрел тот самый Казанова, не так давно объявившийся у нас дома. - Этот Роман Евсеев?
- Он, - ответила я хмуро. - Ты что по нему фанатеешь? НЕ замечала у тебя привязанности к женоподобным мужчинкам...
- На вкус и цвет товарища нет. Твой Лекс, конечно, тоже хорошо. Брутальный такой мужик, но блин ты посмотри какой Ромашечка лапочка...
- Ро...ро...ромашечка??? - закашлялась я. - Слушай, я его не только видеть не хочу, но и не чувствовать, и не ощущать. Мне он вообще по барабану. И чем дальше, тем лучше.
- Евсеев - самый завидный жених Москвы и третий в списке холостых мужчин России по версии, если я не ошибаюсь, "Гламур". Он - успешный актер, у него солидные гонорары. Будешь жить припеваючи.
- А ещё у него полным-полно шлюх в каждом городе и неадекватные, наверняка, поклонницы, - проворчала я. - Нет, спасибо, но гулящего мужа мне как-то не хочется. У меня есть Лекс и мне вполне его хватает.
- Дура! - возопила Елень. - Тебе предлагают легальную золотую жилу, а ты все также прешься не пойми куда за сокровищами пиратов. Тебе на блюдечке преподносят славу, внимание журналистов, деньги, возможность поступить в лучшие универы страны, а ты нос воротишь. Бабы, видите ли, у него в каждом городе. Да хоть мужики, Алис! Ты так же вполне можешь завести себе любовников целую кучу и каждый день менять их как перчатки. В шоу-бизнесе не обязательно хранить друг другу верность. Ты что думаешь у Лекса любовниц нет?
- Нет, - отрицательно покачала я головой, - мы с ним об этом уже говорили. Раньше были не более двух недель и расставание с откупом чем-нибудь золотым. И девушка не в обиде, и ему хорошо. Сейчас же ему нужна только я...
- Нет, - Ленка покрутила пальцем у виска, - Алис, ты совсем дурочка наивная? Да хоть будь он стопроцентно с одной стороны верным мужем, мужик всё равно по своей природе кобель. А им все равно несколько раз за год нужна разница в формах, размерах, цвете волос и прочее и прочее. Как ни крути, он тебе изменит. С таким подходом ты и в тридцать будешь искать своего Принца на белом коне. Только хоть раз сними розовые очки и не отворачивайся от того, что тебе само в руки идет...
От последних слов подруги я психанула и коротко бросив "пока" выбежала из раздевалки. Душили слезы. И чего они все придираются к тому, что у Лекса не вполне законный бизнес? Жизнь - штука сложная, каждый выживает как может. Обидевшись на весь белый свет, я потащилась в библиотеку. Бросив сумку на столик, уронила голову на руки. Почему же все так сложно? Я только начала понимать, что происходит вокруг меня, как все встало с головы на ноги. Как вообще может так быть?
- Алиса, что-нибудь случилось? - Елизавета Андреевна, наш библиотекарь, пододвинула стул рядом и теперь рассматривала меня с видом палеонтолога.
- Ничего, - шмыгнула носом я.
- А разводишь мокроту по какому поводу? Красивая умная девушка, которая не так давно прославилась на всю школу тем, что высказала всеми нелюбимому педагогу всю правду в глаза. Алиска, куда вся твоя смелость подевалась?
Я посмотрела на неё. Уже немолодая женщина с каштановыми завитыми волосами, одетая в белую кофточку с глубоким вырезом и синие джинсы. Чуть-чуть тронуты карие глаза подводкой, губы - светло-шоколадной помадой. На мой взгляд, при первой встрече ей нельзя было дать и сорока, а ведь Елизавете Андреевне уже 50. В молодости она была красивой (я видела фотографии) и, если бы не пристрастие к книгам, могла бы вполне сделать себе карьеру модели. С её-то ростом и внешними данными. Но шикарная женщина решила, что лучше прозябать в школе, чем вмешиваться в интриги и козни "подруг".
- Елизавета Андреевна, кажется, я влезла в то, что никак не смогу потянуть, - прошептала еле слышно я.
- Ну-ка, давай поподробней, - нахмурилась женщина. - И без утаек. Чем смогу, помогу.
Елизавета Андреевна носила статус "школьной ведьмы". Кто-то недолюбливал её, кто-то пугался, а кто-то любил. Последних было очень мало, но в их число относилась и я. А ещё я была в её "любимчиках". Все эти волосы, карие глаза, косметика были просто маской. Парик, линзы и краска, чтобы высветлить брови.
Я рассказала ей всё как на духу, разревевшись как первоклашка. Да, с такой любовью никаких нервов не хватит. Рассказ лился рекой, а библиотекарь не перебивала, лишь в некоторых моментах сжимала мою худенькую ладошку. В конце рассказа она встала и закрыла дверь, подошла к зеркалу и начала разоблачаться. Слетел парик, линзы опустились в специальный раствор, брови стали черными. Через пять минут на меня взирала цыганка из легенд, длинные смоляные волосы с синеватым отливом, непроницаемые черные глаза, не понять где зрачок, а где радужка, черные брови в разлет. И всё-это на смугловатой коже. Смотрелось потрясающе.
