– Не стоит меня в этом винить, – пропела Царица.
Она стояла и, склонив набок голову, смотрела на небо – на тот его кусочек, который был виден из окна.
– Такова моя природа, и я ничего с этим не могу сделать.
– И все? Это все, что ты можешь сказать?
Дар-Теену уже начинало казаться, что он тяжело болен и бредит. Да, именно бред и напоминал весь этот разговор с правительницей чужаков!
– Нет, не все. Вот послушай, ийлур… Я случайно встретила в этом мире синха – кажется, так вы их называли? – который тоже прикасался к ключу. Но увы. Мерзкое создание предпочло наесться яду и издохнуть прежде, чем я заставила его принести мне наше сокровище. Этот синх… Подыхая, случайно назвал одно имя. Дар-Теен. Это ведь ты?
Он стиснул зубы, проклиная себя за то, что недооценил Царицу.
– Впервые слышу это имя.
– Замечательно, – серкт качнула головой, – значит, ты принесешь мне Ключ. Значит, я не ошиблась!
– Можешь думать все, что тебе угодно, – оборвал ее Дар-Теен, – но даже если я когда-нибудь и найду этот самый «ключ», то уж конечно не отдам его тебе, царица пришлых.
Казалось, она вздохнула. Потом легонько пожала плечами.
– Я даю тебе три дня на размышление, ийлур. Либо ты отправляешься искать то, что нужно мне – либо будешь долго, очень долго умирать в мучениях.
«Умирать?» – он смотрел, как золотистая фигурка в белом платье медленно идет по безликому и серому залу. Он жалел, что не умер тогда, в спальне. Когда нет выбора – легко, когда есть – стократ тяжелее принять решение.
– Я бы предпочел смерть, – выдохнул ийлур, глядя сверху вниз на изумительной красоты лицо.
– Это слишком легко, – усмехнулась Царица, – я даю тебе три дня.
И вдруг ее правильное, совершенное лицо исказилось, превращаясь в маску кровожадной шейнировой твари.
– Представь себе, ийлур, каковы будут твои мучения.
И резко сжала кулачок, сдавливая сердце Дар-Теена.
* * *
-… Тише.
Боль не отпускала, раскаленной нитью прошив внутренности.
– Ты должен… успокоиться.
Перед глазами плавали пятна всех оттенков красного, вспухая и лопаясь пузырями. И каждый раз, когда розово-вишневая масса разлеталась горячими брызгами, кто-то дергал за стальную нить, коварно удерживая над пропастью беспамятства.
– Успокойся. Глубже дыши.
На миг мельтешащие перед глазами хлопья разошлись, и Дар-Теен увидел лицо ненавистного бледно-золотого оттенка. Взгляд серкт ледяной иголкой вошел в красноватую кашицу, кольнул где-то рядом с сердцем… А затем послышались негромкие слова молитвы, читаемые на неведомом языке.
Дар-Теен судорожно пошарил рукой, нащупал жесткие пальцы чужака и изо всех сил сжал их.
– Оставь… меня…
Боль на миг отступила, но тут же вернулась вместе с лопнувшим пузырем. Голос, читающий молитвы, умолк.
– Ты должен забыть то, что внушила тебе Царица.
– Но разве?..
И снова рывок невидимой нити, и снова рассудок накрыла багровая волна.
Рядом кто-то читал молитвы на языке чужаков.
– Я могу облегчить твои страдания, ийлур.
– В обмен на что?..
– Ты ответишь на все мои вопросы.
– А, вот как…
Задыхаясь, Дар-Теен приподнялся, с силой зажмурился. Кажется, помогло – взгляд прояснился, и ийлур понял, что больше не сидит в темном подземелье. Он лежал на чем-то мягком в светлой и просторной комнате, и снова к нему склонялся худощавый серкт в черных одеждах.
«Жрец!» – мелькнула догадка. И ведь правда, Шеверт говорил о том, что жрецы носят черное…
Кто-то снова шутя дернул за нить, и Дар-Теен взвыл.
– Что… тебе… нужно?
– Не слишком много, – с легким пришепетыванием заверил жрец, – но я не могу исцелить тебя так, как это можешь сделать ты сам.
Ийлур перекатился набок и вцепился рукой в пылающую голову. Волосы оказались мокрыми, как будто он только что вышел из воды.
– Ты должен уяснить одну вещь, – сухо посоветовал жрец, – ты должен понять, что Царица тебе ничего не сделала. Как только ты это осознаешь, станет легче. Ты ведь уверен в том, что она призвала силу Селкирет? Но это не так. Она просто внушила тебе ощущение боли.
«Покровители! Но это же… невозможно!»
– Это так. Лучше будет, если ты меня послушаешься, потому что три дня попросту лишат тебя рассудка.
Откинувшись на пропитанное потом одеяло, Дар-Теен попробовал дышать глубоко и спокойно. Попытался смять и выбросить прочь образ черноглазой Царицы, как будто они никогда не встречались, и никогда она не заглядывала ему в душу. Дар-Теен извлек из ларца воспоминаний солнечный облик Эристо-Вет, прикоснулся к ее гладкой щеке, вдохнул спокойный аромат кожи.
«Где же ты теперь, моя воительница? И суждено ли нам встретиться вновь?»
Эристо-Вет, смеясь, убегала в глубину цветущего яблоневого сада, и догнать ее никак не получалось.
– Эристо! – запыхавшись, крикнул ийлур, – не оставляй меня!
И понял, что проснулся.
Он по-прежнему находился в светлой комнате, и по-прежнему рядом с кроватью сидел худощавый жрец. Локтями серкт оперся о колени, а подбородок положил на сцепленные пальцы рук. Глаза его были закрыты, но губы беззвучно шевелились, произнося молитву страшной богине Селкирет. А солнечные зайчики бесшабашно прыгали по ритуальному одеянию, по бледному лицу, по иссиня-черным волосам, собранным в короткий хвост…
Взгляд ийлура метнулся к окну – ну конечно!
Его вытащили из одного узилища, чтобы поместить в другое.
Широкое окно было снаружи забрано зловещего вида ржавой решеткой.
– Как ты себя чувствуешь?
Дар-Теен повернулся к жрецу. Тот, оказывается, внимательно наблюдал за пленником.
«Какой вежливый, гад», – нахмурился Дар-Теен.
Теперь уже он точно не знал, как следует вести себя с чужаками. Убивать всех подряд не получилось, но вести светские беседы тоже казалось неуместным.
Чтобы немного выиграть время, ийлур поднялся и сел. Провел ладонью по слипшимся от пота волосам, затем хмуро оглядел жреца. Уже не юноша, но едва ли вступивший в пору зрелости – «Интересно, а как он превращается в чудовище?» – и руки с чересчур тонкими для мужчины запястьями, ладонь запачкана чернилами…
– Что тебе нужно? – угрюмо спросил Дар-Теен.
– Я хочу поговорить с тобой до того, как тебя убьет Царица.
– Откуда ты знаешь, что она меня убьет?
Жрец пожал плечами, а в черных глазах вспыхнул и погас огонек превосходства.
– Глядя на тебя, я не уверен в том, что ты захочешь ей служить. Ни один из твоего народа не пожелал нам служить. Следовательно, очень скоро тебя не станет.
Дар-Теен вдруг подумал, что лицо этого серкт никак нельзя назвать отвратительным или отталкивающим. Оно было другим, не похожим на лица ийлуров – но вместе с тем казалось довольно правильных и даже приятных очертаний.
