— Мы в замке? — спросила Элаши.
— Да, похоже, что так.
А… теперь что?
А теперь мы должны найти Нэга и убить его.
Пять зомби шли через Промежуточные Земли как один отряд, пятеро, которые были Безглазыми. Шестой зомби покоился, хотя и без особых удобств, в желудке чудовища, величиной со среднего кита. Этот монстр пересекал дорогу, по которой шли зомби, и расправился с одним из них. Если вкус мертвой плоти и не понравился чудовищу, оно ничем это не проявило. Зверюга опустилась под землю, так, словно это была вода, и исчезла навсегда вместе со своим обедом. Остальные пятеро продолжали путь.
Конан и Элаши не знали, что Туэнн прошла здесь, — еще до того, как двойник Конана встал на страже у дверей. И именно сюда, к этим воротам, подошли пятеро мертвых жрецов. У гигантского дерева они столкнулись с фальшивым Конаном.
— Меня уже обманули один раз, — сказал он. — Второй раз этого не будет. Уходите отсюда.
Но у жрецов-зомби не было ни малейших намерений выполнять его приказания. Ни на секунду не останавливаясь, они двинулись прямо к воротам. Кем бы ни был тот, кто создал точную копию Конана, и какими бы причинами он при этом ни руководствовался, работа была проделана отменная. Гнев охватил лже-Конана. Он бросился на жрецов, и меч его замелькал взад и вперед, вверх и вниз, а на землю посыпался дождь из отрубленных кусков мертвого мяса, рук и ног. Ноги, руки, ступни, уши, головы — все, чего могла коснуться холодная сталь меча, она отрубала и отбрасывала в сторону. Некоторые наиболее самостоятельные части тела (руки, например) пытались вернуться к своим хозяевам, карабкаясь по земле, словно насекомые, но сверкающее лезвие не давало им такой возможности, рубя их на куски. Когда ярость двойника Конана, казавшаяся неистощимой, наконец истощилась, лужайка перед огромным деревом была усыпана кусками бескровной изрубленной плоти. Фальшивый Конан, очевидно, инстинктивно знал, что, если раскидать подальше отрубленные части тела, то они не смогут соединиться снова. Конечно, своеобразная жизнь в них останется, но она будет похожа скорее на флору, чем на фауну. Поэтому он разбросал куски тел, руки, ноги и головы по меньшей мере на километр. После этого страж ворот вернулся на свой пост, наблюдая за джунглями своими сверкающими голубыми глазами. Зомби-жрецы окончили свое путешествие таким способом, на который они вряд ли рассчитывали.
Пять тысяч заколдованных, вызванных из могил зомби стояли перед ним в темноте. Нэг смотрел на них с башни своего замка. Ну что ж, он имеет теперь по крайней мере половину необходимого ему количества солдат, решил он. И северо-запад, похоже, будет хорошим направлением для начала похода. Колдун махнул зомби левой рукой:
— Идите. Убивайте всех людей на своем пути, пока вы не достигнете Нумалии. Там вы будете ожидать моих распоряжений.
Половина его отряда повернулась и исчезла в темноте. Интересно, что подумают добрые жители Нумалии, когда они увидят армию мертвецов, остановившуюся у порога их дома? Сколько они заплатят, чтобы избавиться от них? В конце концов они отдадут все, но Нэг начнет с требования посылать ему телеги, до самого верха груженные драгоценными камнями, золотом и красивыми девушками-девственницами, а также всякими редкостями, которые он выберет сам. Возможно, он выстроит замок из чистого золота и с дорожками, выложенными по краям изумрудами и рубинами. Интересная мысль.
Остальные зомби стояли, ожидая его приказа. Колдун решил пока держать их поблизости — так, на всякий случай. Любой безумец, который попытается напасть на него, Нэга, будет иметь дело с его резервом, и этого резерва будет вполне достаточно, чтобы отбить любую атаку.
Нэг повернулся спиной к идущим на север мертвым бойцам. Его завоевание мира началось.
Если бы это только было возможно, Скир покраснел бы от злости. Но он стоял спокойно, как всегда, внешне не проявляя никаких признаков ярости, да это, пожалуй, было и к лучшему. Сила Нэга была велика, и не стоило постоянно раздражать его — результаты могли быть непредсказуемыми. Скир и раньше-то не всегда мог предсказать настроение Нэга… Скир-дурачок, Скир-шут, Скир-олух, чтобы попасться на такой обман, как отравленное вино. Эх, что говорить!
Он шел по нижней части замка, и его верная паучья свита по-прежнему сопровождала его. Он уже привык к ним, тем более что ничего не мог с ними поделать. Впереди Скир увидел Туэнн, идущую ему навстречу.
— А-а, вот мы и встретились снова.
Она не ответила, но слегка замедлила шаги.
— Что, спешишь на свидание с нашим общим хозяином?
— Да, — ответила она.
— Передай ему привет, чтоб его терзала чума тысячу тысяч лет!
— Попал в опалу, а, Скир?
Он повернулся я пошел рядом с ней.
— Он что, позвал тебя? Я посмотрю на вашу встречу, если Нэг позволит мне.
— Неужели ты все еще ненавидишь меня, даже теперь, когда получил такое же “вознаграждение”, что и я?
С минуту Скир шея молча. Наконец он проговорил:
— Нет, я должен признать, что мое отношение к тебе изменилось. Теперь я могу понять, почему ты сделала то, что ты сделала. Если бы я мог, я сам достал бы Талисман. Я мечтаю скорей положить конец всем этим мучениям.
— Ты знаешь, где он находится?
— Да, только мне от этого мало пользы. Он хорошо охраняется, и всем зомби запрещено даже думать о том, чтобы войти в эту комнату.
— А вот нам это не запрещено, — раздался голос Конана позади него.
Скир резко обернулся. Туэнн вывернула шею, стараясь увидеть, откуда доносится голос, хотя она и не остановилась, продолжая свой путь по коридору.
— Конан! — сказала она. — И Элаши!
— Да. Достань соль, Элаши.
Скир встрепенулся.
— У вас есть СОЛЬ? Здесь?
— Да.
— Тогда бросьте горсть соли и на меня тоже!
Туэнн сказала:
— Это обыкновенная соль, Скир. Она не разрушит заклинание, она лишь остановит твое движение.
— Все равно, лишь бы я смог сопротивляться его зову. Прошу вас…
— Я не собираюсь помогать тебе, Скир. Ты убил моего друга.
— Я могу провести вас к Талисману, — сказал Скир. — Если он будет у вас в руках, вы сможете остановить Нэга.
Конан посмотрел на Туэнн.
— Да, — ответила она. — Прошу тебя.
— Ну что ж, ладно. Вот бутылка с водой, Элаши. Кинь туда твою соль.
Женщина послушно выполнила то, что сказал ей Конан, и вскоре уже держала в руках бутылку с соляным раствором. Она сложила ладони и налила в них раствор, а затем плеснула им на Туэнн. Туэнн одеревенела, и Конан едва успел подхватить ее, прежде чем она упала. Он бережно уложил ее на свой плащ, а затем — на камни пола.
— Мы вернемся за тобой, когда все будет кончено.
