— Сюда, поворачивай сюда.
Поворот был очень крутым. Пришлось резко нажать на тормоза. Машина почти подползла к повороту, на который указала Маус.
Грязная узкая дорожка пролегала в скале. Она так заросла колючками и дерном, что если бы не Маус, то Френк ее никогда не заметил бы. Пространство между скалами было настолько узким, что машина почти скребла боками по камню. Было такое впечатление, будто они ехали по длинному и узкому тоннелю. Ехать пришлось очень медленно, на ощупь. Потом дорога исчезла и они продолжали путь по дну ручья, который протекал по каньону. Через полчаса такой езды тоннель стал шире, правда скалистые стены стали выше. Иногда они стояли почти вертикально, растительность между ними была очень густая. Маус стояла рядом и шептала что-то непонятное себе под нос. Она больше не давала Френку указаний, куда ехать. Дно ручья расширилось и стало похожим на дорогу. Они въехали на небольшой пригорок. Впереди стены смыкались. В том месте, где они сходились, виднелась узкая полоска неба. «Это начало конца или конец начала», — подумал Френк. И каньон, и растительность, и узенький ручеек, и даже небо и солнечный свет — все сходилось в этом месте.
Маус тяжело вздохнула:
— Вот она.
— Кто она? — устало спросил Френк.
— Исчезающая Точка, — и девушка широко улыбнулась.
Все замерли. Даже мотор стал работать очень тихо.
— Если мы пойдем туда, мы исчезнем? — спросила Венди.
— Нет. Исчезает только несущественное. Пространство, время, реальность. В этом суть Исчезающей Точки. Точки, где все кончается и начинается одновременно. В точке, фокусирующей пространство и время.
— Что мы будем делать, когда доберемся до нее? — спросила Алисия.
— Там живет Прядильщик. Он создает ткань существования. Сейчас с ним что-то происходит и я должна успокоить его. Придать ему новых сил и отрегулировать движения. Если я смогу это сделать, в мир вернется разум. Надеюсь, что моя песня поможет вылечить Прядильщика.
— Думаю, нам лучше поторопиться, — и Френк возобновил осторожное продвижение машины вдоль ручья. С тех пор, когда отъехали от берега, из спальни постоянно доносились приглушенные металлические звуки. А теперь еще к ним прибавился запах. Несмотря на напряжение, которое требовалось для того, чтобы вести машину по такой необычной местности, Френк не смог сдержать любопытства.
— Что там происходит? И где Весельчак?
— Работает в спальне, — ответил Флука.
— Спроси его, что он делает?
Флука соскочил с сиденья и направился к спальне. Дверь слегка приоткрылась. Френк краем глаза видел, как они перешептывались. Через минуту дверь открылась и Флука подошел к Френку.
— Он сказал, что выполняет какой-то ритуал. Попросил ему не мешать. Сказал, чтобы не волновались. Он ничего не спалит.
— Ну что ж, если это не опасно, то пусть работает, — неуверенно сказала Алисия.
Вонь из спальни стала невыносимой.
Дорога была очень тяжелая, но и необыкновенно красивая. Экзотические растения ярких цветов росли вдоль поймы ручья. С деревьев свисали плоды невиданной красоты.
— Мама, смотри, колибри! — возбужденно закричала Венди.
Френк тоже посмотрел. Крошечные серебристого цвета создания сновали между листьев и веток и были похожи на капельки дождя. Через несколько мгновений машина была буквально окутана птичками. Было похоже, будто они ехали сквозь огромное покрывало. Френк никогда не подозревал, что колибри жили так высоко в горах. Когда крошечные существа подлетели ближе, в машине все замерли от страха, но не птички напугали их, а крошечные человечки, которые сидели верхом на птичках. Несмотря на немыслимо маленькие размеры человечки были очень четко оформлены. В руках у них были миниатюрные музыкальные инструменты. И что было самое удивительное, человечки пели. И Маус пела вместе с ними.
— Кто они, эти чудесные маленькие создания? — спросила Алисия. — И кто эти человечки? Они необыкновенно красивы.
— Они здесь живут. Их дом на краю Исчезающей Точки.
— А мы уже близко? — спросила Венди.
— Да, — ответила девушка. — Приближается критический момент. Мы почти подъехали.
Френк взглянул в сторону спальни:
— Да, если нас не спалит Весельчак,
— Не ругай его. Он занят нужным делом. Разговаривает с духами и богами. Я верю Весельчаку. Он необыкновенный человек.
Постепенно стены каньона сужались и второй раз за этот день образовали над ними подобие шатра. Машина с трудом пробиралась сквозь узкий проход, который был едва освещен солнечным светом. Растений больше не было видно. Вокруг только голые камни. Раздался треск. С правой стороны разбилось зеркало о выступ скалы. Френк ругнулся и взял немного влево. Скалы каньона тянулись на сотни футов ввысь. И вдруг скалы как бы распахнулись, как откинутые в разные стороны ладони.
Френк вздохнул с облегчением, когда наконец они выехали на широкое открытое плато, покрытое зеленой травой и желтыми цветами.
— Остановись здесь, — тихо сказала Маус. Френк остановил машину и оглянулся. Посмотрев
на тоннель, сквозь который только что проехал, он ужаснулся. Неужели дом на колесах смог протиснуться в эту щель. Маус открыла дверь. Все поспешили за ней. Они услышали новый звук. Глубочайшие вздохи. Так дышала вечность. Маус направилась к краю плато, за которым простиралось бесконечное небо. За Маус шли Сондерберги, а за ними Николо Флука.
Подойдя к краю, все затаили дыхание.
Прядильщик висел в ярком голубом небе, простертый в бесконечности. Облака разбивались о его нескончаемое золотое тело, внутри которого сверкала молния. Тело дергалось, как длинный китайский змей. Тысячи ног трудолюбиво изгибались и переплетались друг с другом. Из-под каждой пары ног выходила шелковая нить и плыла в Бесконечность. Окружающее Прядильщика небо состояло из огромных колыхающихся серебристых лоскутков, которые отражались друг в друге и в которых можно было видеть целые миры и вселенные. Каждая нить содержала особую жизнь. Была отдельной Линией Существования. Тысячи и тысячи таких нитей сплетались друг с другом.
То, что Прядильщику нездоровилось, сразу бросалось в глаза. В полотнах были видны дыры. В некоторых местах нити перекручивались или затягивались в узлы. Некоторые ноги Прядильщика спазматически дергались и не вили нитей. Было много путаницы, но это еще не Хаос.
— Посмотрите на Прядильщика, — сказала Маус. — Очевидно, что он болен, он страдает, и если я не вмешаюсь, будет еще хуже. — Потом она повернулась к Венди:
— Если тебе не трудно, девочка, — я бы хотела стакан воды.
