Грегор покивал. Предчувствие беды нарастало.
— Грегор, — осведомился я. — Считаешь, Марк стравливает нас между собой? Меня и тебя?
Англичанин сплёл пальцы в замок, дёрнул плечом:
— Не думаю. Просто он хочет посмотреть, кто лучше и результативней распорядится его помощью.
Мне стало жутковато, хоть и признаваться в этом я не спешил:
— Ты опытнее. В этой гонке первое место за тобой…
— Ты не понял, Дмитрий, — раздражённо бросил Грегор. Когда целитель злился, в его говоре отчётливо сквозил иностранный акцент. — Не важно, кто первый. Круг погибнет. Погибнут те, кого мы пытаемся сберегать!
— Сберечь, — на автомате поправил я, всё больше задумываясь о том навозе, в который угодил.
— Да не важно! Или тебе наплевать на Татьяну?!
— Нет, не наплевать! — я стукнул пятернёй по столу. — Грег, может я и заносчивый эгоист, может, и ты для меня не кровный брат. Но Круг стал моей семьёй! А эта ангелица пытается уничтожить мою жизнь! Мне всё равно, как, я не дам растоптать своё счастье или свою семью! Ни Роксане, ни Марку! Только без помощи последнего мне не справиться с первой!
Конец фразы я прокричал, падая в жаркую пасть гнева. Между молотом и наковальней. Как быть? Если Грегор прав…
— Первые всегда передают свою силу через кровь? — я постарался взять себя в руки. Голос уже не дрожал от гнева.
— Всегда, — отозвался Грег. — Так они контролируют… заёмщиков. Чтобы данное им не обернулось против самих первых.
— Меры предосторожности, — вздохнул я. — Не слишком умно и элегантно. Зато действенно.
— Действенно, — эхом откликнулся Грег.
— А потом?
Он глянул на меня с усмешкой, так и не ответив.
— Грегор, что будет с тем, кто выпил кровь первого? — задал я мучавший вопрос. — Это вызовет привыкание? Или что-то вроде того?
— Нет, — он отрицательно мотнул головой. Только я расслабился, как целитель меня добил. — Это спровоцирует мощный всплеск энергии у выпившего. Наступит такое состояние часов через восемь после первого глотка. Как раз этим вечером для нас с тобой. Продлится около двенадцати часов. Дальше — сильнейшее утомление. Колдуну не подчинится ни одна стихия.
— Как долго будет продолжаться бессилие?
— Пять-семь дней.
Я присвистнул. Ничего себе перспективка! Неделю прожить… просуществовать, полностью лишившись сил. Невероятно!
Зато понятно, почему Клод после серьёзного колдовства запирался дома на неделю, не желая никого видеть.
— Колдун без колдовства… что может быть хуже? — я скрестил руки на груди. Мне не нравилось такое будущее. Я стану крайне уязвимым. — Ты уверен?
Грег кивнул.
— Есть, правда, способ избежать бессилия… — начал он, но я перебил.
— Вряд ли кто-то захочет снова обратиться за помощью к первому.
Англичанин пожал плечами. Он повернулся в мою сторону. Немного напряжённый, задумчивый.
— За Мирой тоже охотятся бессмертные, — вымолвил он. — Поэтому я принял помощь Боргезова. И мне тоже не нравится расплата… Выход у нас один.
— Какой же? — я метнул на него яростный взгляд. — Марк сильнее и, надо признать, умнее.
— Побьём его его же картой, — брюнет напряг подбородок, почёсывая пальцем ямку под нижней губой.
Я лишь скептически скривился, откинувшись на спинку стула.
— Победит не тот, у кого сила. А тот, кто знает, как этой силой распорядиться. — В ответ на мой недоумённый взгляд, он сказал. — Ты поможешь мне, а я помогу тебе. Как только проблемы с бессмертными решатся, займёмся так называемым первым.
— Почему-то мне кажется, — хмыкнул я, — что мы очень рискуем.
— Но если победим, — продолжил Грег с таким же ехидным взглядом, как и у меня, — то нас ждёт большой куш!
— Ты так и не сказал, гость из туманного Альбиона, кого мы тут ожидаем.
Грегор и я стояли на высоком холме далеко за городом. Не знаю, как этому англичанину удалось уговорить меня накануне столь важного дела, как уничтожение ангела, покинуть собственную крепость. То есть, кабинет. Да ещё посреди зимнего холодного дня! Что не сделаешь ради Круга и собственной выгоды.
Снова во мне просыпались чёрный юмор и мрачная решимость на всё. Ничем хорошим обычно это не заканчивалось.
— Увидишь, — пообещал Грег и поднял руку.
Я уловил толчок магии. Едва ощутимый. Наверное, сила Боргезова, разлитая в моём теле, делала меня чувствительнее к тонкому миру.
Ветер, что всегда бывает на вершинах холмов и гор, прекратился. Напоследок бросил нам в лица снег и стих, будто не бывало.
— Грег, — я вспомнил кое-что, — перед первой встречей с Марком ты колдовал. На входе в театр. Я заметил. Что это было? Что ты сделал тогда?
Целитель глянул в мою сторону. По его лицу пробежали удивление и интерес. Однако он ответил.
— Ставил маяк. На случай, если не вернусь. А ты молодец, уловил. Даже Клод не распознал.
Его похвала, как более опытного колдуна, была приятна, но не более.
— Маяк? Для кого?
Грегор загадочно улыбнулся и продолжил смотреть вдаль. Если целитель не ответил в первый раз, дальше можно не пытаться. Ещё месяц назад я был о нём совершенно другого мнения. Грег казался мне мягким и понятным. Я думал, что все его действия можно предсказать.
Теперь целитель открылся совсем с другой стороны. Рядом со мной стоял сильный, умный, расчётливый и до безумия добрый колдун. Если первое я видел и осмыслил, то последнее чувствовал.
Чем ближе общаешься с другими членами Круга, тем лучше их узнаёшь, тем сильнее твоё колдовство. Я знал это всегда. Но понял только недавно, когда в моей жизни появилась Татьяна. Таня… Она стала тем человеком в Круге, которому я, действительно, доверял и верил. После Клода. И мои силы возросли. Если бы я осознал это раньше и подружился с Грегом… А ведь целитель был прав. Пока Круг един, он непобедим. Жаль, что сейчас это почти недостижимо.
— Думаешь, Клод так слеп, что идёт безоговорочно за Марком? — неожиданно хрипло спросил я.
Вместо ответа целитель кивнул.
— Но Клод глава Круга. Он сильнее и опытнее любого из нас.
— Ответь, Дмитрий, — также не глядя на меня, вымолвил Грег, — если бы я не пришёл, ты бы действовал по своему плану?
— Конечно, — не колеблясь, ответил я.
— То есть, ты бы использовал заёмную силу, чтобы убить бессмертную, и отдал бы потом свою плату Марку.
— Верно.
— Вот видишь. Боргезов играет нами… Позволь узнать, — медленно проговорил целитель, — платой была не сила ангела, а её кровь?
— Вот скажи, Грег, — ехидно осведомился я, предчувствуя, что не получу ответа, — откуда твоё серое вещество всё знает?
