— На нашей матери-Земле их уже не встретишь, — с какой-то горечью ответил Грег.
— Так-так… — протянул я. — Интересно. Вот какую грань пересекал твой брат… — и Роксана…
Последнее имя я вслух не произнёс.
— Да, — кивнул целитель, — грань между одним миром и другим.
— И откуда только силы на колдовство столь высокого уровня?
Вопрос остался без ответа. Грегор, кажется, исчерпал лимит пояснений о жизни и талантах своего брата. Ничего. Попробуем снова.
— Твой брат может использовать линорма против Марка? — уточнил я. Мне всё же хотелось быть уверенным в том, что если план братьев полетит к чертям, я останусь в живых.
— Может, — не раздумывая, сказал Грегор. — Но не станет. Крисп слишком любит своего Гектора. Не волнуйся, Дмитрий, — улыбнулся целитель, — мой брат не слабак. Просто делай своё дело, а мы сделаем своё. Договорились?
— Отчего бы и нет… Ты не забыл порошок латуни? Без него наша часть плана не выгорит.
— Держи.
Я поймал брошенный мне холщовый мешочек. Открыл. Всё верно. Чуть золотистый порошок. Стружка латуни, измельчённая. В большом количестве. Теперь сил точно хватит.
— Чего ждёшь? — поднявшись, я направился к Грегору. — Помогай. На тебе запечатывающие символы. Я возьму призыв…
Приготовления были завершены. Сумерки давным-давно превратились в светлую зимнюю ночь. Хоть какой-то толк от снега. Чуть-чуть свет отражает, поигрывает искрами в свете фонарей.
В клинике никого, кроме меня. Грег ушёл час назад, как только помог мне с заклятьем призыва. Чертить призывные и обережные формулы — дело крайне муторное. Вдвоём быстрее и точнее выходит. Меньше шансов запороть дело глупой ошибкой в символе. Если первый колдун напортачит, второй поправит.
Теперь, когда подготовка к встрече с ангелом была окончена, можно браться за основное. Всё здание находилось в моём распоряжении. Сигнализация, видеонаблюдение, даже телефоны я отключил. Ничто теперь не помешает.
Из ритуальной шкатулки, всё также стоявшей на моём столе, я достал кусок кварца. Помня уговор с Грегом, я должен был расходовать в основном силы Марка. Теоретически, у того, кто выпил его (как же это плохо звучит!) кровь, имеется устойчивая связь с первым. Значит, я буду тратить не только тот лимит сил, данный мне в пользование, но и вообще силы Марка.
Помнить-то я помнил. Но для некоторых вещей нужна мгновенная энергия, схороненная в талисмане, например, или резервуаре.
Этот горный хрусталь был безупречен. Идеальные грани, прозрачные стенки. Ни одного мутного пятнышка! Именно этот камень стал моим резервуаром. Сила первого ангела, которого нам с Клодом удалось поймать, часть этой силы, была заключена в большом прозрачном камне.
Холодный кварц быстро нагревался в моих ладонях. Не потому, что руки источали жар, а из-за скрытой в камне силы.
— Что ж, дружок, приходит твоё время. Я немного возьму.
Прошептал я камню. Горный хрусталь изнутри засветился голубоватым сиянием, но сразу же потух. Славно. Можно начинать.
Как только все свечи зажглись, я встал у круга, внутри которого была вписана звезда. Порошок латуни на полу посвёркивал желтизной.
Слова заклинания я выучил давно. Выудить их из памяти дело плёвое. Правда, сам ритуал призыва исполнять в одиночестве крайне сложно. Ничего. Сила Боргезова, что разлита в моём теле, должна помочь.
Действительно. Как только полились первые строки заклинания, вокруг стала сгущаться магия. Не просто сила, а готовая субстанция. Только направляй её остриём воли. Что я и делал.
Голос мой окреп. Магия вливалась в слова. Колдовство набирало силы.
Вот вспыхнули огнём звезда и круг. Латунь заполыхала. Камень, зажатый в моей руке, засветился голубым огнём. Вовремя.
— Дебо мие нам муу Роксана Лебедева!
Благодаря заёмной силе и силе, что давал камень-резервуар, заклятье получилось гладкое и быстрое. Лучом оно скользнуло по звезде и затерялось в очерченном латунью круге. В следующую минуту передо мной в центре магической фигуры появилась знакомая ангелица.
— Доброй ночи, Роксана. — Осклабился я. — Рад, что ты заглянула.
Я не мог сдержать злобной радости, охватившей меня, почти восторга! Вот она, прямо передо мной. Беспомощная и слабая. Не противник.
Взяв себя в руки, я обошёл круг так, чтобы она меня видела. Заклятье держало её парализованной. Всё, что могла делать бессмертная, это смотреть на меня. И взгляд этот мне понравился. Огромные серые глаза распахнулись, в ужасе взирая на меня.
Я удовлетворённо кивнул и чуть отошёл от круга. Надо успеть всё, пока не набежали гости. Роксана не сможет позвать небесных. Моё заклятье блокирует любую её силу. Но сами ангелы могут понять, что одна из них куда-то подевалась.
Проверив баланс сил в обережных и сдерживающих формулах, я удовлетворённо кивнул и вышел из кабинета. Всё шло по плану. Моему плану.
В операционной № 2 стояли три донорских кресла. Одно из них я подготовил ещё днём. Эх! Если б тут было просторнее, можно было бы ангелицу призвать сюда. А так придётся ещё повозиться.
На всём пути от кабинета до операционной я активировал охранные и гасящие символы. Тут же самостоятельно вспыхнул контур вокруг клиники. Зря я боялся, что его кто-то обнаружит. Магия сразу же свернулась кольцом и направилась вовнутрь. Теперь для колдунов или бессмертных клиника ничем не примечательна. Все колдовские всплески, что бушуют внутри, снаружи незаметны. Да и вздумай ангел каким-то образом вырваться из сети моего заклятья, дальше контура ей не убежать.
Если б только сила Боргезова была у меня раньше!..
А что б я тогда сделал?
Тогда…
Горько улыбнувшись своим мыслям, я снова вошёл в кабинет.
Обездвиженная бессмертная парила по центру звезды, спелёнатая моим колдовством.
— Знаешь, Рокси, — в моей руке оказалась одна из чёрных самодельных свечей, — я вдруг подумал, а что было бы, если б не было вас. Никакого надзора, никакого давления. Скажешь, мир поглотил бы Хаос? А вот и нет. Ангелы слишком плохо знают колдунов.
Я нежно коснулся тонкого фитиля. В ответ он робко вспыхнул, через мгновенье изменив свой цвет на чёрный. Это моё чёрное пламя. Я гордился им, своим детищем. Оно не обжигает плоть. Оно сжигает, пожирает любую энергию, заключённую во что-то или просто витающую в воздухе. Если чёрное пламя не сдерживать, оно способно уничтожить всё. Чистейшее проявление Хаоса.
— Смотри, — я поднёс чёрную свечу к кругу. — Это дыхание Хаоса. Стоит мне захотеть, и оно поглотит тебя. Ему всё равно, человек, ангел или колдун. Но я этого не сделаю. Мне известно понятие баланса. Стоит Хаосу вырваться на свободу, и Порядок треснет. Вместе с ним расколются жизни и души живых существ. Если мы всё это знаем, используем колдовство, не нарушая природного баланса, то зачем нужны вы? Вы просто надзиратели. Для таких, как я, вы — тюремщики. Однако, я не испытываю ненависти ко всем вам. Только ты для меня враг.
