- Нет, вы только посмотрите!!
Было в её тоне нечто такое, что друзья послушно взглянули туда, куда она показывала – и обомлели.
Малфой, оказывается, не остался без пары. Он держал под руку профессора Дракулу и что-то говорил ей, а она смеялась, открывая белоснежные зубы и выставляя на всеобщее обозрение крупноватые клыки. Внимание привлекала и их одежда. Малфой был в чёрном с серебром – элегантно, но уже привычно, а вот его спутница… Она была в платье – хотя «платьем» его можно было назвать весьма условно: воздушное, легкое, оно состояло из десятков полупрозрачных лент – алых, желтых, почти белых, оранжевых. При каждом движении ленты колыхались, и тогда словно пламя вспыхивало вокруг Валькери – бурное, горячее и неукротимое. Перчатки переливались на свету всеми оттенками огня, от бледно-желтого до ярко-красного, а туфли щеголяли высокими шпильками, такими тонкими, что они, казалось, готовы были сломаться при следующем шаге девушки.
- Ну и платье! – прошипела Парватти. – Она вообще имеет понятие, что такое парадная мантия?
- А по-моему, забавно, - отозвалась Лаванда. – Интересно смотрится – необычно… И как только Малфой не побоялся её пригласить – всё-таки учительница…
- Как она только могла согласиться! – хмыкнула Парватти. – Разве что… - они зашушукались и захихикали. Те, кто пытался прислушаться, тут же краснели и отходили подальше: фантазия девчонок была поистине неистощима.
Снейп приблизился к так заинтересовавшей всех паре и негромко произнёс:
- Кери, ты умеешь не обращать на себя внимание?
- Умею, - фыркнула та. – Но так мне нравится больше.
- Ну-ну… - лёгкая усмешка скользнула по губам алхимика. – Тогда веселись… Только перестань совращать моих драгоценных слизеринцев – взгляни, Блэкуорт так на тебя таращится, что скоро весь замок затопит своей слюной!
Валькери рассмеялась и шлёпнула Снейпа по руке:
- Ревнуешь?
- Упаси Хаос! – притворно испугался тот. – Да я на тебя в голодный год за мешок овса не позарился бы!
- А за два мешка? – лукаво поинтересовалась девушка.
Снейп со страдальческим вздохом закатил глаза и, зная о феноменальном слухе девушки, что-то пробормотал едва различимым шепотом.
- Сам дурак! – не осталась в долгу Валькери.
- Какие у нас милые взаимоотношения! – сарказм Северуса был способен разъесть железо. Он развернулся и пошёл прочь; Валькери состроила ему рожу вдогонку и высунула язык.
«…Я всё видел!» - пришла грозная мысль Снейпа.
Девушка расхохоталась; Драко тоже невольно улыбнулся. Ревность уже давно не терзала его, а вечные пикировки Валькери и Северуса не могли не забавлять.
- Вы видели?! – захохотал Рон. – Она показала Снейпу язык!
- Интересно, что он ей сказал? – хмыкнула Джинни.
Довольно быстро они забыли об этом случае и, смешавшись с толпой, тоже стали танцевать и веселиться. Вальсируя с Джинни – для придирчивого наблюдателя немного неуклюже, но, в целом, сносно – Гарри случайно оказался неподалёку от Малфоя и Дракулы и услышал обрывок их разговора:
- …завалы на месте замка Велемир уже разобрал, так что ход к подвалам открыт. Если ты вспомнил, как можно проникнуть внутрь…
- Да, я помню… Велемир не использовал магию?
- Нет, ты же запретил… для разбора завалов он столковался с драконами – те рады возвращению своего брата Вольдерихара, однако особо не обольщайся: подчиняться тебе они не станут…
Танец увлёк пару в сторону от Гарри, и больше он уже ничего не слушал, но и из того, что удалось уловить, он понял, что Малфой восстанавливает какой-то замок… Велемир… драконы… Информации было слишком мало, и Гарри, мысленно пообещав себе, что ещё вернётся к этой теме, снова сосредоточился на танце и своей партнерше.
Тем временем музыка сменилась, и Джинни в нерешительности остановилась:
- Ой! Танго! А я не умею…
- Я тоже, - признался Гарри. – Может, пока перекусим?
Они отошли к столикам и стали наблюдать за танцующими. Судя по всему, очень немногие знали этот танец: у большинства пар получалось нечто невразумительное.
- А почему бы и нет? – негромко, словно бы про себя мурлыкнула Валькери. – «Сев, давай-ка покажем им настоящий класс!»
И немного заскучавшие зрители внезапно стали свидетелями очень запоминающегося события. С разных концов зала в центр решительно зашагали двое: высокий мужчина в чёрной мантии и девушка в огненном платье. По мере приближения на их лицах начала появляться странная усмешка; что-то неуловимо-притягательное сквозило в их плавных, но быстрых движениях.
Они сошлись в середине зала, и Валькери задорно вскинула голову, словно бросая вызов своему партнёру. И вызов был принят.
Их танец был непохож на простые движения – это был настоящий бой, дикая страсть и чувственность, бешеный вихрь, затягивавший в себя двоих танцующих и заставлявший всех вокруг замереть в беспомощном восхищении этой первозданной силой, сводящей с ума и пробуждающей желание… Так могли двигаться лишь любовники – те, кто изучил тела друг друга в совершенстве и играл на них, точно на инструментах, создавая свою, особую, ни с чем не сравнимую музыку.
Их руки скользили по телу партнёра – властно, бесстыже и… нежно; то сливаясь в объятьях, то отталкивая друг друга, они летели вперёд, подхваченные водоворотом музыки, забыв обо всём и отдавшись своим чувствам… Северус, гордый, неприступный и мрачный, точно одинокий утёс – и Валькери, гибкая, непокорная, обжигающая и манящая одновременно… Её платье превратилось в огненный вихрь, кружащийся вокруг них, ослепляющий, бурный, дикий, он придавал их танцу какую-то нереальность, фантастичность – человеческое исчезло, уступив место более древним и могучим силам. Вечно холодные глаза алхимика горели адским пламенем; демоническая усмешка застыла на его лице; дыхание со свистом рвалось из груди, но это не было усталостью… Огонь и лёд, страсть и ненависть, побег и объятья – всё слилось в этом бешеном, чувственном танце, завораживающем и яростном…
Музыка кончилась, оборвавшись, и Северус с Валькери, тяжело дыша, отступили друг от друга, бросая обжигающие взгляды, полные желания. А затем… просто развернулись и, как ни в чём не бывало, вернулись на свои места – словно и не было этой сумасшедшей музыки, этих страстных движений, сводящих с ума, заставляющих сердце учащённо биться, а дыхание становиться неровным и рваным.
Драко задумчиво посмотрел на разгорячённую Пэнтекуин, когда она подошла к нему и, взяв со стола кубок, прислонилась к стене, мелкими глотками потягивая вино.
«Да, это сильнее тебя. Теперь я понимаю, что вас связывает…» – в его мысленном голосе сквозила печаль.
