— Ну а это еще что за заверь? — буркнула я поворачиваясь в указанную сторону.
Но к сожалению, а может к радости, ничего там не увидела. Либо Алеше померещилось, либо кто‑то решил поиграть с нами в прятки. Второе было более вероятно.
— В том то и дело, — начал объяснять крыс, — что это зверь, а не нечисть.
— И с чем его едят? — спросила, озираясь по сторонам.
— Со сметанной подливкой! — стал терять терпение Феликс. — Хватит шутить, эта громадина нас в два счета слопать может.
— Подавится, — хмыкнула, — мы костлявые. А ты ему вообще поперек горла встанешь.
— Катя, — меня дернули за руку.
Проследив за взглядом подруги я тихо ойкнула и невольно попятилась.
Из‑за деревьев выходила огромная собака. Так, по крайней мере, казалось на первый взгляд. Приглядевшись, я отметила, что у нее, то есть у скрежича, огромные, светящиеся красным, глаза, зубы в два ряда и когти на лапах довольно острые. Шерсть на вид была жесткая и от нее исходил не приятный запах гнили и грязи. Живность клацнула внушительными зубами и провела массивными лапами по снегу, впиваясь в промерзшую землю.
— Так, — с плеча соскочил серый комочек шерсти, — я в кусты.
— Куда, — шикнула я, — мальчики направо, девочки налево.
— А я не по нужде! — пискнули в ответ.
Все ясно. В очередной раз он решил отсидеться в кустах.
— Алеша, — я высвободила свою руку из ее хватки, — советую тебе последовать примеру этой трусливой крысы.
Скрежич глухо рыкнул и придвинулся к нам на пару шагов.
— Ты можешь не справиться одна, — она мотнула головой.
— Могу и не справиться, но ты то чем мне можешь помочь? Будешь дубасить его по морде котелком?
Подруге на это возразить было не чего и она стала неспешно отступать за деревья.
— Ну что, блохастое чудовище, поиграем?
Зверюга еще раз рыкнула и резко подалась вперед. Увернувшись, я пулей побежала в противоположную от деревьев, где спрятались друзья, сторону. Если честно, ни когда в жизни так быстро не бегала. Вообще не была любителем физических нагрузок. Думаю не удивительно то, что уже через пол минуты в боку закололо и я стала ловить ртом холодный зимний воздух. Скрежич старался не отставать, но из‑за своей довольно громоздкой фигуры периодически врезался в близко стоящие друг к другу деревья. Это определенно играло мне на руку. Но нога задела торчащий из снега корень дерева и я плюхнулась в сугроб. Подняться на ноги я не успела у уха раздалось противное зловонное рычание. Но сделать скрежич ничего не успел, глухой стук и лохматое тело плюхнулось рядом. Я повернула голову и посмотрела себе за спину, у поверженного зверя стояла Алеша, держа в руках слегка помятый котелок.
— Чего лежим? Кого ждем? — хмыкнула она. — Подпали его по быстрому и пошли дальше.
Я во все глаза смотрела на уходящую подругу и не могла до конца поверить в происходящее. Вот так Алеша, вот так тихоня. Пожалуй лучше ее не злить, а то мало ли, сковородкой приложит и поминай как звали.
Поднявшись на ноги, я осторожно подошла к скрежичу. Нельзя терять времени, если этот лохматый зверь очнется, и я опять не успею использовать силу, второй Алеши под рукой у меня, к сожалению, нет. Пальцы рук уже привычно закололо и я прикрыла веки, сосредотачиваясь на своих ощущениях. Стихия вырвалась на свободу. По телу прошла легкая дрожь и я невольно открыла глаза. Вокруг скрежича клубился белый туман. Но тело не стало гореть, хотя именно этого я и ожидала. Нет. Оно стало быстро разлагаться. Шерсть на теле мертвого зверя стала быстро расти, запах гнили приобрел более резкий запах. И уже через минуту у моих ног лежали гладкие желтоватые кости.
А такая, казалось бы, была спокойная ночь. Снежок кругом, небо сыплет на землю белые пушинки и они кружатся вокруг тебя, окутывая невесомым серебром. Щебет птиц, которые не стали улетать в более теплые края, не слышно. Только где‑то в отдалении ухает сова — ночная стража леса.
И есть ужасно хочется. Просто нестерпимо хочется вгрызться в сочный кусок мяса. Мне надоели овощи!
С такими мыслями я двинулась в обратную сторону. Подруга стояла, переминаясь с ноги на ногу, и держала на руках упитанного крыса. Тот недовольно сопел и шевелил маленькими усиками.
— Чего так долго? — спросил он.
— А куда торопиться? — хмыкнула.
— Домой! — недовольно буркнул серый. — У меня попа замерзла!
— Начинается, — простонала Алеша.
— Нет, ну правда замерзла! — жалобно сказал Феликс.
— Что в принципе странно, так как большая часть отложенного тобой на зиму жира, скопилась именно в этой части твоего маленького тельца, — хмыкнула я.
— Ты хочешь сказать что у меня большая попа? — грозно зашевелил усиками Феликс.
— Ну как большая, — я задумчиво посмотрела на черное небо с которого падал мелкий снег, — упитанная.
— Так все! — пискнул серый. — Я с тобой не разговариваю.
— Слава богам, — вздохнула подруга. — Пойдемте уже домой.
— Пойдем, — сказала я, в очередной раз сдерживая зевок.
Оставшееся расстояние до дома мы прошли без приключений. Крыс делал вид обиженного и оскорбленного зверя и сейчас восседал на плече у Алеши. Если честно я даже не расстроилась. Все таки вес у Феликса был значительно больше чем у стандартной крысы и примерно после часа такой езды, плечо начинало ныть.
Дом встретил нас холодной темнотой. Алеша сразу пошла к печке, а я плюхнулась на табурет. Ноги ныли от долгой ходьбы по сугробам, плюс еще все попадающиеся нам по пути корни были собраны носками моих ботинок. И кажется я отшибла себе большой палец на левой ноге. По крайне мере легкая боль в этой части моего многострадального тела присутствовала.
Спать ложились голодными и уставшими. Печка только — только стала нагреваться, а я уже забиралась под одеяло. Крыс решил меня простить и устроился под боком. Вот и стоило из‑за ерунды обижаться?
Утро. Как же иногда рано оно начинается. Сегодня для меня оно началось примерно в восемь утра. Опять поспала от силы часа два. Дома то мы оказались в районе шести. Всю ночь в лесу провели. За окном было еще темно, когда в дверь постучали. Алеша резко подскочила на кровати и натянув на себя первый попавшийся сарафан пошла открывать. На пороге стоял Гаром. Вот чего ему так рано понадобилось в нашем доме. Я затихла на печи, стараясь слиться с одеялом.
— Алеша, — раздался противный до тошноты голос. — Ты одна?
— Эм — м… да, — не очень уверенно произнесла подруга.
— А Екатерина где?
— Она… Не знаю, сегодня дома не ночевала. — И где она так врать научилась? — Скорее всего пошла в лес очередного умертвия обратно в могилу загонять.
