— Расскажешь потом, как все прошло. Хочу до мельчайших подробностей представить себе ее лицо, когда она это увидит.
— Всенепременно, — усмехнулся я и, помахав новой подруге, отправился в обратный путь.
По какой-то непонятной, но очень давней традиции в академии никогда не зажигали фонарей. Поэтому пришлось создать светляк и внимательно смотреть под ноги, чтобы не споткнуться о какую-нибудь кочку и не расквасить нос, украсив зеленую травку такими же кровавыми соплями, как бедный зомби на уроке Лонера.
Собственно, именно потому, что я так пристально вглядывался в землю, мне удалось вовремя заметить неладное и в самый последний момент отпрянуть в сторону, чтобы не наступить на огромного, насупленного, недовольно сопящего таракана, который сидел на самой середине тропинки, молча сверлил меня блестящими черными глазами и угрожающе шевелил длинными усами, нацеленными мне точно в грудь.
Чуть не растерявшись от неожиданности, я оглядел окрестные кусты в поисках ловушек, припомнил, что остался почти без магии, и неуверенно кашлянул.
— Нич? Ты что тут делаешь?
Таракан недовольно зыркнул снизу вверх и, нахохлившись, промолчал.
— Конечно, я рад тебя видеть, но тебе не кажется, что тут не самое подходящее место для выяснения отношений?
Демон! Если он все еще злится, у меня будут крупные неприятности! У него хотя бы половина осталась от прежнего дара, а у меня все резервы на нуле. И если старик сейчас взорвется, от меня мокрого места не останется.
Я сделал было осторожный шаг в сторону, все еще с беспокойством поглядывая в темноту, но Нич неожиданно буркнул:
— Знаешь, я придумал так много точных определений для твоего поступка, пока выбирался из пространственного кармана…
Ну вот, начинается.
— Приготовил для тебя так много эпитетов, пока ждал, когда ты соизволишь появиться. Разработал целую схему действий, создал так много маленьких, но невероятно милых сюрпризов, которые по очереди собирался тебе вручить, когда ты, мерзавец, все же рискнешь показаться мне на глаза…
Я выставил перед собой открытые ладони.
— Нич, давай не сейчас, ладно? Честное слово, у меня был трудный день…
— А у меня — нет?! — неожиданно рявкнул таракан, с шелестом растопырив свои слабые крылья. — Я искал тебя двое суток! В учебных комнатах, в аудиториях, лабораториях… везде, куда смог пролезть! Злился, конечно, сообразив, что ты меня умышленно избегаешь! Хотел мордой тебя ткнуть при первой же возможности! Научить наконец уважать старших! Собирался все-о-о высказать, когда увижу! А когда не нашел… Представляешь, что я пережил, решив, что тебя раскрыли?!
Я тяжело вздохнул:
— Извини. Я просто был очень занят.
— Чем?!
— По дороге расскажу, — схитрил я и протянул ему руку.
Если он будет сидеть у меня на плече, то серьезными заклятиями пользоваться не станет: он же не дурак окатывать самого себя кипятком, подпаливать огоньком или еще какой-нибудь гадостью? Значит, самые опасные ловушки не активирует. Покусать разве что сможет, но я это как-нибудь переживу. Главное — до комнаты живым добраться, а там я его все равно уболтаю.
Нич, с подозрением уставившись на мою ладонь, посопел для приличия, повздыхал, однако отказываться не стал и проворно забрался на привычное место.
— Говори, — буркнул он, устроившись у меня на левом плече и воткнув острые кончики усов мне в шею.
Я сделал вид, что не заметил, и, стараясь ничего не упустить, вкратце пересказал, чем занимался последние два дня.
Как ни странно, допрос, устроенный леди де Фоль в учебке, Нича не заинтересовал. Вернее, он лишь задумчиво качнул одним усом и знаком велел мне продолжать, оставив, видимо, эту информацию просто для сведения. Зато идея с грибочками ему понравилась. Он даже глаза мечтательно прикрыл, едва сообразил, как именно я собираюсь отдавать остатки своего немаленького долга. А когда я дошел до подземелий, он окончательно встрепенулся и навострил уши… ну или что там есть у тараканов. Наконец одобрительно угукнул, а стоило мне заикнуться о Зубище, как у мастера нервно задергались лапки, а в голосе появилось нешуточное волнение.
— Ты уверен? Она действительно тебя узнала?!
— Конечно, — заметно расслабился я, поняв, что страшная месть временно откладывается. — У нее было мое кольцо. Первый темный накопитель, который мне удалось создать самостоятельно. Там даже инициалы сохранились.
— Что ж ты его не забрал? — сварливо поинтересовался Нич, недовольно царапнув мне кожу на шее. — Еще один накопитель нам бы пригодился.
— Он дефектный — копит силу быстро, сохраняет неплохо, да и емкость достаточная, а вот энергию отдает, мягко говоря, с трудом, поэтому для нас с тобой почти бесполезен.
— А твоей твари он, значит, подошел?
— Да, — улыбнулся я. — Только благодаря ему она и протянула так долго.
— Хочу на нее взглянуть, — непререкаемым тоном заявил таракан, снова оцарапав мне кожу. — И как можно скорее.
Я пожал плечами.
— Только сперва переодеться надо — после общения с трупами от меня несет, как от обитателя фамильного склепа Невзунов.
— У тебя что, некромантия была? — насмешливо осведомился Нич.
— Да, — помрачнел я и так же вкратце рассказал о том, как проходило занятие.
Услышав о зомби, учитель снова встрепенулся, особенно когда я дошел до момента с проверкой браслета, а потом сделал долгий выдох.
— Гираш, я правильно понимаю, что на занятии у вас произошло непредвиденное событие? Причем такое, что это смахивает на подставу?
— Да. Я сам не ожидал, что так получится.
— Следы, надеюсь, за собой подтер? — с подозрением уточнил он.
— Думаешь, я так просто взял за основу школу воздуха?
Нич ненадолго задумался, а потом с недоумением спросил:
— А почему ты огнем не воспользовался? Зомби — та же плоть, которая, между прочим, неплохо горит…
Я фыркнул.
— Ты забыл о девчонке: если бы этот увалень сунулся в круг, ее опалило бы так, что наутро родная мать бы не узнала. Круг же заговорен только на нежить. От огня он не смог бы ее защитить. Охранное заклинание не причинило ей вреда, а вот настоящий огонь мог стать для нее опасным.
— Спас, значит, свою некроманточку, — насмешливо хмыкнул учитель, окончательно оттаяв. — Не хотел, а все равно вышло, как я предсказывал… Ладно. Но почему ты тогда землю не взял? Я же учил тебя основам.
— Под прутьями пол металлический, — напомнил я, и он досадливо сморщился.
— Ах да. А воду ты с юности терпеть не можешь.
